Хамелеон (СИ) - Константин Николаевич Буланов
Дергающаяся из стороны в сторону, а также прыгающая, то вверх, то вниз, картинка, что представала взгляду Геркана через мизерные прорези в броне, никоим образом не позволяла ему оценить степень опасности вражеской оборонительной линии для новейшего советского танка, командиром, заряжающим и наводчиком которого он являлся. Приложившись же в очередной раз макушкой о крышку люка командирской башенки, комвзвода помянул действительно добрым словом неизвестного заботливого инженера, с чьей легкой руки с внутренней стороны на нем появилась мягкая подушечка, специально предназначенная для сохранения целостности головы танкиста. Да и мягкая обивка всего внутреннего обода той же башенки также пришлась очень кстати. МС-1 оказался слишком легким, слишком узким и слишком коротким, чтобы сглаживать неровности промерзшей почвы, отчего экипаж непрестанно болтало туда-сюда, что не обходилось без перманентного прикладывания головой, то к одной, то к другой, стенке или же детали танка.
— Наверное, именно в таких случаях великий махинатор — товарищ Бендер, говаривал — «Нет, это не Рио-де-Жанейро, это гораздо хуже», — пробормотал себе под нос комвзвода. Пусть даже «Золотой теленок» еще не был издан, и данная фраза не пошла в массы, работа над книгой авторами уже велась, да и литературный герой существовал, отчего разум смог обойти установленный на него блок и подкинуть ее в мозг, пройдя по цепочке ассоциаций. Хотя сам молодой человек посчитал неожиданно всплывшее выражение каким-то несвоевременным чудачеством с его стороны, списав все на нервы. А нервничать было с чего!
По причине отсутствия какой-либо возможности реального поддержания связи в бою, что с остальными танками, что с шедшей следом пехотой, Киселев отдал всем приказ — «Делай как я», да посоветовал не отставать. И более ничем помочь своим подчиненным он не мог. Более того, был вынужден двигаться впереди всех, первым подставляя себя под удар и не имея возможности наблюдать за ходом сражения, чтобы не отвлекаться от ведения огня. В общем, на свет вылезал еще один серьезнейший недостаток их танков — в существующем виде они даже теоретически не могли выполнять роль командирской машины, должной двигаться позади боевых порядков.
— Стой! — прокричал Александр своему механику-водителю, и как только танк замер, начал двигать плечом, выцеливая амбразуру ДОТ-а, откуда велся пулеметный огонь. Да, никаких маховиков горизонтального и вертикального наведения у ПС-1 не имелось. Впрочем, как и оптического прицела, для которого, правда, оставили место. Потому наводка осуществлялась через диоптрический прицел посредством плечевого упора. Ну и еще необходимо было отдельно вращать башню, крутя одну из очень неудобных рукояток механизма поворота. — Выстрел! — вновь прокричал он, прежде чем малокалиберная пушечка разразилась своим тявком. У него с Сидоровым, его мехводом, имелась предварительная договоренность насчет выполнения определенных действий при тех или иных командах, отчего МС-1 вновь стронулся с места спустя ровно три секунды. Слишком уж долго и выматывающе происходил процесс перезарядки орудия в такой тесной и криво спроектированной башне, отчего оставаться на том же месте для производства второго и последующих выстрелов, было смерти подобно. Ведь поразить обездвиженный танк виделось куда более легкой задачей, нежели постоянно маневрирующий и, пусть не очень быстро, но двигающийся вперед.
На удивление, им очень повезло в том плане, что проектировщики оборонительной позиции и ее строители, явно разговаривали на разных языках. Так-то все подходы к сопке оказались изрезаны окопами полного профиля с траверзами и прикрывались огнем из ДОТ-ов. Но еще утром подсуетившаяся разведка обнаружила практически не простреливаемый со стороны противника участок, куда и был нанесен этот удар. Благо отвлекшие на себя огонь танки позволили пехоте несколькими рывками приблизиться в этом месте к окопам и впоследствии ворваться в них. Правда, предварительно легковесные МС-1, обойдя стороной заранее указанные их экипажам минные поля, взобрались на устроенные китайцами над своими окопами навесные перекрытия, используя их, как мосты.
— Саня! Ты видишь? Видишь? — прокричал со своего места мехвод, как только их танк замер метрах в двадцати за машиной командира первого взвода. Та как раз остановилась четко на перекрытии окопа и фланговым пулеметным огнем начала вычищать земляные укрытия от вражеской пехоты.
— Вижу! — только и успел прокричать в ответ Геркан, перебираясь от орудия к пулемету под непрестанно срывающиеся с его языка проклятия. Ну очень уж неудачным оказалось расположение вооружения в башне, которую еще следовало слегка повернуть, чтобы пустить в ход изделие товарища Дегтярева[2]. — Замри на месте! Не дергай машину! — он не знал, что это было — выражением высшей степени солдатской отваги или же доказательством некоторого сумасшествия обкурившихся опием китайских солдат, что было натуральным бичом маньчжурской армии. Однако, не менее двух десятков человек, налетев со всех сторон, облепили головной танк, словно муравьи жука, и принялись колоть его штыками. Штыками! Спереди, сзади, сбоку, сверху! Отовсюду! Раз за разом они отводили свои винтовки назад, чтобы вновь и вновь уткнуться штыком в пуленепробиваемую броню при совершении очередного выпада. Впоследствии он даже слышал слухи, будто это японские советники заранее убедили китайцев, что у советских танков броня картонная. Но это проходило по разряду солдатских баек, когда кто-то, где-то, от кого-то услышал что-то подобное. Вот только здесь и сейчас ему было отнюдь не до смеха, поскольку за такой массой тел, кроха МС-1 оказался невиден вовсе. Именно по данной живой куче он и дал длинной, патронов на сорок, очередью. А после начал добивать магазин коротким, но злым, огнем на три-пять патронов. И тут подоспела своя отставшая пехота, мгновенно посыпавшаяся в освобожденные от присутствия противника окопы.
Впоследствии им только и осталось, что зачистить ДОТ-ы с блиндажами, для чего танки подъезжали едва ли не вплотную к этим укреплениями, совершенно не обращая внимания на ведшийся оттуда ружейно-пулеметный огонь, и начинали всаживать один снаряд за другим точно в амбразуры. Обычно
