По прозвищу Малюта - Александр Айзенберг
Глава 4
Глава 4
Телефонный разговор оставшийся за кадром.
-Привет, узнал?
-Конечно.
-Я чего звоню, на заводе все в полном восторге от твоих чертежей и того, что получилось. Начальство хочет наградить автора чертежей, да и познакомится с ним тоже.
-Не выйдет.
-Что, неужели автора больше нет?
-Почему, есть, жив и здоров, чего и нам надеюсь желает.
-Тогда почему? Его наградить хотят.
-Он свою награду уже получил.
-Какую?
-А оружие, которые вы для нас по его проекту сделали. Сейчас оно у нас пройдёт проверку и я подам на верх рапорт.
-А как насчет авторства, заводские очень этим интересуются.
-Пусть на себя оформляют, я говорю, нашего человека интересует само оружие, а кто и как его выпустит неважно.
-Кто он если не секрет.
-Армейский лейтенант.
-Тогда почему ты со своим управлением тут замешан?
-Потому что он тренирует для нас взвод моих бойцов вместе со своими.
-Чему?
-Приедь к нам и сам увидишь.
-А на словах?
-Группу специального назначения для силовых действий в любых условиях.
2 октября 1937 года, посёлок Черняхов.
Снова показательное выступление, вот только для нового начальника Житомирского НКВД. Вместо старого, прибыл новый, капитан государственной безопасности Лаврентий Трофимович Якушев. Учитывая то обстоятельство, что прошло уже более двух месяцев, то и подготовка бойцов при интенсивном обучении возросла, так что для этого времени они очень неплохо прошли полосу препятствий и тропу разведчика, а затем провели учебный бой в помещениях и напоследок рукопашный бой на плацу. Высокое начальство осталось нашим выступлением довольно, а значит можно продолжить выбивать из него плюшки. Совместными усилиями нашей дивизии и НКВД смогли пробить в небольшой местной швейной фабрике, что откровенно говоря больше походило на большую мастерскую, пошив новой формы и маскировочных накидок, но это на лето, а ведь скоро зима и тогда понадобятся белые маскхалаты. Кроме этого, напрягли шорников и у нас появилась необходимая снаряга в виде разгрузок и ременных систем под оружие и амуницию. Вот теперь по крайней мере внешне, мои бойцы уже более менее походили на спецназ моего времени. Заказал я и лыжи, в дивизии как оказалось, не было ни одной пары лыж. Сейчас, пока нет снега, мы бегаем, но как только он выпадет, перейдём на лыжи, которые тоже покрасим в белый цвет. Чувствую, что именно моё подразделение станет родоначальником биатлона в СССР. Точно я конечно не знаю, но вроде его пока ещё тут нет. А что бы он лучше пошел, устрою соревнование, две команды, мои орлы и приданные гебисты, вот пускай и соревнуются между собой, как в настоящем биатлоне. Я это кстати люблю, если так к спорту я был равнодушен, то биатлон всегда смотрел с удовольствием, вот и тут сделаю и буду смотреть уже на по зомбоящику, а в живую. Кстати регулярные стрельбы тоже сделали своё дело, стрелять бойцы стали намного лучше. А я пока думаю, как лучше подкинуть идею снайперских и антиснайперских подразделений. Надо кстати антиснайперскую винтовку калибра 12,7 миллиметра сделать, вот только тут я уже пас. Пусть попробуют сделать на базе СКС, но разумеется с указанным мной калибром и отъемным 10 патронным магазином, хотя возможно и меньшим, на 8 или 6 патронов. Калибр всё же более крупный, а магазин должен быть относительно компактным, но это уже к разработчикам. А так жизнь идёт своим чередом и у меня нет ни минуты свободного времени, тренируюи гоняю своих гавриков и в хвост и в гриву, но и результат налицо. В принципе для этого времени уже очень хорошо подготовленное и экипированное подразделение.
18 октября 1937 года, посёлок Черняхов.
После десятикилометрового кросса в полной боевой выкладке, мы подбегаем к нашему стрельбищу, от стандартного его отличают: во-первых, мишени, они не обычные щиты с кругом и крестовиной, а в виде человеческих фигур, различных, и ростовых и низких, как будто противник в окопе. А во-вторых, мишени не закреплены намертво, они, от попадания в них пули падают, тем самым имитируя поражение противника выстрелом. Чем не биатлон, сначала бег, а затем стрельба. Сейчас бойцы стреляют уже более-менее, и это после пробежки, когда дыхание сбито, а не в спокойной обстановке. Пока так, а затем я добавлю ещё и взрывы взрывпакетов, для того, что бы бойцы привыкли к тому, что в любой момент рядом что-то может взорваться, и не шугались этого. Вечером курс вождения, комдив выделил две полуторки и один захар, и от НКВД еще две полуторки, тут всё расписано наперёд и свободные бойцы занимаются индивидуально на спортплощадке или отрабатывают рукопашный бой. Многому я конечно их за это время не научил, но с десяток наиболее необходимых приёмов они уже выдают на автомате, а на очереди ножевой бой. Если хватит времени научу их многому, вот только думаю скоро нас куда ни будь кинут для проверки наших знаний и умений, а также оценки необходимости нашего существования.
Вечером ко мне пришел Углов, с бутылкой. Хоть он и старался держаться как обычно, но мне была понятна причина его появления с бутылкой водки. Мы уже достаточно долго тренируемся вместе, просто Углов в первый же день подошел ко мне и попросил меня начать с ним индивидуальные занятия по рукопашному бою. Его интерес понятен, а я и не возражал, бой с тенью, это бой с тенью, всегда лучше тренироваться со спарринг партнёром, пускай Углов ещё ничего не знает и не умеет, но главное, есть желание учиться и тренироваться, а знания придут. За эти пару месяцев он неплохо подтянулся, а мы сблизились. Впрочем, я не обманывался, рупь за сто, Углову поручили втереться ко мне в доверие, но и меня это в принципе устраивало, и вот похоже он решил активизировать события и попытаться хоть что-то узнать от меня во время пьянки. Так я не пью, не любитель, хотя могу посидеть в компании, разве что пиво выпить или хорошее вино, но тут скажем так, наши интересы совпали. Я получал хороший шанс слить часть информации НКВД, причём так, что они сами будут молчать об этом, так как иначе их начальство подумает, что они сума спятили.
Первую бутылку мы уговорили быстро, причём пили наровне, затем углов сбегал и скоро принёс ещё две, думаю они у него были приготовлены заранее, и вот теперь он в основном подливал мне, а сам пил очень мало. А я что? Я стал ему подыгрывать и скоро изображал очень хорошо подпившего и вот тогда углов стал осторожно выспрашивать меня, откуда я всё это знаю. Разумеется, трезвому мне он
