Возрождение Феникса. Том 1 - Григорий Володин

— Как баба закупаешься, Сень, — встречает меня Тимофей в своем репертуаре. — По три часа шмотки выбираешь.

— Не только шмотки, — усмехаюсь, убирая визитку шатенки в бумажник. И тут же отпрыгиваю в сторону. — Тимофей, врубай доспех!

Вовремя увернулся. Воздух со свистом разрезает монтировка для шин. В прыжке я разворачиваюсь и наблюдаю слишком размашистый удар. Профан. Хоть и лыжную маску напялил. Что ж, побудет тренировочной грушей. Проверим себя.

— Ах ты, сопляк! — налетчик явно обиделся, что я не дал разбить себе череп. Мир несправедлив, это да.

Выпускаю живу из «колодцев», кулаки сразу зачесались, энергия бьет ключом. Поехали. Уклон от нового взмаха загнутой железки, и сразу же рывок навстречу. Я бью кулаком на опережение. Бандит обеими руками держит опущенную монтировку и не успевает отреагировать. Хрустит под маской разбитая челюсть. Ощущаю, как кость не просто смещается — рассыпается к болотопсам! Вот так силище! Даже добивать не надо. И так уже лежит разбитый, как фарфор.

Между тем, на Тимофея напали аж двое. Слугу, естественно, посчитали самым опасным из жертв. Но Тимофей действительно стоит столь высокой оценки. Ранг Воин всё-таки. Монтировки отскакивают от его лица и плечей, как резиновые. Ментальный доспех слету не пробить.

Я подлетаю к одному сзади и пробиваю ногой в голову, как по футбольному мячу. Благо, он коротышкой оказался. Дотянусь даже с никакущей растяжкой Арсения.

Дзынь.

Отпружинив, туфля отскакивает обратно. Не вышло. Налетчик тоже в доспехе. Почувствовав удар, он оборачивается и целит монтировкой мне промеж глаз:

— Долбаный инвалид! Ты почему скачешь, как сайгак?!

— Чтобы познакомиться поближе. А то вы, стесняшки, сами не подходите.

— Ах ты…!

Бандит надвигается, непробиваемый, словно сделанный из железа. Хм, давно такого не чувствовал. Это я сейчас о превосходстве противника. И это…

Просто потрясающе!

Я сам учил этому легионеров. Настоящее совершенство приходит только в результате настоящего труда. Сражайся с серьезными противниками, и тогда твое ратное мастерство будет расти.

Резко сдвинув корпус, избегаю удара монтировки.

Возможно, иногда действительно нужно пасть, чтобы воспарить выше.

— Сука, стой же!

Но я что-то отвлекся. Противник хоть и интересный, но для меня несерьезный. Коротковаты ручки у бандита, да и координация хромает. А еще…

Подскакиваю вплотную к коротышке, избежав взмаха, обхватываю за грудь. Сразу же подбиваю ногу и без труда швыряю бандита к Тимофею.

А еще неустойчивый.

Коротышка улетает под ноги Тимофею и кряхтя катится мимо. Мой слуга уже расправился с другим противником — тот оказался «бездоспешным» — и удивленно смотрит на катящийся колобок.

— Тимофей, топчи! — добавляю магнетизма в голос.

Тимофей не смеет ослушаться и, даже поначалу не догнав смысла моего приказа, сразу исполняет его. Бывает, от хорошего солдата именно это и требуется. Четкое исполнение. Уверен, что Тимофей где-то служил. Потом расспрошу.

А пока что я наблюдаю, как слуга просто начинает механически топтать пол и заодно коротышку. Но с первого же удара до Тимофея доходит, что почем, и он уже целенаправленно топчет голову бандиту. Обвитые доспехом ботинки врезаются в лыжную маску. Налетчика хватает ненадолго. Доспех гаснет, и очередной удар разбивает ему череп.

— Харе, Тимофей, — на всякий случай говорю, а то еще ненароком прикончит. Характер у мужика неугомонный, а на этой планете почему-то не всегда принято убивать врагов. Странные какие-то аборигены. Ну да не пришлому их судить.

— Ух, ну ты и учудил, Сенька, — Тимофей утирает ладонью лоб. — «Топчи» — кричит. Я сначала даже не смекнул, а потом как смекнул!

Бросаю взгляд на камеру под потолком. Наверняка, выключена. Бандюганов подослал ведь не абы кто. А у Свиридовых найдется чем купить охранника ТРЦ на пульте. На всякий случай, снова беру в руку отброшенную трость и возвращаю прихрамывающую походку.

Указываю на того бандита, что Тимофей без моей помощи вырубил:

— Снимай с этого маску и хлещи по морде, пока в себя не придет.

Слуга беспрекословно слушается. Процесс занимает меньше минуты. Всё же Тимофей спец, точно служил, и не в последнем месте.

— Кто послал? — спрашиваю я головореза, поднимая монтировку с пола. Вдруг понадобится колено сломать для убедительности.

Но бандиту хватает и моего голоса, чтобы понять — с ним цацкаться не будут.

— Парень. Благородный.

Скорее всего, Павел Свиридов.

— Кто именно? — пихаю конец монтировки ему в рот.

— Сффиритоф. — Говорил же.

Вытаскиваю железку.

— Что поручили сделать? Покалечить? Убить?

— Вторую ногу сломать. Колено разбить. Ну и по мелочи — ребра покрошить, тумаков наставить.

Хм, даже милосердно, учитывая, что такие повреждения запросто вылечит Целитель. Видимо, простое предупреждение.

— Когда оплата? — я приближаю монтировку к его лицу. — Когда и где?

Бандит сглатывает ком, отшатываясь.

— Сразу должны были получить как закончили бы. За седьмым Батенской.

— Это в трех кварталах, Сень, — говорит Тимофей. — Недалеко.

— Вот как, — я отвожу монтировку и с ноги вырубаю бандита. Ну вот, носок туфли помял. Что за день? — Раз недалеко — давай заскочим.

Тимофей криво усмехается. Серые глаза слуги искрятся, видимо, от адреналина.

— Что, Сенька, пойдем бить благородные морды?

— Думаешь, можно?

— Иногда даже надо.

Глава 4 — Усмирение властных

— Это ты здорово придумал, Сень, — смотрит на меня Тимофей сквозь прорези лыжной маски. — Прямо юный Липранди. Тебе бы в разведке служить.

— Захвалишь, Тимофей, — я тоже напяливаю балаклаву бандита. Запашок, конечно,