Калашников Александрович - Оператор совковой лопаты
Отковал и снабдил крепкой рукояткой отличное шило. Был у него какой-то ненормальный негнучий гвоздь, вот его и пустил в дело. Айн искусно оплела рукоятку ремешками и с удовольствием пользовалась подарком при шитье.
Изготовил шило с крючком из самого длинного из сохранившихся гвоздей. Дважды переделывал, отчего избыток длины оказался утерян. Без надфиля, с молотком и шершавым камнем задача головоломная. Девушка выглядела довольной. Она ведь много со шкурками работает. Стальной крючок крепче костяного и ухватистей.
Сделал отличный ножик с удобной ручкой и маленьким лезвием. Постоянно ведь кожи кроит. Причём вырезает фигурно. Заработал улыбку.
А еще Айн оказалась лакомкой, так что варенье всё перевёл на её угощение. И орешки с сушёными ягодами для неё растирал, очень эта композиция дикарке нравилась.
С сынишкой её подружился. Кроме кормления грудью всё для мальчишки делал. Играл, менял промокшую паклю, мыл, когда случалось... ну бывает с мелюзгой, чего уж там. Кстати, паклю эту, когда испачкается, не выбрасывают, а стирают и просушивают. Потом потрепать чуток - и снова в дело. Запасы её велики, но конечны. И вообще, это явно какой-то мох, только обработанный. Может быть варёный.
А ещё Мишка не стеснялся и пищу приготовить, и посуду помыть. Начал эксперименты с глинами. Замачивания, взбалтывания, осаждения, добавки всякие добавлял. Песочек там, молотые кости, золу. Рецептуру протоколировал на листах коры, образцы помечал. Самих глин у него было три сорта из разных мест, так смешивал в нескольких пропорциях. Налепил изо всего этого разнообразия самых расходных горшочков, что чуть более полулитра, и провёл первый после длинного перерыва обжиг. Несколько рецептур оказались перспективными. Особенно один вид керамики порадовал своей плотностью. Совсем воду не пропускал. Похоже, песочек в толще стенок расплавился и пропитал поры. А может химизм какой-то хитрый.
Пережёг оставшиеся с осени самородки, наплавил из них лепёшек. На этот раз действовал не кое-как, не с бухты-барахты, а чётко под протокол сделал развесовку угля и огарка, варьируя соотношение. Когда всё переплавил, сравнил результаты по твёрдости. Два варианта сразу выявил. Один для инструментов, второй - если проволоку делать затеет. А тем временем явственно наступила зима. Снежок лёг красиво. Метелей особо не случалось, и морозы не трещали. Однако дров уходило много.
Айн, оставив сынишку в застеленной тёплыми мехами корзине на попечение мастерующего Мишки, с топором в одной руке, и лопатой в другой, освобождала окрестные леса от валежника. Он обычно включался в работу на этапе транспортировки. Вид девушки, запряжённой в связку хлыстов, его не вдохновлял. Хотя, чаще волокли вдвоём.
Рубка дров в исполнении кроманьонки выглядела легко и незамысловато. Два толстых почти вплотную растущих ствола, просунутый между ними конец толстенной хворостины, несколько стремительных, с ускорением, шагов в сторону, хруп! Полено готово. Доламывать булыжником ничего не требуется.
Еще видел, как она длинной кромкой камня стачивала лишнее с черенковой части ножа, прежде чем оплетать её ремнями для оформления рукоятки. Стальная пластина была вставлена в расщеп на боковой стороне полена. После завершения обработки, девушка нанесла несколько ударов камнем по клину, извлекла заготовку, вставила её туда же противоположной стороной и немного покачала клин ударами с разных сторон. Железку зажало, и камень снова заскрежетал по стали.
Вот, он - умный и просвещённый - тоскует по тискам. А первобытная девчонка ими непринуждённо пользуется. Непрост этот мир. И женщина эта непроста. Сплёл он для неё корзинку. Залюбуешься. Самые тонкие прутики с великой старательностью и фантазией уложил в хитрое кружево. Даже почти не криво получилось. И мочалом ничего латать или скреплять не потребовалось. А к нему под одеяло она так и не забралась.
***Зима вступала в свои права неспешно и обстоятельно. Снежок сыпал, морозцы по утрам ощущались. Речка не замёрзла, а на озере лёд образовался только у самого берега. Мишка с санками несколько раз сходил за солью. Растворы потихоньку фильтровались и выпаривались. В холодных сенях, где не забывали топить, сохли штабеля посуды, ожидая загрузки в обжиговую печь. В голове постепенно складывалась конструкция установки для получения древесного угля в существенных масштабах, а то остановится его металлургия. И так еле хватило на плавки, а потом ещё и на поковки немало перевёл.
Он, определённо поправился. Дома простуды его так надолго никогда не выбивали из колеи. А тут - поди ж ты. С Айн уже получалось немного разговаривать. У Мишки впервые за долгий период появилась возможность общаться. Названия предметов и кое-какие базовые понятия удалось уловить быстро. Дай - возьми. Помоги - отойди. Ешь - пей. Конечно, немного удаётся узнать при однообразной бытовой деятельности. Но, скажем, узнал имя сына Айн. Крян его зовут. А вот что это имя означает, этого вызнать не удалось. Нет в окрестностях объекта с таким наименованием, на который можно указать пальцем. И другими словами объяснить не получается.
Девушка попыталась описать, но то, что сознание извлекло из её слов, позволило понять лишь то, что речь идёт о живом существе. А вот птичка это, рыбка или зверушка - это он узнает позднее, когда будет знать больше слов.
Айн собралась уходить. Совсем. На вопрос - почему? - ответила, что она ему, Мишке, не нужна.
Ну да. Вылечила, дождалась, пока окрепнет. Крупы оставила, небольшой запасец мяса на холоде пару недель полежит. Есть у парня провиант, надолго хватит. А она, вроде как заканчивает командировку, поскольку с заданием справилась. Так он это воспринял. А теперь она возвращается в лоно семьи, Крян-то у неё не от святого духа. Есть где-то тот, к кому она на ночь залезает под одеяло, причём не во исполнение лекарского долга, а по зову... ну, не сердца, может быть. Не верит Мишка во все эти глупости про пылкую страсть или нежную любовь. Считает, что выбор партнёра осуществляется обоими участниками общения на основании соображений, в которых мужчина или женщина, порой, не в полной мере отдают себе отчёт. Но ничего романтического тут нет. Когда гормоны отыграют и мозги прояснятся, остаётся вполне прозаическая причина, или их комплекс.
С другой стороны, только врачебными функциями цели этого визита явно не ограничивались. Большой запас выделанных шкур, что притащили Айн и Питамакан, активно расходовался здесь на предметы, которые очень кстати. Несколько пар рукавиц. Два фартука, что очень кстати при работе на гончарном круге или у наковальни. А ещё были пошиты штаны на лямках по образу и подобию его спецовочных, даже с парой карманов.
Идеального повтора не получилось. Все швы - наружу, чтобы не натирали тело. Соответственно, выглядят специфически. Раньше Мишка не задумывался, почему в индейской одежде столько внешних деталей. Особенно бросалась в глаза бахрома, вроде как нарочно, чтобы за всё цепляться. А оно вон что, оказывается.
Хорошо, что успел выковать для девушки хороший топорик. С отверстием для насаживания на рукоятку, с ярко выраженным тупым бойком вместо обуха, с тонким, но прочным лезвием. Похоже на кухонный топорик-отбивалку. Металла на эту работу пережёг немеряно, калить поковку в огне пришлось многократно.
Свою исцелительницу провожал с грустью и богатыми дарами. По-человечески, в общем. Для Кряна сплёл удобную корзинку-колыбельку с прочной ручкой и ножками, чтобы возвышалась над грунтом, когда стоит. Самых лучших горшков отобрал, сотейник - глубокую сковороду с крышкой. Отличный котёл с ушами, из которых идёт цепочка, чтобы в пламени не перегорела, для подвеса. Керамика на это пошла сама лучшая. Звонкая, плотная и неколкая. А на звенья для подвесной конструкции извёл весь запасец гвоздей, что были у него. Приберегал он шестидесятчики на крайний случай, а в уши посудины из сотчиков кольца согнул.
Айн еще попросила кадильце для сберегания огня и трут с кресалом. Отдал самые удачные. И последний горшочек варенья, и мед - его полстакана всего сохранилось. И козинаки, и черники сушеной и ирги...
Знает Мишка о своей бездуховности, бездушности, скорее. Но он не скотина. И эта очень молоденькая женщина ему самый близкий друг. И плевать на то, как она о нём вспомнит, да и вспомнит ли вообще. Но пусть в её жизни будут маленькие удобства и крошечные удовольствия.
Глава 20. Не скучать!
О том, как она это дотащит, он, разумеется, подумать не забыл. На берегу озера, что менее чем в километре на противоположном берегу речушки за холмом, в прибрежном лесочке у неё хранится челнок. Установлен на ветках кверху дном. Там же лежат и кое-какие причиндалы, нужные для путешествия. Кожаная покрышка для небольшого шатра - точно.
