Афанасьев (Маркьянов) Александр - Противостояние

В качестве тормоза для каравана лейтенант избрал минное поле - просто ничего другого сделать было нельзя. Если бы он поставил группу по фронту каравана, прямо на тропе - он демаскировал бы засаду и подставил бы пацанов - а этого он избегал настолько, насколько возможно. Конечно, это их земля, тут они будут гнать караван не так как в Афганистане. В Афганистане перед караваном гнали стадо животных, чтобы если тропа заминирована - животные ее бы разминировали своими ногами. В последнее время у шурави появились мины нового поколения - комплексы "Охота", различающие животных и людей и не реагирующие на животных. После того, как несколько караванов погибло на управляемых минных полях - тактику снова сменили. Теперь где были пленные и рабы - вперед гнали пленных, где таковых не было - вперед гнали женщин и детей, потому что их жизни по сравнению с жизнями мужчин мало что стоили. В итоге сейчас спецназовцы и вовсе предпочитали подрывать мины вручную там, где это было возможно.

Они расположились не так, как планировалось раньше - а на противоположном склоне, на террасе. До тропы, по которой пойдет караван было всего метров сто пятьдесят - двести. Лейтенант разбил подчиненных ему людей на две большие группы по восемь человек и разнес их по фронту более чем на двести метров. Рискованно - но в таком случае первая группа будет бить в лоб каравана, вторая - в хвост и таким образом получается что-то вроде огневых клещей. По центру же будет относительно безопасно - там они пойдут в атаку. И там их будет ждать минное поле…

Минное поле ставил старый и опытный ас, виртуоз саперного искусства, прапорщик Раденко, единственный в группе старший прапорщик. Он же был самым старшим в группе по возрасту - тридцать девять лет. Этот старый и прожженный волк войны, успевший хапнуть и Вьетнама, и в Ливане побывать, и еще черт знает где, был фанатиком минной войны. Его и сослали то в спецназ ради того, чтобы он не задалбывал командование требованиями начать тотальную миную войну, перекрыть управляемыми минными полями всю афгано-пакистанскую границу. Прапорщик Раденко вообще считал, что все остальные члены группы должны просто сопроводить его до места встречи каравана, помочь дотащить минно-взрывные средства и прикрыть его, пока тот вяжет взрывную сеть. А стрелять и смысла нет - если духи войдут на минное поле, установленное им, Раденко - то ни один из них с него не выйдет. Разведчики матерились - Раденко не знал меры и всегда брал минно-взрывные средства с запасом, "шобы було" - что добавляло по два, а то и три килограмма к их и так тяжелым рюкзакам. Но Скворцов его уважал - а остальные его зауважали после того, как на одно из минных полей прапорщика влетел большой караван из десяти "Симургов".* Минное поле тогда ставили долго, несколько часов и мин не пожалели. А суть была в том, что электрическая цепь автоматически замыкалась тогда, когда головная машина въезжала на обозначенный участок. К этой цепи были густо привязаны "лягухи" и МОНки** Потом подсчитали, сколько патронов израсходовали на то, чтобы забить караван - ровно шесть. Лейтенант прибил из СВД тех, кто еще подавал признаки жизни после подрыва и все, остальные даже не стреляли. Весь караван разом подорвался на минном поле - и сгорел дотла…

Сейчас прапорщик сидел на террасе, объясняя своим помощникам - он натренировал нескольких бойцов группы помогать ему, потому что времени в одиночку поставить минное поле не хватало. Помощниками были Шило, Бай и Грузин.

- Значит так… - прапор уже усел примерно начертить схему местности на вырванном из тетради листе и сейчас быстро расставлял пометки карандашом - вот здесь мы их стопорнем. Здесь - видишь, куст - я поставлю МОНку…

- А если головной дозор будет проверять кусты? - спросил Шило

- На своей-то территории? - фыркнул прапор. И тем не менее, слова Шила заставили его задуматься. Он обернулся, осмотрел тропу сначала невооруженным глазом, потом в бинокль. И принял решение - другое…

- Ты прав. Тогда делаем вот что - он быстро стер ластиком несколько пометок, начертил новые - вон там вон есть валун, видите? Под него-то я и подложу "громыхалку" прямо под основание, солидно так. Сигналом к началу операции будет подрыв этой самой громыхалки. Я не я, если камень не свалится на тропу - а в нем несколько тонн. На тропе он, конечно, не удержится - но шарахнет изрядно. Дальше. Вдоль тропы с удалением десять - двадцать метров высаживаем "озимые" - в одну строчку, с интервалом метров двадцать. Это делаем я и Шило - Шило сажает "озимые", я минирую валун и присоединяюсь к Шилу. Грузин - ты с Баем отрезаешь позиции стрелков МОНками - картошку сажать не будем, смысла нет. На неизвлекаемость не ставь - если будет возможность, заберем с собой. Нам еще от хвоста отрываться.

- Типун тебе на язык, прапор… - недовольно поговорил Шило, хотя понимал, что тот прав. После того, как они нашкодничают на земле, которую пакистанцы считают своей - без хвоста не обойдется. А мины - лучший способ рубить хвост. Поэтому и осторожничает прапор - оставляет запас мин на этот самый случай, на случай хвоста.

- Типун не типун - а приступаем…

* Симург - полноприводный пикап

** лягуха - ОЗМ-72, подпрыгивает на полтора метра и взрывается, целое отделение разом лечь может. МОНка - мина направленного действия, взрывчатка и поверх нее с одной стороны - готовые осколки. Тоже подорвется - хорошего мало. Существует в различных вариантах МОН-50, МОН-90 и т.д.

Хотя в караване и не было ни одной машины - машинами груз гоняли в пустыне Регистан, а не здесь, через горы, где иногда и баран горный не пройдет - все равно караван выглядел солидно. Очень…

Солидно он выглядел прежде всего из-за своих размеров. Восемьдесят два осла - неприхотливые, маленькие животные, способные нести столько же поклажи, сколько весят они сами. Поклажу сгружали с машин - тут же, параллельно каравану приткнулись два старых, "носатых" Мерседеса с высокими бортами. Быстро выстроив три цепочки, низкорослые беженцы - их всегда привлекали для такой вот работы, платя сущий мизер - перебрасывали из рук в руки груз, а последний упаковывал их в переметные сумы - хурджины и грузил их на ослов. В основном - одежда, трикотаж, простенькая японская бытовая техника. Это сверху, снизу, прикрыв вещами - обязательно по двадцать - тридцать килограммов героина. Белой смерти…

Похлопывая плеткой по штанине, Барьялай расхаживал перед колонной. Погода была идеальной - не холодно, не жарко и нет ветра, синее небо и желтый диск солнца над головой. Идти одно удовольствие…

Идти предстояло пешком весь маршрут отсюда и до ближайшего базового лагеря по ту сторону границы. Некоторых подвозили к самой границе - но его люди пойдут пешком. Много молодняка, надо присмотреться, как они идут. Возможно, кого-то придется отставить здесь, в Пакистане. Сейчас его бойцы расхаживали перед караваном, важные как павлины. Кто-то смеясь проводил пальцем по горлу - показывал как он будет отрезать головы шурави.

Американец появился в последний момент - его привез Курран на своей большой, черной машине. Глядя на прикид американца, Барьялай нахмурился - вырядился как на проклятую охоту. Белый господин, мать его… Светло-серый охотничий костюм, черные очки, и как заключительный аккорд - гребаная шляпа.

- Казанзай! - позвал Барьялай одного из своих моджахедов, который знал английский язык - держись рядом со мной! Будешь переводить!

Вдвоем Барьялай и Казанзай подошли к джипу, возле которого переговаривались американцы…

- Переводи - кивнул Барьялай - я командир полка Исламской партии Афганистана Барьялай…

- Называй этого господина "мистер Джонс" - сказал Курран, господин же этот ничего не сказал, просто молча кивнул

- Казанзай. Иди и посади этого господина на осла, который будет ехать рядом со мной.

Казанзай поклонился, прижимая руку в груди.

- Да, эфенди… Идемте со мной, эфенди…

Маллен ни слова ни говоря пошел за низкорослым афганцем. В руке у него было нечто вроде небольшой сумки или планшета.

Барьялай смерил взглядом своего куратора

- Кто этот человек?

- Тебе следует знать только что, что тебе заплатили деньги за его переправку через границу. И тебе следует знать - что будет с тобой и с твоими людьми, если он не дойдет до Тангая. Больше тебе ничего знать не нужно.

Вожак бандитов немного подумал. Сейчас бы он скорее всего отказался - но деньги были ему уже переведены

- Я доведу его до Тангая. Но дальше его судьба - в руках Аллаха

Американец кивнул, подтверждая это.

- Аллах с вами.

- Да, Аллах с нами…

Разделенная на две части великой войной Германия, помимо одной из самых охраняемых в мире границ, отделяющих немцев от немцев имела и разделенную столицу. Берлин, ставший символом двух разных Германий был разделен на две части - Западную и Восточную. Делили столицу в спешке, уже после войны, можно сказать - резали по живому. В некоторых местах получалось так что метропоезда из восточной зоны были вынуждены проходить по территории западной - но с этим уже ничего нельзя было поделать. И конечно же, символом разделения была Берлинская стена - уродливое сооружение из опутанных колючей проволокой высоких бетонных плит, с вышками, сигнализацией, запреткой, словно старый уродливый шрам на теле великого города. Пропускные пункты - самым известным был "Чек-пойнт Чарли" - охранялись и с той и с другой стороны вооруженными, не спускающими глаз друг с друга солдатами. Берлинская стена для многих была хуже, чем стена, для многих она была приговором. Их городу, их стране, их народу*…