Дмитрий Светлов - Закон меча
– Правильно сказал, не видишь. Повтори свои наблюдения о закладке киля в Любеке.
– Чего тут повторять? При изготовлении киля тонкий конец лесины загибают вверх. Вот тебе и форштевень.
– А теперь посмотри на нос поморской ладьи, – усмехнулся Максим.
– Вот те раз! – Андрей даже застыл от удивления. – Действительно, ты прав! Форштевень сделан из отдельного бруса! Но как? Неужели поморы знают ридерсы и стягивают их болтами?
– Давно додумались, только стяжку делают при помощи металлического штыря с клепкой.
– Вот так сюрпризец! Чего-чего, а передовых технологий в кораблестроении я здесь увидеть не ожидал!
– Это еще не все, – продолжил довольный Максим, – корпус поморской ладьи разделен водонепроницаемыми переборками на три отсека.
– Триста лет форы! Испанцы додумались до водонепроницаемых отсеков только в семнадцатом веке!
– Так что бери, господин князь, с собой ладью, на сегодня лучшего морского корабля ты не найдешь.
– А неф? – подмигнул другу Норманн.
– Пошли на плаз, – с готовностью отозвался Максим, – чертежи готовы, настала твоя очередь рисовать детали в натуральную величину.
Прежде чем начать чертить матрицы, Норманн нашел среди кораблестроителей несколько добровольных помощников. Кратенько объяснил принцип масштабной сетки, после чего все дружно взялись за дело, а на третий день ему осталось только проверить конечный результат. До появления компьютеров на плазах всего мира работала элита судостроения, а здесь для обучения хватило пары дней.
Глава 4
Корабли для короля
Благодаря высокой квалификации кораблестроителей, позволившей им влет разобраться с принципами переноса чертежей на разметочный плаз, Норманн смог уделить время своему отцу. Практически сразу после торжественной встречи Федор Данилович изъявил желание ознакомиться с прилегающими деревушками. Причин для возражений не было, а время имелось. Норманну и самому интересно было посмотреть на происшедшие за год изменения. Единственное, что его смущало, так это полное незнание живших в деревушках людей. Прошлой осенью и зимой было недосуг вникать в быт как переселенцев, так и карелов. Неожиданно в памяти всплыла история о Наполеоне, который придумал весьма оригинальный способ повышения своего авторитета среди войск. В походе по деревням Федор Данилович с чисто прагматическим интересом заглядывал в хозяйственные постройки, пересчитывал скот, собранные на зиму припасы и товары, предназначенные на продажу. Норманн в свою очередь устраивал шоу под названием «князь-батюшка».
– Что это там за парень веселится? – спрашивал он у хозяина дома.
– Так это Кунд, у него скоро свадьба с Ангузе, дочерью Ныва, вон, пятый дом, где ворота неплотно закрыты.
– Здравствуй, Кунд, – начинал Норманн следующий раунд. – Ангузе славная девушка, поздравляю!
Затем заходил в дом Ныва и так далее. В итоге вскоре все селяне уверились в том, что князь знает каждого и заботится об их благополучии. Федор Данилович сразу обратил внимание на дружелюбное общение Норманна с крестьянами.
– Хвалю тебя, сын! Сразу видно радетельного хозяина!
– Да что я, – смешался Норманн, – здесь Николаус фон Кюстров правит.
– Земли отдал в удел, а людей не забыл! Молодец! За любовь любовью платят.
По вечерам собирались в комнате на втором этаже, читали вслух книги. В качестве чтеца выступал духовник Федора Даниловича отец Савелий. Пусть кресла были и удобными, но усидеть два часа на одном месте Норманн был не в силах. Читались написанная по-гречески книга Аристотеля «Политика» или написанная на латыни книжка «Град божий» Блаженного Августина. Иногда некоторые утверждения авторов заставляли Федора Даниловича вступать с духовником в диспут. Норманн неплохо понимал оба языка, но смысл текста от него ускользал, слишком навороченные определения и заумные поучения неумолимо вгоняли в сон. Не помогало и разглядывание богатых переплетов с золотыми или серебряными застежками. Даже вклеенные между страниц рисунки не могли отогнать неумолимо наваливающуюся тяжесть дремы. Высидеть первый вечер помогла Елизавета Карловна, а сейчас Прасковья Кирилловна. Скромненько сидя с шитьем, она время от времени поддерживала в споре то мужа, то духовника. Так вот, эта дама вышивала гладью!
– Тебе надо открыть факторию гобеленов! – выбрав удобный момент, шепнул Норманн.
– Я уже взяла на обучение дюжину девиц из родни, теперь дело за тобой.
– Ну ты даешь! Кто мне позволит вывезти из Новгорода незамужних девушек, да еще знатного рода!
– Подыщи для них достойных женихов, родители сами привезут, да еще в ноги кланяться станут.
Вот стерва! Явно расчищает поле для деятельности, желает руками Норманна убрать подальше неугодных девиц. Нет, он не собирается ввязываться в чужие авантюры, тем более затеянные чужаками. Новгород процветает более тысячи лет, а вмешательство припортальной братвы может привести к непредсказуемым последствиям. Тем не менее шитье в руках и смиренный внешний вид мачехи подтолкнули к неожиданной идее. На следующее чтение Норманн пришел сразу с тремя мольбертами – решил написать парадные портреты отца и мачехи. Духовник как натура нужен был для особой картины, где он должен был читать с кафедры перед студенческой аудиторией. Сейчас надо схватить лица и позы, атрибуты легко добавить с помощью натурщиков. Что касается гобеленов, за это мачехе низкий поклон. Норманн вспомнил свои годы в Кириллове, когда он учился в Вологодском областном училище культуры. В частности свои самые нелюбимые занятия с вологодскими кружевами. Работа с коклюшками до сих пор вызывала у него отвращение, но предмет он знал и плести умел. Более того, из Персии привезли много шелковых ниток, так что кружева можно было делать различных видов, а шелковые кружева явно должны были пойти дороже собольих и куньих мехов. И вообще, перед уходом в портал надо оставить о себе добрую память, что ему стоит заглянуть во Францию? Там сейчас пик моды на гобелены, которые изготавливают как в самом Париже, так и в Брюсселе, Турине, Аррасе. Так что найти и купить нужных людей не составит никакого труда.
…Что такое вооружение парусного судна? Это паруса и всякие там фалы, фалини, брасы и еще более сотни прочих наименований необходимых для работы с парусом веревок. По совету Максима дромонам добавили по носовой мачте, что должно было позволить этим суденышкам уверенно держаться в море при штормовой погоде. Неожиданно для Норманна профессор увлекся почтовыми голубями.
– Хочешь войти в историю как создатель первой почтовой службы? – поднявшись на голубиную башню, пошутил Норманн.
– Увы, меня давно опередили, персы создали сеть голубиных станций задолго до завоевания Греции.
– В Европе уже используют почтовых голубей?
– Для начала требуется заинтересованность в передаче срочных сообщений, а она появится только в девятнадцатом веке.
– Ты хочешь сказать, что мои голуби никого не заинтересуют? – удивился Андрей.
– В Европе нет сильной централизованной власти и еще долго не будет. Для всех твои голуби не более чем забава.
– Никогда не поверю! – взъерепенился Норманн. – Что может быть важнее быстрого оповещения о приближении врага?
– У нас и у них, – Максим махнул рукой в сторону казарм, – совершенно разные взгляды на понятие «срочность».
– Что ты хочешь этим сказать?
– Мы с тобой привыкли к практически мгновенной передаче информации, а в этом времени и полгода не срок.
– Все равно не верю, возможно, в Европе просто не знают о почтовых голубях.
– Узнали во время крестовых походов, даже пытались пускать соколов для перехвата крылатых почтовых голубей.
– Вот видишь! – воскликнул Норманн. – Значит, осознали важность своевременного получения информации.
– Здесь много критериев, которых ты просто не знаешь, – устало вздохнул Максим.
– Самым важным из них является скорость доставки почты! Голубь за час пролетает не менее ста километров!
– Да пойми ты, сегодня от Каспия до Гибралтара голубиная почта никому не нужна! Даже Византия практически перестала использовать голубей.
– Толком объясни, почему, может, и пойму!
– Срочной информации сейчас не существует, а запрос о помощи посылать некому.
– А как тебе вариант осажденной крепости? – ехидно спросил Норманн.
– К кому удельный правитель может обратиться за помощью? – парировал Максим.
– Хорошо, это сейчас. Но через сотню лет появятся нормальные королевства.
– Тем более голубиная почта не будет нужна. Набег пиратов или разбойников отразит пограничный гарнизон.
– Это мелкие стычки, а если придет вражеская армия?
– Сначала появится телеграф, затем регулярная и относительно мобильная армия, – усмехнулся Максим.
Голубиная почта никому не нужна? Почему? Этого Норманн действительно не мог понять. Всякие там тайные письма любовников или шпионов никто голубям не доверит, намного проще и надежнее передать через слугу или товарища. У крылатой почты только одно достоинство – скорость доставки сообщений, но существуют и ограничения. Голубя нельзя надолго увозить из родного гнезда, и само письмецо должно быть небольшим, значит, малоинформативным. Ну и ладно, здесь, среди лесов, болот и рек, лучшего способа срочной передачи сообщений нет и не может быть, а остальное не его забота. И специальную породу почтарей выведут без его подсказки. Вон в прошлом году привезли собак, а сейчас на псарне строящегося замка резвится два десятка серьезных волкодавов.
