Сергей Байбара - Цветы на камнях
Хотя, что он мог сделать? В его доме трое вооруженных солдат, а ему нужно думать о своей жизни, о жизни своей семьи. Не выполни он приказа — его грохнут. И Галину, и Виссариона. Ричардс бы такой подлости никогда не позволил. И где же наша хваленая американская законность?
И тут Джаспера пронизала страшная мысль. Если они так бесцеремонны с ним, старым служакой, а, может, и не было никакой русской угрозы? Может, и не собирались русские нападать на США в 2013 году, как трезвонили все СМИ перед войной? Но тогда зачем все это было нужно?! Зачем надо было их бомбить? Жадность сгубила политиков, вот что! Захотели разнести огромную страну и прибрать к рукам все ее богатства, да просчитались! Вот ему, работяге, нужна была эта война? Нужна была русская нефть? Да он как платил за бензин по два доллара с лишним, так и платил бы! И с каждым Рождеством цена только плавно поднималась вверх.
С такими тяжелыми мыслями и натянутой фальшивой улыбкой он вернулся в дом. Атткинс ходил по комнате, разглядывал обстановку. Его внимание привлек фотопортрет мужчины в сером костюме на фоне какой-то церкви.
— Ну, как бензин? — спросил сержант.
— Пойдет, — махнул рукой Джаспер.
— Слушай, а кто это? На фотографии.
— Это отец моего мальчишки. Я сам настоял, чтобы фото не потерялось, приклеил сюда. Не должен парень забывать совего настоящего отца. Если его забудет, значит, не человек вырастет, а дерьмо!
— И ты не ревнуешь?
— К родному отцу?! Это глупо, отец есть отец.
— Я тебя уважаю все больше и больше, Джаспер! — улыбнулся Атткинс. — Я бы так не мог, это точно.
— Слушай, а почему так? — вдруг спросил Джаспер. — Ну, почему до этого мы с русскими и китайцами находили общий язык, а сейчас, после смерти Ричардса, так круто изменилось?
— Джаспер, не задавай идиотских вопросов, — нахмурился сержант. — Тебе сказали, — ты выполняешь.
— Да ладно тебе, Атткинс! Ну куда я денусь, сам подумай?! Кому я расскажу об этом? Мне просто жутко любопытно. Ну, ведь всю ночь спать не буду?
— Эх, да откуда я знаю?! Просто не любит Хунн русских, считает их ненадежными! Тем более, русские на севере стоят. Бывшие территории России.
«Вот те на! А как же заговор коммунистов?!»
— А мне Хунн сказал, что Сенцов вступил в сговор с китайцами и хочет сюда привести русских! — удивился Джаспер.
— Ну, а какого х… ты спрашиваешь, если сам знаешь больше меня?! — выругался Атткинс. — Я тебе еще раз говорю, это не твое дело. И не мое. Меньше знаешь — дольше живешь.
«Действительно… Меньше вмешиваться… Меньше интересоваться…Меньше думать… А, между тем, если бы каждый из нас думал и не боялся задать лишний вопрос начальству, мы бы, возможно, не сидели в этой богом забытой стране, в радиоактивном кольце, а жили бы как и прежде, ездили бы на каникулы в Вегас, проигрывали бы денежки и не закапывали бы в землю тысячи трупов!» — подумалось Джасперу. — «Но мы боялись, что нас неправильно поймут, боялись потерять должность, боялись ярлыка неблагонадежных, боялись, что нас заставят жрать и потреблять меньше, чем мы привыкли запихивать в свое брюхо!»
Он тоскливо окинул взглядом желто-бурую площадь за окном, ряды старых покосившихся домиков поселян. Поглядел на веревку, висевшую за окном прямо напротив окна. Веревочный механизм был создан им год назад, когда перекрывали крышу. Простенькая конструкция из подъемного блока на земле и колесного ролика над карнизом. Все хотел снять, да никак руки не дошли. Удавиться что ли на ней?!
— Тогда я отправлю к Сенцову своего мальчишку, — предложил Джаспер. — Он передаст, что я прошу его зайти.
— Очень хорошая идея, — кивнул Атткинс. — Наконец-то здравая, конструктивная мысль! Я вообще-то домой хочу!
Том лихорадочно размышлял, как бы дать понять Сенцову, что его подстерегает беда. Черт, знать бы заранее, знаки бы какие-нибудь разучили на случай опасности. Какие знаки, что они, заговорщики какие-нибудь в самом деле? До сегодняшнего дня все жители Союза были уверены, что опасность приходит только из-за кордонов. Внутри Союза все тихо, здесь дом, здесь друзья, здесь помогут. Да, могли обворовать, облапошить, можно было ввязаться в драку, но чтобы здесь, в доме появились смертельные враги? Да и о своей шкуре подумать бы хотелось, ведь если он не выполнит приказ Хунна, его не просто отстранят с должности. А если выполнит, — то же самое.
Решено. Он тайно велит Виссариону, чтобы он предупредил Юрия. Или отдаст ему какую-нибудь вещь, которая заставит его насторожиться. Какую? Может, патроны? Дескать, возврат долга, для Атткинса и его горилл такая отмазка сойдет. Или нож?
— Галине! Галине! — вдруг донесся с улицы зычный женский голос, из разряда тех, от которых уличные собаки падают в обморок.
— Это еще кто? — встрепенулся Атткинс. — Черт! Ирвин?!
— Какая-то баба, сэр.
— Кто это, Джаспер?
— Соседка, наверное, — развел руками Том.
— Ну-ка пошли…
Они спустились на улицу, Том и Атткинс. У забора они действительно увидели необъятную женщину с большим кувшином в руке. Это была Гугула, известная сплетница, подруга Галины.
— Здравствуй, Том. Как дела дома?!
— Спасибо, более-менее. А у тебя как? Как племянница? — спрашивал Том.
— Ой, хорошо уже! Выздоровела! Вчера первый раз встала, за прутики держалась! И шестой пальчик ей совсем не мешает. А у тебя гости?
— Добрый день, мэм! — галантно козырнул ей Атткинс. — Мы вместе служим. Друзья!
— А у вас как дела? Вы из Хашури? Как там, в столице?
Атткинс, видимо, пожалел, что вступил в разговор. Жена Тома на улицу так и не вышла. Может, не слышала из погреба, а, может, обиделась на весь свет.
Пока Атткинс любезничал с болтливой соседкой, а она засыпала его вопросами, Том отошел к гаражу. Незаметно подозвал пасынка.
— Ну как, Ви-Эс, двигатель готов?
— Готов, дядя Том, — испуганно ответил мальчик. — А что эти люди хотят? Они с добром пришли?
— Слушай меня… Пошли в гараж… Так. Если начнется что-то серьезное, в ремонтной яме найдешь углубление. Там gun, оружие, понимаешь. Если что, хватай его, хватай мать, и бегите из дома. Прячьтесь у любых соседей, зовите на помощь. Мать в погребе. Не оставляй ее надолго. И ей передай. В дом ни шагу, занимайтесь делами, какими угодно…
— Я не помешал? — В гараж заглянул Атткинс. Он морщился, как будто у него только что вырвали зуб.
— Твоя соседка настоящий энергетический вампир! — сердито пробурчал Атткинс. — Она всегда такая разговорчивая?
— Это она еще разомлела от жары… Утром бывает хуже!
— Значит, мне повезло! Но нет худа без добра! Она как раз идет к Сенцову, представляешь? Или в его сторону, я не понял. Но она его предупредит, и он придет к нам. Я сказал, что мы ждем только его для решения важного вопроса. Лучше бы я этого не говорил! Она тут же засыпала меня расспросами! Но русского она предупредит.
— Атткинс, тогда ты застрял здесь до завтра! — хмыкнул Том. — Она пока всех соседок не обойдет, не успокоится! И до Сенцова она доберется хорошо, если к вечеру!
Мальчик копался в ремонтной яме, где было прохладно и пахло машинным маслом и бензином. Он ни слова не понимал, о чем болтает его отчим с этим вооруженным до зубов человеком. Значит, так надо. Значит и дядя Том чего-то боится.
— Пойдем в дом, Джаспер, — предложил сержант. — На улице мы будем привлекать слишком много внимания.
Делать нечего… Вернулись обратно в дом.
— Как в каменном веке воюем…, — ворчал Атткинс. — Радиопередатчики работают один через два, батарей к тепловизорам днем с огнем не сыскать! Скоро на каменные топоры перейдем!
— Уже перешли. Слушай, Атткинс, мне что-то в сортир приперло! — сказал Том.
— Ты смеешься? — нахмурился сержант. — А если сейчас придет русский?
— Подождет меня в доме. Черт! Ты хочешь, чтобы я здесь кучу навалил? Я могу!
— О-кей, Том, только не задерживайся! Ирвин! Ко мне! Ты разместишься в погребе, и будешь сопровождать мадам Джаспер, помогать ей и охранять ее!
Солдат, козырнув, ушел, а у Джаспера на душе стало совсем кисло. Атткинс страхуется, падла!
Он на ватных ногах спустился на улицу. В лицо дохнуло знойным ветерком. За домом начинались его, Джаспера, угодия, грядки, пастбище, водокачка. Том тоскливо оглядел свое богатство, зашагал к ржавеющей, еще с советских времен, телефонной булке. Ее Джаспер притащил на тракторе еще лет пять назад. Немного расширил, чтобы внутри можно было свободно поворачиваться, обил железом, пластмассовыми обломками, пробил пол для самого главного дела. Оглядываясь, Джаспер затворил дверь, зажег спичку. Здесь у него были приспособлены полочки для всякой полезной мелочи. Там он нащупал маленькую керосинку без стекла. Плеснул, керосин вроде есть. Том зажег фитиль, в будке стало чуть светлее. Потом он наклонился к сидячему месту, к самой дырке, морщась от жуткого запаха. Он сунул руку в дыру, нашарил на деревяшке с той стороны «последний довод», завернутый в несколько слоев полиэтилена и бумаги. Этот запас был сделан предусмотрительным Джаспером давным-давно.
