Геннадий Ищенко - Возвращение
Моя мама на второй день после приезда выразилась в том же духе, что если бы не ветер и сырость…
— Привыкнете, — сказала ей единственная соседка на нашей лестничной площадке. — Я тоже когда-то жаловалась. Это только зимой здесь неприятно, в остальное время живется очень хорошо. Если бы не режим, здесь было бы полно отдыхающих.
В середине января нам пригнали «Москвич» и занялись обучением вождению. Правила мы учили сами, а потом сдали на права. Первый раз в Севастополь поехали с инструктором, который сидел за рулем и показывал город. До центра Севастополя оказалось всего пять километров, которые по хорошей дороге проехали минут за десять. Заодно заехали в драматический театр поговорить насчет работы для жены. Директора не было, были его зам и режиссер театра. Вопрос решили моментально, предупредив, правда, что в ближайшие полгода выступать вряд ли получится.
— Новые постановки в ближайшее время не планируются, — объяснил режиссер. — Поэтому пока будете изучать наш репертуар и вживаться в коллектив. А завтра ждем вас с документами. Если захотите и вы, Геннадий Владимирович, будем рады.
— Может быть, тебе действительно к ним устроиться? — спросила жена, когда ехали обратно.
— Там будет видно, — неопределенно ответил я. — Как тебе город?
— Очень чистый и красивый. Наверное, летом в нем вообще замечательно. Только, на мой взгляд, слишком много боевых кораблей.
На следующий день за руль сел уже я и повез Люсю устраиваться на работу.
— Если американцы проболтаются, и этой свободе настанет конец, — сказала она, когда мы оставили машину у театра и гуляли по городу. — Без охраны никуда не отпустят. Неужели так будет всю жизнь?
— Глупости, — ответил я. — Еще лет двадцать, и ничего такого ценного в моих знаниях не будет. Но недоброжелатели останутся, так что надо будет просто соблюдать осторожность.
— Какие недоброжелатели? — не поняла она. — Такие, как Добронравов?
— Я имел в виду другое, — засмеялся я. — От Николая Николаевича я как раз неприятностей не жду. Из-за меня слишком у многих поменялась жизнь, и не всегда в лучшую сторону. Возьми тот же Израиль. А психов хватает. Ничего, получишь автомат… Перестань драться, люди смотрят. Нас с тобой не узнает сейчас только слепой. Скоро поползут слухи, что мы променяли Москву на Севастополь. Ничего, главное, что наши старики и Машка в безопасности, а мы с тобой вооружены и очень опасны. Хорошо все-таки жить при социализме!
— Это ты к чему?
— К тому, что хрен бы кто при капитализме взял на работу актрису с четырьмя месяцами беременности. Играть не сможешь, через три месяца вообще уйдешь в отпуск и когда выйдешь на работу неизвестно. А с малышом от тебя тоже толку мало, будешь только на подмене.
— Ты прав, — пригорюнилась она. — Зря я напросилась в театр, только всем выдала, где мы живем.
— Глупости! — обнял я ее. — Ничего не зря. Будешь изучать репертуар. Человек должен жить по возможности полноценной жизнью. Ну что хорошего было бы в твоем сидении в квартире? А о нас все равно узнали бы, пусть немного позднее.
Каждое утро я отвозил Люсю в театр, а потом забирал обратно. Сам писал книгу и возился с дочерью, когда мне ее отдавали бабушки. Мой отец наконец-то дорвался до рыбалки, приохотив к ней и Ивана Алексеевича. Поэтому часто оба отставных полковника, когда позволяла погода, отправлялись на рыбную ловлю.
Когда передали сообщение о выступлении Машерова на заседании Генеральной Ассамблее ООН, я как раз смотрел выпуск новостей. Сообщили очень коротко, проинформировав, что полный текст его выступления будет опубликован в газетах. После выступления, Машеров провел большую пресс-конференцию. Небольшие выдержки из нее показали через два дня, когда все желающие уже ознакомились с содержанием речи. Недостатка в желающих не было, газеты из киосков исчезли чуть ли не с утра. А в иностранных СМИ разразился такой шторм, какого никто не помнил с момента полета первого человека в космос. Пришелец из будущего… Поверить в такое было трудно, но люди понимали, что говорить подобные нелепости, да еще с главной трибуны ООН, советский руководитель не стал бы. Да и выступление было очень убедительно подтверждено многочисленными фактами использования полученной информации и обещанием предоставить мировому сообществу перечень всех крупных аварий и катастроф. В своем выступлении Машеров привел три крупных природных катаклизма для текущего года: извержение вулкана Сент-Хеленс восемнадцатого мая в США и два сильных землетрясения с большими человеческими жертвами десятого октября в Алжире и двадцать третьего ноября в Южной Италии. Мы выписывали «Известия», поэтому мне не пришлось бежать в ларек, и на следующий день уже в первой его половине я прочитал два газетных листа с речью Петра Мироновича. Сначала он, не вдаваясь в подробности, объяснил суть явления и рассказал, как я на него вышел, а потом сразу же перешел к описанию тех работ, которые развернулись по полученным данным и ускорили реформу в народном хозяйстве, укрепив его научно-технический потенциал. В последней части выступления было рассказано о бедственном положении человечества в двадцать первом веке и призывалось уже сейчас развернуть работы, чтобы предотвратить такой ход событий.
— Неконтролируемый рост населения в ряде стран, гонка вооружений и гонка потребления в странах Запада приведут к быстрому исчерпанию природных ресурсов, вырубке тропических лесов, загрязнению суши и океана, изменениям климата и деградации почв, — говорил он оторопевшим представителям мирового сообщества. — Добыча в океане нефти с больших глубин должна быть запрещена, а все эксперименты с геномом микроорганизмов взяты под жесткий международный контроль. Все это и многое другое изложено в нашем меморандуме, копии которого будут вручены всем вам.
На пресс-конференции были заданы интересные вопросы.
— Господин, Машеров, — спросил итальянский корреспондент. — В своем выступлении вы обошли стороной личность человека, который оказал вашей стране такую услугу. Почему вы не хотите назвать его имя? Из соображений безопасности?
— Этот человек оказал услугу не только нам, а всему миру, — ответил Петр Миронович. — Приведу вам два примера. В две тысячи четвертом году от цунами из-за мощного землетрясения в Индийском океане погибло до трехсот тысяч человек. А в двадцать четвертом году взрыв суперболида в Таиланде унес жизнь ста пятидесяти тысяч человек и искалечил еще полмиллиона. Понятно, что теперь эти жертвы можно будет свести к минимуму. И это только самые крупные природные катастрофы. А есть еще много техногенных катастроф с очень тяжелыми последствиями. Мы избежали серьезной аварии на атомной электростанции, подобное должно быть и в Японии. Но все это можно считать мелочами, если мировое сообщество должным образом отреагирует на наше заявление. У человечества появится шанс на достойное будущее. А имени его я не назвал потому, что он сам этого не хочет. О нем уже знают на Западе, так что безопасность здесь ни при чем.
— Вы так и будете продолжать пользоваться всеми достижениями будущего в одиночку? — спросил один из американских журналистов.
— Часть полученных знаний мы не скрываем, — ответил Машеров. — Их заимствуют другие, что приводит к ускорению научно-технического прогресса. Остальное только для внутреннего использования. — Я почему-то думаю, что в аналогичной ситуации вы не стали бы нам предлагать вообще ничего.
— Как сообразуются ваши призывы к ограничению рождаемости с ее стимулированием в Советском Союзе? — спросил другой американец.
— Не вижу никакой связи, — сказал Машеров. — Ресурсы нашего государства еще долго позволят нам развиваться, не слишком сдерживая рождаемость. Со временем все меры поощрения рождаемости будут сняты, а когда это понадобится, введем и ограничения. Речь шла о других государствах, у которых этих ресурсов уже недостаточно сейчас, либо не будет хватать в ближайшем будущем. Нежелание ограничивать рождаемость по религиозным или любым другим причинам приведет их к еще большей бедности и уничтожению среды обитания. Никакой экономической или продовольственной помощи мы таким странам оказывать не будем.
— Вы ратуете за экономию природных ресурсов, а сами держите в секрете все, касающееся термоядерных реакторов, — сказал французский корреспондент. — Будете пользоваться дешевой электроэнергией, а остальные должны жечь нефть и уголь? А как же чистота атмосферы?
— Мы не можем предоставить вам наши технологии, потому что большинство из них имеют двойное назначение. Пока мир разделен на два лагеря, а наша страна со всех сторон окружена военными базами враждебных нам государств, такого вам никто не даст. Но выход найти можно. В ближайшие десять лет мы будем строить термоядерные электростанции только для себя, отрабатывая при этом все технологии и повышая безопасность. Потом начнем строить такие же электростанции на своих границах, экспортировать электроэнергию соседям и устанавливать реакторы в дружественных нам странах при условии нашего контроля за их работой.
