432 - Евгений Александрович Востриков
Коисана грустно: «А там шторма и страшный ветер…»
Павил: «Да именно так… Только если весной или летом… Скоростная лодка и если нет забора и там…»
Коисана: «Мрак полный…. Ладно, я сейчас отправляю письмо Ванте, а ты потом напиши Васину… Надо постараться помочь… Уехала в рай…»
Молодая семья продолжает заниматься своими делами. От нечего делать Павил включает пультиком висящий на стене телевизор. На экране заканчиваются новости. Появляется изображение моста через канал, затем сам канал, в котором работает земснаряд. Павил оживляется.
Павил Коисане: «Можно громче? Тут как раз тот мост показывают, через который проходили».
Коисана не глядя: «Сделай, я почти закончила. Сейчас ещё фотографии к письму прикреплю. А что там?»
Мужчина повышает громкость звука на телевизоре. Молодая женщина в виртуальной студии показывает указкой на карту. Посередине длинного озера проведена черта.
Ведущая: «Южное Управление Внутренних Водных Путей проводит расчистку и углубление канала идущего по дну озера Талока. По завершению работ глубина и ширина водного пути станет достаточной для двустороннего движения сухогрузных судов нового типа. Районы страны прилегающие к реке Хрешт получат возможность экспортировать продукцию кратчайшим путём. Так же эти мероприятия облегчат жизнь и хозяйственную деятельность гражданам Западно-Хрештской республики».
Коисана: «Что-то моста не видно и не слышно».
Павил: «Только что был, там земснаряд и стоит. Мост он в конце этого канала. Расширяют. Когда переходили мост, я в канале наш сухогруз видел. Говорить только не стал тогда».
На экране телевизионного приёмника снова железное величие народной эпохи.
Диктор: «Как вы уже наверное знаете движение по мосту имени Первой Четырёхлетки решением Покраинского правительства полностью остановлено. В настоящее время представители нашего Министерства Путей Сообщения ведут переговоры с Покраинской стороной с целью завершить консервацию сооружения. Подписание соглашения тормозится начавшейся в соседней стране эпидемией. В районах, прилегающих к реке Варна, население страдает от неизвестной болезни лёгких. Болезнь протекает скоротечно, сопровождается резкими изменениями температуры, затем ураганный отёк лёгких и гибель».
Коисана оживляется.
Коисана: «А может этот надрез это они лёгкие так лечили?»
Павил: «Лёгкие это ниже.»
Коисана: «Ну зонд какой-нибудь вводили».
Павил: «Зонд это просто прокол, и к деревянному щиту человека для этого привязывать не надо. Если и эпидемия там, то шизофрении или ещё чего-нибудь страшнее».
Коисана: «И потом бросили в реку чтобы заразу разносил».
Павил: «Вот именно. Что-то другое там. А новости могут иметь другую цель…»
Коисана: «Как мифические обстрелы например. Смотреть на больных в бинокль вроде можно… И таблеток послать, антибиотики например, жаропонижающие».
Павил: «Да, примерно так. Полная изоляция и слухи или новости из которых ничего не понять. Ты закончила? Я ещё Васину пошлю сообщение».
Коисана: «Спроси насчёт эпидемии и фотки приложи, как мы ездили на остров, в город Борислав. На собственном катере…»
Павил: «Приложу, ему понравится».
Женщина отодвигает портативный компьютер, а мужчина подтягивает его к себе. На экране телевизионного приёмника плывущие по широкой реке льдины.
50. Не нужен
Ночь. Макир лежит в кровати, сон беспокойный, ворочается. Над головой мужчины кадры сна.
Сначала какой-то коридор, грузный мужчина и ещё один с ним, высокий с шапкой кудрявых волос, на животе золотая цепь. Макир во сне усмехается. Потом глаза высокого незнакомца ближе, они оказывается зелёного цвета, улыбается, но улыбка какая-то неприятная. Затем внушительный мужской голос «Нужно уступить». Дальше изображение идущей вверх широкой асфальтированной дороги.
Повернувшись ещё раз Макир просыпается, встаёт с широкой кровати. Вокруг его старая квартира в Белой Вишне. Оглядывает кровать, на другой половине никого нет.
Макир: «Свалила, ну и правильно. Выпроваживать не нужно».
Начальник проходит в трусах на кухню, наливает из холодильника компот, ставит кружку на стол. Машинально включает освещение над фронтом оборудования. Неяркий свет вырывает из темноты всю ту же обстановку.
Макир: «Да, осталось всё по-прежнему. Какое-то судьбоносное решение?»
Поразмышляв, он отходит к окну. Остекление балкона всё в каплях дождя, видны только силуэты стоящих недалеко деревьев, подсвеченные сзади фонарями. Постояв, он трогает батарею отопления.
Макир про себя: «Работает даже и ночью. Нужно узнать сколько ещё доплатить? Следующий раз неизвестно когда здесь буду. Дорога вверх? Куда?»
Молодой мужчина возвращается к столу, садится на стул, берёт в руки кружку, осматривает её.
Макир: «И кружка та же. Тогда всё оказалось правильно. И сейчас так же?»
Сидит за столом, понемногу отхлёбывает из кружки.
Макир: «Пить нужно меньше. Печень уже не та… Ну что делать? Тут ты был один, сам себе голова, а там? Это уже коллектив и дальше так же… Может в штаб? Плотный мужик это видимо начальник штаба… Старый уже, больше пьёт чем работает… Тогда… Но поддержки там мало…. В верхах… Почти всех прислали из Кинова…»
Продолжает размышлять, отпивая понемногу компот.
Макир: «Свои будт тут внизу… Командиров большинство, я им всё дал… Прямо под штабом… Да у них толком никого нет…»
Компот в большой кружке понемногу заканчивается.
Макир: «Начинается новая жизнь? А дальше? Хотя с другой стороны… Выжил
