Найденыш 6. Государев человек (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович
Матвей Илларионович понимал, насколько сейчас он бестактен. Он не хотел бередить душевные раны молодой женщины, потому что всерьез подозревал о гибели Назарова. У старого Иерарха не было никаких доказательств астральных встреч дочери Великого князя Константина со своим мужем. Только слова Яны Озолы и ведуна-отшельника, как его… Николаса. Именно у них был физический контакт с Никитой. Тот каким-то непостижимым образом сумел найти путь в свой мир, но связь внезапно прервалась. Девушка-чародейка утверждала, что его просто выбросило из астрального поля. Перед поездкой в Вологду Иерарх имел беседу с Константином Михайловичем, и осторожно выспрашивал, как вести себя в беседе с его дочерью. Главное, он для себя уяснил, что семья Меньшиковых не верит в возвращение своего зятя, но пока старается не показывать своего отношения к деликатному вопросу.
Тамара укоризненно посмотрела на Семерецкого, но вместо резкой отповеди показала ему кольцо Никиты.
— Знакомая вещица, — приглядевшись, оживился Иерарх. — Не вашего ли супруга часом?
— Она и есть, — подтвердила молодая женщина. — А знаете, откуда я его получила? Мне привез его сотрудник «Изумруда» из Нижнего. Он там встречался с Никитой. Не знаю, какими путями супруг очутился в сотнях километров от родного дома, но господин Шульгин подтвердил факт встречи кольцом, которое я лично надела на палец Никиты возле алтаря.
— Не может ли это быть подделкой или искусной игрой ваших конкурентов? — изумленно спросил Иерарх. От кольца ощутимо исходили волны магических плетений, завязанных на защите своего носителя.
— Кольцо настоящее, уверяю, — Тамара надела кольцо на безымянный палец левой руки.
— Почему же Никита Анатольевич сейчас не с вами?
— Опять убежал кого-то спасать, перед кем у него обязанности, — пожала плечами Тамара. — Просто так Никита ничего не делает.
— И вы спокойны?
— А что я могу сделать в такой ситуации? Бежать за ним неизвестно куда? Кажется, я единственная, кто до самого конца оставался уверенным в возвращении мужа. Не представляете, как трудно глядеть в глаза окружающих, где читается окончательный приговор моему семейному счастью. Как же, ведь господин Назаров уже два года колобродит в чужих далях, и многих могло сложиться свое мнение об этой непростой ситуации. Пусть. Они не знают Никиту как я.
— Кхм! — прочистил горло Иерарх и отпил из высокого узкого стакана минеральной водички. — Прошу прощения, Тамара Константиновна, если задел деликатную тему. Но давайте вернемся к тому, зачем я здесь. Мы ведь обсуждаем примерное направление одаренности ваших детей. Что я могу сказать по этому поводу: у девочки ярко выражены признаки ментата и сенсорика. Да, они слабые пока что, но при правильной инициации Полина Никитична, скорее всего, станет Ведуньей. Это мои предположения всего лишь.
— А боевая ипостась?
— Нужна ли она? — удивился Семерецкий. — Ведуний с боевой ипостасью практически не готовят уже четверть столетия. Для нужд армии не нужны дорогостоящие специалисты такого профиля. Слишком разнородные техники придется закреплять, что плохо скажется на дальнейшем магическом развитии.
— Никита когда-то рассказывал мне, как его готовили в одной специфической школе по различным боевым техникам. Так вот, ему хотелось объять необъятное, — Тамара говорила негромко, но старый иерарх ее прекрасно слышал. — И он понял, что достаточно освоить блок основных техник, потому как в мире уже не осталось чего-то оригинального. Все идут по проторенному пути. Почему бы молодой Ведунье не обратить внимание на хорошо забытое старое? Боевой блок ей поставит Никита, а принципы ведовства дадут профессиональные учителя в Академии.
— Почему вы так стремитесь обучить девочку драться? — поджал губы Семерецкий. — У меня складывается впечатление, что к войне какой-то готовитесь!
— А как же иначе? — Тамара безмятежно посмотрела на высшего волхва. — Я слабая и одинокая женщина, муж которой веселится в иных мирах. Защищать меня будет не армия, не спецслужбы императора и не боевые маги. И кто знает, что произойдет через десять-пятнадцать лет? Люди меняются и ломают миропорядок под насущные потребности. Мне нужно быть готовой ко всему, как и моим детям, которых я начну учить уже завтра. Я слегка утрирую про завтра, но вы же поняли?
Матвей Илларионович про себя поежился. В глубине зрачков молодой женщины блестел лед, а вся ее фигура выражала стойкую непоколебимость в своей правоте. Жесткая, почти незаметная взгляду складка, образовавшаяся возле губ, абсолютно изменила Назарову в сторону непреклонной и стальной хозяйки, о которой уже шли разные слухи по Петербургу: от настороженно-восхищенных ее жизненной позицией до раздраженных ее же упрямством в нежелании принять неизбежную новость о потери супруга. Кое-кому из высокородных хотелось очистить место подле старшей дочери Меньшикова, чтобы на законных основаниях приблизиться к императорскому клану через своих непутевых детей. Только вряд ли кто-то из наследников сравнится с Никитой. Слабоваты они для такой женщины как Тамара Константиновна. А она не ломается, смотрит вперед на десять шагов и уже заранее расставляет ключевые фигуры на игровом поле. За детей госпожа Назарова многих согнет и отправит в небытие. Молодая волчица…
— Ну, хорошо, — смягчилась Тамара. — Я ведь только высказала свое мнение и не обязательно буду следовать ему как глупый носорог, атакующий врага прямолинейными наскоками. Понимаю, что в воспитании детей надо быть гибче. А что вы скажете про Михаила?
– Как вы сами характеризуете его Дар, Тамара Константиновна? — Семерецкий снова отпил минералки. — Мне бы хотелось выяснить именно ваши способности видеть ипостаси своих детей.
Тамара улыбнулась.
— Многие ждут от детей Никиты необычайных и даже каких-то уникальных способностей. Даже не представляю, какие сюрпризы преподнесут двойняшки. Возможно — и я к этому готова — что они останутся на каком-то тривиальном уровне, так как первенцы, и существует риск переоценки их способностей. В аурном поле Мишки я ощущаю три потока Силы, и это уже сигнал, что он не перенял отцовских качеств обладателя Пяти Стихий.
Матвей Илларионович осторожно кивнул, делая знак, чтобы молодая женщина продолжила свои рассуждения.
— Полине повезло больше. Кажется, у ней открыты все каналы, да и выглядит она гораздо активнее, пытаясь манипулировать потоками, сама того не осознавая, — Тамара помолчала и вдруг призналась Иерарху. — Дочка что-то видит в диапазоне, недоступном человеческому глазу.
— Хм, это уже интересно. Повышенная сенсорика?
— Нечто другое, — княжна пожала плечами, — не обычная чувствительность, а именно умение различать что-то такое… Ну, вроде как некоторые видят призраков или домовых. Причем так явственно, как мы — окружающий нас мир.
— Понятно, да. Другое восприятие действительности, — Матвей Илларионович сильнее сжал трость и с интересом посмотрел на малышей, усевшихся после беготни на покрывало. Кажется, они устали и выглядели вяловато. — Но я пока не рекомендую пытаться выяснить, что же все-таки Полина видит. Пока не научится разговаривать и внятно излагать о происходящих событиях вокруг нее, не экспериментируйте. Детки здоровые, проблем не вижу. Но с Целителями консультируйтесь. Инициацию проведите в восемь лет, не раньше. Кстати, вон тот мальчонка, играющий с вашими детьми… Кто он?
— Сын моей кухарки.
— У него серьезные проблемы с позвоночником. Частичное купирование не сможет сдержать прогрессирующую болезнь. Надо или оперировать, или искать очень сильного Целителя, — Семерецкий вздохнул. — На магическом уровне было бы лучше. Хирургическое вмешательство более опасно.
— Я уже ищу такого Целителя, — успокоила старика Тамара. — И о его проблемах мне известно. Мальчика мы вылечим, без сомнения.
— Похвально ваше стремление, Тамара Константиновна, одинаково ровно относиться ко всем людям, стремящимся войти в назаровский клан, — Иерарх с большим интересом посмотрел на княжну, наблюдавшей за возней детей с легкой улыбкой. — Вы и в самом деле решили отказаться от покровительства Меньшиковых? Ведь под крылом императорской Семьи гораздо безопаснее и спокойнее. Я бы не назвал отношения между аристократическими родами России безоблачными. Скорее, выжидающе-напряженными.
