Сергей Соболев - Скриптер
Он не был голоден; к тому же, не привык питаться так поздно — когда уже знакомый ему местный сотрудник сопроводил его в столовую, на часах было ровно одиннадцать. Ограничился парочкой бутербродов из семги и небольшим куском буженины, запив еду двумя стаканами необыкновенно вкусного клюквенного морса с легким привкусом меда…
На часах было ровно половина двенадцатого, когда в столовую, где в одиночестве скучал — вернее, томился в неизвестности — помещенный зачем-то на Ближнюю дачу сотрудник Спецотдела, вошел Авакумов.
— Ну что, Валерий Викторович, подкрепились?
Сотник поднялся со стула.
— Так точно, подкрепился. Вот только скучновато сидеть одному за таким столом…
— За компанией дело не станет, — усмехнулся Михаил Андреевич. — Женского общества пока не обещаю… Но то, что некоторые из тех, с кем вы познакомитесь уже в ближайшее время, произведут на вас впечатление… вот в этом я нисколько не сомневаюсь.
— Заинтригован, Михаил Андреевич…
— Следуйте за мной, — сказал Авакумов. — Сейчас подъедут наши коллеги, я хочу вас с ними познакомить.
Миновав вестибюль, в котором дежурит сотрудник в штатском, вышли через парадную дверь на свежий воздух. Сотник обратил внимание, что возле ворот дежурят двое охранников — или же спецназовцев — в камуфляже, шлем-масках и бронежилетах. Еще двое экипированных в точности так же сотрудников прохаживаются вдоль деревянного заграждения. Вооружены они короткоствольными автоматами, на поясе у каждого кобура с пистолетом. Когда Валерий прогуливался по территории «дачи» в послеполуденное время, он не видел здесь никакой охраны, он не наблюдал в округе вооруженных людей. А тут вдруг — нарисовались…
Светильники и прожектора, установленные по периметру, снабжены синими светофильтрами. В их лучах стены ограды кажутся темно-фиолетовыми, почти черными. Как, кстати, и само то строение, из которого они только что вдвоем вышли на воздух, пахнущий не испарениями мегаполиса, как можно было бы ожидать, но лесом, рекой, сиренью.
— Можете курить, товарищ Сотник, — сказал глуховатым голосом Хранитель.
Валерий достал из кармана пачку «кэмела». Эту непочатую пачку сигарет и зажигалку он обнаружил в столовой, на столе, рядом со своим прибором — кто-то из местных хорошо осведомлен о его вкусах и привычках.
Чиркнул зажигалкой, прикурил; хотел было отойти в сторону, чтобы не дымить на этого уважаемого — и сильно немолодого — человека, но Михаил Андреевич придержал его за рукав.
— Курите здесь, — сказал он. — Мне это уже не навредит.
Помолчав немного, он с усмешкой добавил:
— В свое время и я был заядлым курильщиком… Но молодость, поначалу казавшаяся вечной, нескончаемой, прошла быстро… Пришлось бросить по настоянию врачей.
Не успел еще Сотник выкурить полностью сигарету, как пришла в движение охрана. Снаружи послышался рокот автомобильных двигателей. Двое сотрудников бросились открывать ворота. На территорию объекта один за другим въехали два массивных — похоже, что бронированных — джипа «mercedes»…
Еще как минимум два внедорожника остались снаружи; силуэты этих транспортов были видны через открытые ворота вплоть до момента, когда охрана вновь не закрыла их створки.
— А вот и наши прибыли, — сказал Авакумов. — Ну что ж, пока все идет по графику.
Сотник вслед за Авакумовым подошел к тому транспорту, водитель которого припарковался вплотную к «парадному» Ближней дачи.
Из машины показались двое незнакомых ему мужчин. Одному за пятьдесят, второму немногим за сорок; одеты в темные деловые костюмы.
— Михаил Андреевич, разрешите доложить? — обратился в Авакумову тот, что выглядит моложе. — Доставили ящик с особо ценным грузом!
— Как все прошло?
— Процесс перевозки прошел штатно, никаких происшествий в пути следования — не отмечено.
— Добро, — сказал Авакумов. — Знакомьтесь, коллеги! Это товарищ Сотник. Я вам о нем уже кое-что рассказывал, теперь у вас есть возможность познакомиться лично.
— Иван Щербаков, — представился тот, кто только что докладывал Щербакову о доставке некоего «ценного груза». — Рад знакомству!
— Товарищ Щербаков занимает должность советника в аппарате правительства, — пояснил Авакумов. — И в то же время… теперь эту информацию мы уже можем сообщить нашему молодому коллеге, является секретарем Гильдии Хранителей и моим личным помощником.
— Рад знакомству, — Валерий пожал сухую цепкую ладонь Щербакова. — Валерий Сотник.
— Юрий Романдовский, — протягивая руку, представился тот, что был чуть выше и плотнее. — Будем знакомы.
— Юрий Валентинович работает в кремлевской администрации, — сказал Авакумов. — Курирует Московскую редакцию по линии руководства страны.
«Большие люди, — подумал Валерий. — Но всё ж не чета самому Авакумову…»
— Сотник Валерий… — он пожал руку чиновнику АП. — Рад знакомству.
— Еще неизвестно, кто кого курирует, и кто кем управляет, — с улыбкой сказал Романдовский. — А каково ваше мнение на этот счет, Валерий?
— Я человек военный, — с некоторой задержкой ответил Сотник. — Мое дело — служить народу и Отечеству. А политикой пусть занимаются те, кто в этом разбирается лучше меня.
— Хорошо сказано, — Авакумов одобрительно качнул головой. — Действительно, каждый должен заниматься своим делом… — Он посмотрел на Щербакова. — Снесите ящик в «рубку»! Мы присоединимся к вам через несколько минут.
Авакумов и Сотник подошли ко второму джипу. Водитель как раз в этот самый момент обошел машину, открыл заднюю дверцу и протянул руку, намереваясь помочь выбраться из салона тому, кого он доставил на Ближнюю дачу.
— Спасибо, дружище, но я пока еще способен передвигаться самостоятельно, — сказал преклонных лет мужчина, одетый в плащ и шляпу, выбираясь из машины. — Будьте добры, выгрузите из багажника мои вещички.
Увидев, кто его встречает, — хотя это была для него не новость — Петр Иммануилович сморщил лицо в улыбке. Старомодным жестом коснулся пальцами поля шляпы; затем протянул ладонь для рукопожатия своему старому знакомому.
— Петр, а ты неплохо выглядишь, — ответно улыбнувшись ровными фарфоровыми зубами, сказал Авакумов. — Тебя как будто законсервировали…
— То же самое могу сказать о тебе, Михаил. Древнее нас с тобой на этом свете только египетские пирамиды.
— Спасибо, что отозвался на мою просьбу и приехал…
— Пока я жив, пока не закончился завод в моем часовом механизме, всегда к твоим услугам.
Петр Иммануилович с любопытством посмотрел на молодого рослого мужчину в камуфляже, стоящего рядом с Хранителем.
— Этого молодого человека зовут Валерий … — вкладывая интонационно в свои слова некий потаенный — потаенный для Сотника — смысл, сказал Авакумов. — Несколько дней назад он был переведен из «антитеррора» в наш Спецотдел.
— Валерий? — переспросил Петр Иммануилович. — Вот как?.. Прекрасное имя, в особенности, для воина. [93]
— А фамилия… ты не поверишь, Петр…. Фамилия этого молодого человека, нашего нового коллеги — Сотник.
— Даже так?! А как далеко прослежена генеалогия? И когда появилась — по подтвержденным документам — эта фамилия… или родовое прозвище?
— Прослежена до седьмого колена, как водится. Все были военными, служивыми.
— Замечательно.
— Прапрапрадедушка — звали его Волк, а также сотенный голова Волк и просто Сотник Волк — упоминается в грамотах Стрелецкого приказа… Наиболее раннее упоминание в сохранившемся перечне жалований от тысяча пятьсот семьдесят первого года. Предок нашего коллеги упоминается также в списке сорока сотенных стрелецкого войска, датируемого семьдесят пятым годом того же шестнадцатого века.
— Вот как? Значит, ваши предки, Валерий, служили еще при Иоанне Четвертом, прозванном Грозным? — Петр Иммануилович протянул руку молодому сотруднику. — Славно… замечательная у вас родословная.
Сотник осторожно пожал его ладонь.
— Не знаю, что и сказать, — негромко произнес он. — О том, что у меня столь древнее родовое древо, равно как и о том, что мои предки служили еще при Иване Грозном, я сам узнал вот только что… Извините, а вы…
— Петр Иммануилович — часовых дел мастер, — пояснил Авакумов. — Больше, чем наш уважаемый Часовщик, о времени, о его природе и его тайнах из ныне живущих людей не знает никто.
Сотник взял у водителя довольно увесистую сумку, которую тот извлек из багажника. Затем втроем — он, Авакумов и прибывший на Ближнюю дачу Часовщик — прошли внутрь дома.
— Вкусно пахнет… — сказал Петр Иммануилович. — Я так понимаю, в столовой накрыт стол?
