Александр Чернов - Владивосток - Порт-Артур
- Никак нет, ваше превосходительство, не то, чтоб стряслось... Тут, вот, к Вам... По личному делу... - донесся из-за двери странно нерешительный голос ординарца.
- По какому еще на хрен личному делу? Какие у меня могут быть личные дела, если я уже третий месяц как не могу найти времени даже к мадам Жужу сходить? Кого там принесло на мою голову?
- Папа? - раздался из-за двери неуверенный ломающийся юношеский баритон.
- Коля? - ноги несгибаемого адмирала, грозы японцев, подкосились, и он плюхнулся на стул, окунув оба обшлага мундира в лужу чернил на столе.
Петровича конкретно колбасило. Он тупо не мог понять своих чувств к появившемуся в дверном проеме юноше. Он никогда не питал теплых чувств к недорослям, но - он его ЛЮБИЛ, ведь это был ЕГО сын... Но у него никогда не было детей! Однако он прекрасно помнил, как вернувшись из похода на "Адмирале Корнилове" в первый раз держал на руках маленькое теплое тельце, уютно посапывающее во сне... Он никогда не видел этого пацана! Но память Руднева услужливо подкидывала все новые воспоминания - вот маленький, но упорный пацанчик ковыляет на нетвердых ногах по паркету... Это он вырвался домой, оставив на время зимы хлопотный пост старшего офицера на вмерзшем в лед "Гангуте". Вот уже крепкий, пятилетний парень перебирает привезенные ему отцом из плавания по Средиземному морю на "Николае Первом" сувениры... И теперь он, никогда не мечтавший о том, чтобы завести своих детей, паниковал от острого приступа отцовской гордости. Его сын, пятый на курсе... А что он тут, во Владивостоке делает? Или...?
- Николай, что-то с мамой? Или с Герочкой, не дай бог...- вырвалось у Руднева.
- Нет, с ними все в порядке... Пап... Мы... Я... Я сбежал из Корпуса, вместе с парой товарищей, папа возьми нас с собой в море, на "Варяге"... У нас сейчас каникулы, и мы... И ты... Совсем не писал...
- ЧТО!? Сбеж... - Руднев форменно подавился окончанием сего словечка. "О, господи... Какой ужас... И еще во множественном числе. Вот идиоты, мама дорогая"...
- Воспитанник Морского корпуса Руднев, повторите членораздельно, как вы тут оказались?
- Мы поехали к Тебе... На "Варяг". Потому что пока каникулы, мы решили...
- Вы РЕШИЛИ?! Повоевать захотелось, да? Пока каникулы... Совсем очумели, что-ли, сопляки пятнадцатилетние? А вы хоть подумали, насколько вы готовы к походу на настоящем корабле, и на каких собственно должностях вы себя видите? А то у меня нехватка только в кочегарах...
- Папа! Мы готовы! Только возьми...
- Я "возьми"??? Да вас скоро конвойные брать будут, стервецы! Мальчишки! Молоко на губах не обсохло, а туда же, на войну!
- Но...
- Молчать! И стоять смирно, когда к Вам обращается старший по чину! Вы и ваши недоросли-дружки совершили воинское преступление. А именно - дезертировали с места службы в военное время. Я прямо сейчас ОБЯЗАН вас арестовать. После чего вас ожидает трибунал. Уяснили, воспитанник Руднев? Что, молчим? Где остальные два ухарца?
- В гостинице...
- Здесь?
- Нет... У Воскобойникова...
- Номер? Фамилии?
- Четвертый. Валерий Урусов и Лева Галлер.
- Ясно. Князюшка, значит, до кучи, на мою голову... Ой, кошмар... Тихон!
Ординарец мгновенно материализовался у двери.
- Слушаюсь! Ваше высокоблагородие!
- Вот что, голубчик. Передайка-ка старшему по караулу, чтобы немедленно препроводили двоих заср... господ беглых корпусных воспитанников из гостиницы, адрес и фамилии здесь я ему написал, на крепостную гауптвахту. Тунеядцы обуревшие...
- Но, папа...
- Молчать, сказал!
- И пусть там проследят, Тиша, чтоб покормили их нормально. А лучше сам присмотри, не сочти за труд. Завтра сам этой парочкой займусь. Все понял?
- Так точно! Будет исполнено в точности, Всеволод Федорович! - в глазах Чибисова, вытянувшегося перед Рудневым, проскакивали лукавые искорки, бывалый унтер явно смекнул, что к чему.
- Вот и ладно. Поторопись, будь любезен. Об исполнении сегодня можешь не докладывать.
- Есть!
Когда дверь за вестовым закрылась, Руднев встал, прошелся пару раз по кабинету в упор не замечая стоящего посреди ковра по стойке смирно сына. После чего, наконец, остановился прямо перед ним... Неторопливо смерил взглядом снизу вверх. От носков потоптанных ботинок, которым вакса и щетка пытались придать щегольский вид, до слегка напуганных, но таящих в глубине обиду и вызов, таких любимых, таких дорогих серых глаз... Помолчал...
" Нет, не мальчик уже. Как не крути, а это поступок... Парень хочет сражаться за свою страну. Да, конечно... Кураж, юношеский задор, куда без этого... Но все-таки, не это главное... Господи, как же быстро они взрослеют? И как быстро пролетает жизнь... А пуля или осколок? Они ведь летят еще быстрее... Федорыч, а что тут поделаешь? Есть такая профессия - Родину защищать... Блин! А еще драть их в детстве надо. Как сидорову козу! Ух..."
Несмотря на всю отеческую злость, закипавшую в связи с явлением блудного отпрыска, и все вызванные этим неизбежные дополнительные проблемы, Петрович прекрасно понимал, что тот наверняка настоит на своем, и пойдет в море вместе с ним... Максимум, что он сможет сделать, это определить его перед боем на самый забронированный и быстроходный корабль эскадры - "Громобой". Но... Но отказать этому "юноше бледному, со взором горящим", своему сыну, который незнамо как проехал через всю Россию, чтобы попасть на войну... Он не сможет. Как и его друзьям. Да и смог бы - это было бы полным свинством. Кстати, ребята, что рванули из Корпуса вместе с Колей... Галлер, если память не подводит - в нашем мире стал одним из лучших сталинских адмиралов. Урусов - этот вообще, артиллерист от бога...
А ведь любопытно - если молодые люди бегут не ОТ войны, а НА войну - значит, они считают ее правильной, своей... Похоже, что и Вадик-то в Питере не зря хлеб с маслом ест. Да... Только, что же мне с этим всем СЕЙЧАС делать? Ох, грехи мои тяжкие...
- Николай, ты понимаешь, что то, что вы с ребятами сотворили, это ПО ЗАКОНУ - трибунал? Воинское преступление... Вас с позором вышвырнут из Корпуса. И вся ваша флотская карьера на этом закончится. Про то, что подобные выходки детушек ложатся пятном и на их родителей, даже не упоминаю. Я ведь не шучу, милый мой, это все очень серьезно...
- Ты нам ничего не писал. И на наши с мамой письма не отвечаешь...
- Прости. Но тут такая запара...
- Что?
- Война, Коля... Тут война. И она требует человека всего и целиком... Хотя, конечно, все равно я сильно виноват перед вами. Признаю...
- Пап, но мы ведь рапорта написали.
- Какие?
- С просьбой о переводе во Владивосток... Об отчислении даже, в нижних чинах пускай, но чтоб сюда, на ФЛОТ...
- Так... И что за рапорта?
- Два раза подавали, еще до курсовых экзаменов...
- И?
- Без последствий.
- И вы решили бежать?
- Мы третий раз написали. Чтоб их передали по начальству, когда мы тут уже будем. У тебя...
- Так... С этого места поподробнее. У кого рапорта? Когда передадут?
- У Коли Скрыдлова. А передаст, когда мы ему телеграмму пошлем.
- Послали уже?
- Нет еще... Завтра собирались...
- Фу-у-у... - Руднев в серцах отер пот со лба. Отлегло. Значит, ситуацию еще можно успеть взять под контроль ... - Вот что, добры молодцы. Завтра с утра отобьете телеграмму, чтобы дружок ваш не медля отнес сии рапорта в Зимний дворец. К секретарю Императора по военно-морским делам Михаилу Лаврентьевичу Банщикову.
- К самому Банщикову!
- Да. Не к царю же... Я Михаила Лаврентьевича предупрежу телеграммой. И после этого, чтобы ваш адмиральский племянничек сидел тише воды, ниже травы, и ни с кем об этом деле не распространялся. Понятно?
- Конечно. Сделаем.
- Не "сделаем", а сделаешь. Дружки твои до обеда на "губе" посидят. Можно подумать, что я так и кинусь с утра их персонами заниматься. Или ты думаешь, что у начальника эскадры крейсеров Владивостока нет более важных дел? А про нижние чины... Это хорошо, что вы к кубрику готовы. Правильно, стало быть, ситуацию понимаете...
Поздно вечером, когда отец и сын наговорившись укладывались спать, Николай Руднев задал отцу вопрос, который мучил его с момента их встречи:
- Пап, а кто такая "мадам Жужу"?
- Знаешь сынок, вот вернешься из своего первого боевого похода, тогда я тебе и расскажу. И даже покажу, пожалуй, что она такое... Может быть... А пока тебе это еще рановато, спи. Завтра буду вас, балбесов, от суда в Питере отмазывать, да навязывать командирам кораблей.
- А меня не надо навязывать, ладно?
- Что, ладно?
- Я только на "Варяг". Если хочешь, хоть кочегаром...
- Спи давй, кочегар. Толку то от тебя с лопатой. Мужики засмеют. Там у ребят бицепс помощней ноженки твоей. Флажки сигнальные в руках держать умеешь?
