Начальник милиции. Книга 5 - Рафаэль Дамиров
— Быстрее только у Ефимыча лодка, но с тем я бы на вашем месте не связывался. Страсть, какой болтливый, что тот попугай. Не советую с ним дел иметь, — важно ответил капитан судна. — А какие-такие дела у вас в Михайловске? Милиционерские…
— Извини, отец, служебная тайна. Но ты не переживай, за содействие органам тебя наградят.
— Да? А можно в награду мотор новый? «Вихрь». Сильный и чтоб кобыл тридцать было. Вот Ефимыча порвет от зависти…
— Мы тебе грамоту выпишем, это лучше, чем мотор.
— Токма большую давайте, — охотно согласился дед. — У Ефимыча похвальный лист от председателя совхоза — с две ладошки шириной, на стене висит, а мне поболее надо…
— Договорились, будет во-от такенная грамота.
С горем пополам мы прошли километр и, наконец, завернули за излучину реки. Капитан дымил самокруткой, лихо заломив бескозырку за ухо.
Сидя на корме, умело рулил, управляя специальной ручкой на двигателе. Когда деревня пропала из виду, стал постукивать деревянной ногой, отбивая такт, и запел старую матросскую песню.
Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далёко,
Подальше от нашей земли.
— Плыви к берегу, Демидыч! — скомандовал я, когда деревня окончательно скрылась за поворотом.
— Плавает говно, а по воде ходют! — поправил дед.
— Ходят ногами, — парировал в свою очередь я. — А ты греби к берегу.
— Дык мы же в Михайловск? С секретной миссией!
— В связи с изменением оперативной обстановки планы поменялись. Стоп машина!
— Есть стоп машина!
Мы причалили.
— В общем, так, Демидыч, ты готов послужить сегодня Родине? — я положил на плечо деда руку, будто посвящал его в тайный орден. — Органы призывают на помощь. Страна в тебе нуждается.
— Служу Советскому Союзу, — Демидыч вытянулся и, пристукнув деревянной ногой, будто каблуком форменного ботинка, бодро приложил руку по-военному к бескозырке.
— Слушай задание. Дуй в Михайловск, как собирались, только на всех парах. Там шагай в милицию и передай вот эту записку начальнику, — я протянул листочек с цифрами в столбик.
— Это что? — свел брови старик, разглядывая диковинные циферки. — Шифр, однако?
— Он самый. Операция секретная, поэтому донесение зашифровано.
— Понял! Сделаю! Да я и не такие послания на фронте доставлял.
Я кивнул — не сомневаюсь.
— Это еще не все, начальнику милиции там на словах передай, чтобы высылали подмогу сюда, в Мохово, срочно. Скажешь, что беглые зэки здесь окопались. Он поймет, о чем речь. Запомнил?
— Зэки? Здесь? — округлил глаза дед. — У нас?
— Тихо ты! — прошипел я, показывая всю важность происходящего. — Здесь, здесь… От тебя сейчас, отец, зависит, будет жить деревня или нет… — я легонько подтолкнул его к лодке. — Вперед! А мы пока вернемся в поселение. Разведаем, что да как.
— Дык, может, я с вами! В разведку? А? У меня и ружо имеется. Пока на лодке дойду, столько времени пройдет! Урки смоются.
— С нами? Куда ты на одной ноге-то? Спугнешь только. А ружье — это правильно, это мы у тебя одолжим. Можно? И потом, тебе шифровку надо передать, забыл?
— А, ну да… Сделаю в лучшем виде, — кивнул дед. — Ружо в сенях, за шторкой у меня стоит. Патроны в патронташе, он на стене, слева, как заходишь, висит.
— Ясно, спасибо… Ключ-то от дома дай.
— Нетути замка. Не приучены мы в Мохово запираться. Никто не ворует.
— Добро, — кивнул я и пожал протянутую морщинистую руку. — Удачи, отец… И помни. Что тебе во что бы то ни стало нужно передать шифр. Иначе… э-э…
— Понял. С богом! — перекрестился старик и забрался в лодку.
Подергал шнурком, завел мотор. Я столкнул нос посудины снова в воду. Дед отгреб веслом от берега и, опустив винт еще ниже, пошел вниз по течению в сторону Михайловска.
— Какой-такой шифр? — недоумевал Тулуш.
— Да это Кулебякин билет спортлото купил, просил мне цифры ему написать, дескать, у меня рука легкая и счастливая. Я на бумажке написал случайные, он и заполнил с нее бланк лотерейный. А бумажка у меня так и осталась в кармане лежать. Вот нашел ее сейчас.
— Так это что? — покачал тот головой. — Обманул ты его?
— Не обманул, а мотивировал. Пускай чувствует важность возложенной миссии. Шифровку, от греха подальше, доставляет. А то ведь он за нами хотел увязаться — и куда мы его? Еще пристрелят деда, а потом отвечай за него. А ружье его мы возьмем. Пригодится. Ты с ружьем пойдешь.
— Ружье хорошо, винтовка лучше, — кивал Тулуш.
— На безрыбье и ружо — пулемет.
Мы проводили лодку взглядом. С таким тихоходным мотором до Михайловска она долго будет добираться. Ну и ладно, на помощь я все равно не рассчитывал, а отправил старика больше из соображений его же безопасности. Чтобы нас не выдал и сам не подставился. Ведь если он в Мохово сейчас вернется, зуб даю, каждый житель, и даже те белые гуси в луже, через пять минут будут знать, что в деревне засели бандиты, а он, герой, с мильцанерами прибыл их бить-ловить, а перед энтим сам лично придумал сделать обманный маневр на лодке. Уйти, то есть, за излучину и вернуться пешком.
Надеюсь, у него не кончится бензин или не заглохнет по другим причинам «Ветерок», а то как бы тоже пешком не пришёл в самый неподходящий момент.
Мы отошли от реки. Углубившись в лес, решили следовать скрытным путем, а не проторенными тропами в пойме.
— Нужно ночью идти на охота, — сказал Тулуш, жуя травинку.
Он сунул ее в муравейник. Чуть подождал, а потом вытащил, сдул мурашей и стал облизывать.
— Я думаю, под утро даже лучше… там сон самый крепкий. Часа в три-четыре. В человека когда-нибудь стрелял?
— В медведь стрелял, в волк стрелял, в человек — не стрелял.
— А сегодня, возможно, придется… Так просто они не дадутся. Наверняка до зубов вооружились. Так что настраивайся. Только вот не пойму, почему ружье со стены не взяли? Когда мы вошли, оно висело на месте.
— То загадка. Чтобы мы не поняли, — ответил Тулуш. — На стенка пыль, ружье отпечаток видно. Снять ружье — и видно, что нет его. Отгадка сразу.
— Да, скорее
