Клинок архангела - Налини Сингх
— Как твоё лицо? — спросила она, чувствуя, как чешется рука от желания стиснуть клинок. Он повернулся так, чтобы она могла видеть порезанную щеку. Его кожа цвета тёмного мёда вновь была гладкой, ровной и манила к себе прикоснуться… если забыть, насколько Дмитрий опасен… Он словно кобра, наблюдающая за своей добычей.
— Вампир, — вяло сказал он, лениво прислонившись к стене, — совсем недавно обращён. Месяц, самое большое — два. И ещё должен был находиться под защитой. — Нахмурившись, она прикусила губу изнутри.
— Охотники обычно не работают с такими молодыми вампирами. Я слышала, в это время они относительно слабы.
— Слабы не то слово. — Взглянув на открывшиеся двери, он кивнул ей, приглашая выйти. Она свела ноги.
— После тебя.
— Хонор, если бы я хотел впиться тебе в горло, — сказал он всё тем же обманчиво ленивым голосом, — ты оказалась бы прижатой к стене ещё до того, как заметила движение. — Да, она это знала, и это ничего не меняло. — Я могу весь день тут пробыть. — И вновь Дмитрий придержал дверцы лифта. — Какой ты была до того, как они тебя схватили?
Гордость, в наличии которой Хонор сомневалась, знание Дмитрия о том, как она была унижена и оскорблена, что из неё сделали просто животное, была задета, но Хонор говорила с яростью, которая росла с того дня, как она выползла из того ада.
— У меня есть встречный вопрос. — Он выгнул бровь. — Какого хрена самые худшие из них ещё разгуливают на свободе?
Пока она жила, запертой в теле, которое помнило удары и сломанные кости, но больше всего — мучительную потерю права выбора, позволять или не позволять прикосновения. В тёмных глазах Дмитрия мелькнуло что-то мрачно-ледяное.
— Потому что ещё не знают, что уже трупы. — Ледяной тон. — Хочешь посмотреть, как я заставлю их кричать? — У неё кровь застыла в жилах. Дмитрий улыбнулся. — О чём мечтала, крольчонок? Может, что выколола им глаза, давала отрастить их заново и снова выкалывала? — ужасно чувственно прошептал он. — Ломала им кости молотом, пока они были в сознании? — Не дождавшись ответа, он вышел из лифта.
Следуя за ним, Хонор уставилась на чёрный пиджак, который так идеально сидел на широких, изящных плечах, и под которым так плавно перекатывались мышцы. В Дмитрии всё было уточнённым, даже жестокость. И всё же он почти угадал, о чём Хонор мечтала, когда думала о том, что напавшие вампиры окажутся в её власти — в холодной комнате, без света, как и была она.
— Я об этом знаю, — протянул он, словно прочитав её мысли, — потому что однажды отрезал язык тому, кто держал меня в плену.
В Хонор очнулось что-то дремлющее, какая-то ожидающая часть, которая жаждала услышать ответ на вопрос, который она вынуждена была задать.
— Этого хватило?
— Нет, но, тем не менее, было приятно. — Толкнув дверь кабинета, он подошёл к окну. — Те, кто говорит, что месть съедает тебя, ошибаются… Если сделать всё верно, ничего не происходит. — Оглянувшись через плечо, он одарил её ослепительной улыбкой, которая одновременно очаровывала и пугала. — Обязательно позову тебя, когда их найду.
— Похоже, ты уверен, что так и будет. — Он не ответил, будто то, что он выследит жертву, само собой разумеющееся.
— Хонор, заходи. — Приказ, переплетённый со слабым привкусом какой-то экзотической пряности, от которой в груди стало тесно, а дыхание перехватило. Хорошо, что у Хонор, похоже, осталась лишь капля охотничьей крови.
— Даже до нападения, — сказала она, впиваясь ногтями в ладони, — я была не из тех, кто играет с вампирами. — Хотя она ничего не имела против тех охотников, которые начинали встречаться или занимались сексом с вампирами, понимала, что ей нужны обязательства такого рода, которые почти бессмертные мужчины не могли дать. Их жизнь слишком долгая, так что любовь для них развлечение, а верность смертному — смех. — Мне никогда не нравилось быть едой. — Дмитрий повернулся и прислонился к зеркальной стене, выходящей на Манхэттен, его мужественная красота чётко вырисовывалась в пронзительном свете солнца за спиной.
***
— Да, но думаю, что ты будешь очень аппетитной закуской. — Дмитрий наблюдал, как охотница напротив него сняла с плеча сумку с ноутбуком и положила её на стол, прежде чем вытащить гаджет. Её лицо раскраснелось, грудь тёрлась об толстовку, но в словах не было ничего, кроме сосредоточенности.
— Мы можем целый день играть в игры или могу показать, что нашла.
«— Дмитрий, хватит играть в игры. — Эти слова были произнесены на древнем языке, но он понял их. В тот день она, его Ингрид, злилась на него. Но он всё равно уложил её в постель, раздел догола и поцеловал каждый дюйм пышного тела. Ему нравилось погружаться в неё, стискивая грудь, а бёдра зажаты между её мягкими и округлыми, пока он целовал её и облизывал шею. Именно в тот день была зачата Катерина, по крайней мере, так всегда утверждала Ингрид.
— Вот почему она такая вспыльчивая, вся в тебя».
— Дмитрий? — Опустив ресницы, он изо всех сил старался сохранить воспоминание, в котором не было боли и ужаса, которые преследовали его, но оно ускользнуло за пределы досягаемости.
— Слушаю, — сказал он, глядя на Хонор.
Она задержала на нём взгляд, и на мгновение Дмитрий ощутил обескураживающее чувство — будто он уже переживал этот момент жизни — но затем она моргнула и посмотрела вниз, и чувство прошло.
— В нашей базе данных нет татуировки, но я послала несколько ни на что не намекающих запросов по международной сети охотников.
Дмитрий тоже пустил слух в сети высокопоставленных вампиров, которые либо работали в могущественных дворах, либо сотрудничали с ними. Сотрудничество на таком уровне более распространённо, чем полагало большинство людей. И только когда речь заходила о территории и власти, всё оборачивалось проблемами.
— Тебе удалось расшифровать строки текста? — У неё сверкнули глаза, он впервые увидел это и был очарован её внезапной яркостью.
Вот такой, подумал Дмитрий, она была до того, как её сломали… до того, как она научилась чувствовать страх в каждом вздохе. Он лучше, чем она могла себе представить, понимал, что значит сломаться.
«— Смотри, Дмитрий.
— Нет, не надо! — Он дёргал цепи, пока из запястий не хлынула кровь. — Я сделаю всё, что пожелаешь — буду ползать на коленях!
Она насмешливо и красиво расхохоталась.
— Ты и так, и эдак это сделаешь.
— Нет,
