Второй Карибский кризис 1978 - Максим Арх
Но почему так? Почему государство не смогло увидеть открывающиеся перспективы? Почему не смогли понять, казалось бы, простую истину, что если талантливому режиссёру выделить более серьёзные деньги, то и продукт, который он сделает на выходе, с большей вероятностью будет более качественный, а значит, сможет конкурировать на Западе, принося стране столь необходимую валюту.
Ответа на этот вопрос у меня нет, но я склоняюсь к мысли, что без слепоты руководства и глобального саботажа в этом вопросе не обошлось. По-другому никак. Надо быть воистину слепцом, чтобы не видеть очевидных фактов – вложил в фильм десять миллионов, а получил через три месяца сто!! Ведь всё же для осуществления таких масштабных проектов было и есть! Все условия созданы! Помещения и инфраструктура – есть. Финансирование – есть. Технические средства – есть. Прекрасные актёры – есть! Талантливые режиссёры – есть! Талантливые сценаристы – ну, тут как говорится: пятьдесят на пятьдесят, ибо иногда некоторые из них оригинал так извратят, что ну его нафиг… Но в общем-то – по большому счёту, тоже есть. Одним словом, подводя итог вышесказанному, можно с уверенностью утверждать, что сейчас, в 1977-м году, у СССР есть всё, что нужно для создания мировых шедевров! Есть!..
Однако, по какой-то странной и необъяснимой причине, таких шедевров, что приятно удивят и шокируют всех жителей планеты, либо вообще нет, либо почти нет…
Так как же поднять советский кинематограф и перевести его на новый технологический и производственный уровень? Как сделать кинокартины, которые утрут нос Западу? Причём сделать это так, чтобы крайне необходимая для страны валюта потекла не просто ручейком, а полноводной денежной рекой.
Правильно – конкуренцией, конкуренцией и только конкуренцией, в которой победитель получает не только большой бюджет, но и всяческие почести и блага. Вероятно, кто-то в Совмин пришёл точно к такому же выводу, что и я, и решил поставить это дело на поток. Н-да… С размахом подошли. Я бы сказал – ответственно, если бы это было действительно так… Но вот вопрос: кто всё это сможет потянуть вот так – с бухты-барахты? Кто и кому будет конкурентом? Мне, с моими знаниями и тысячами фильмов из интернета, никто, разумеется, никакой конкуренции составить точно не сможет. Естественно, при условии, что такая конкуренция будет честной и в ней не будет места блату и предыдущим заслугам.
А если ни я, тогда кто и с кем будет конкурировать? Одни члены творческого союза с другими членами того же творческого союза? Так это и сейчас есть. И там даже есть свои подводные течения: ссоры, интриги, расследования. Но можно ли назвать такое действо конкуренцией? С большой натяжкой, ибо всем известно: ворон ворону, глаз не выклюет.
Так как же мне развить конкуренцию, для того чтобы фильмы смогли хотя бы начать тягаться с иностранными?
Вот – вопрос так вопрос… И сразу на него ответить очень трудно, если вообще возможно…
Нужно хорошенько подумать, а заодно посоветоваться с голосами с АТ, которые иногда посещают мою голову и начинают вытеснять мои мысли, в борьбе за право быть признанным и воплотиться в реальном мире.
Сейчас же, такую глобальную задачу я ставить перед собой не хотел, в отличие от руководства, поэтому сделал скептическую морду лица и задал очевидный вопрос:
– А вы уверенны, что режиссёры способны осуществлять столь масштабные проекты вот так сразу?
– Ты, Васин, не зазнавайся! Ты у нас не один в стране такой вот гениальный, – тут же осадил «тесть» юнца, возомнившего о себе невесть что. – Есть и другие, не менее гениальные режиссёры, которые тоже могут снимать фантастику на мировом уровне. Например, твой учитель – товарищ Хачикян. Да и другие товарищи…
– Полный песец… – обалдело прокомментировал Васин услышанное и стал вспоминать, есть у меня дома коньяк или нет?
А тем временем замминистра, видя мой задумчивый и ошарашенный вид, вероятно, подумав, что вновь убил меня наповал, приведя такого мифического авторитета в пример (а ведь это была правда – почти убил), довольный собой хмыкнул и продолжил:
– Так вот, для того чтобы выявить лучших из лучших, Министерство культуры решило провести конкурс среди известных и заслуженных режиссёров страны.
– Если требуется моё разрешение, то я не против. Проводите, – всемилостивейшее соизволил безусый юнец.
– Мне не до шуток. Слушай внимательно, – нахмурился собеседник. – Так вот, ты обязательно должен этот конкурс выиграть или хотя бы войти в тройку победителей! Понимаешь? Обязательно! И тогда тебе будет дан зелёный свет!
– Я получу свою киностудию?
– Нет. Ты получишь свой павильон. Но поверь, это не мало.
– Не уверен, – поморщился Великий.
– А зря… Если выиграешь, то получишь не только павильон и своё отделение студии, но и многое другое. Все твои заявки будут рассматриваться в первую очередь, и на все на них будет даватьсяположительный ответ, если, разумеется, они не будут нарушать уголовный кодекс и соответствовать высоким требованиям советского кинематографа, – огорошил меня Мячиков окончанием своего спича.
«Знать бы ещё, что это значит?» – подумал я, а вслух спросил: – И в чём будет заключаться конкурс?
– Саша, ты пойми, я не имею права сейчас рассказывать о каких-либо условиях. Пока это секрет. Это вынужденная мера и она необходима, чтобы никто из принимающих в конкурсе участников не получил преимущества.
– Не хотите говорить, и не надо. Не утруждайте себя рассказом о тайне века, – хмыкнул я и добавил, зевнув: – Короче говоря, передайте там, кому следует, что я отказываюсь. И всего делов…
– То есть как? – удивился тот.
– Да, просто – отказываюсь и всё. В деревню лучше съезжу, ото всех этих забот, что на меня свалились, отдохну. Дров бабушке наколю…
– А ну немедленно прекрати шантажировать! – повысил голос Мячиков. – Ишь выискался – шантажист малолетний! Тебе сказали, будешь участвовать! Значит будешь!
– Но мне ещё сказали, чтобы я не просто участвовал, а ещё
