Александр Афанасьев - Под прицелом
– Давай помогу…
И вот тут бы и следовало задать себе вопрос – а с чего это о нем так заботятся? Но нет – не задал.
Лейтенанта Грея погрузили на заднее сиденье «Рейнджровера», капитан Салливан влез в машину последним – и таким образом Грей оказался заблокированным с двух сторон – и снова не придал этому значения. А когда тот штатский, что был за рулем, перед тем как поехать, обернулся с баллончиком в руках – придавать значение чему бы то ни было было уже слишком поздно.
…Сознание возвращалось тяжело. Это больше походило на то, словно ты гребешь в колодце, колодец узкий, а где-то там, вверху – свет. И ты гребешь, гребешь изо всех сил, рвешься к этому свету – но он не приближается. Легкие горят огнем, мутится в голове – а над твоей головой все та же толща воды – стоячей, затхлой…
Грей пошевелился…
– Кажется, просыпается…
Боль усилилась, голова раскалывалась, что-то давило изнутри. Во рту был такой вкус, будто ударило током, – соленый такой…
– Сэр, он просыпается…
– Вот и хорошо. Давай, лейтенант, вставай, не симулируй…
Грей открыл глаза, попытался сфокусировать зрение…
Салливан. Машина. Лимонный освежитель воздуха. Еще один – в штатском костюме, с бледным, каким-то угловатым лицом…
Что происходит?..
– Что за… – Грей попытался встать – и обнаружил, что его руки сковала стальная змея наручников…
– Салливан. Какого черта вы делаете?
– Убираем за собой, – коротко ответил капитан. – Я вообще-то против тебя ничего не имею. Служба такая…
– Какая, ко всем чертям, служба? Это же я, Грей.
– Вот именно. И ты, лейтенант, пропал со связи, без каких-либо причин. Согласись, это требует…
– Какого черта? У меня специальное задание.
– И у меня тоже. Мое касается тебя. А твое – кого?
– Черт… Мое… Какого хрена, Салливан, я перед тобой отчитываться не обязан. Сними с меня эту дрянь.
– Извини, не могу. Ты, конечно, молодец, нашел агента, но на этом твое задание заканчивается и начинается мое.
– Какого агента?
– Русского. Какого же еще? Александр Кросс, констебль особого отдела полиции Белфаста. Это твое задание.
– Да, но как ты…
– Догадайся…
И тут Грей понял… В числе прочего, сасовцев тестировали на сопротивляемость при допросе. Головокружение, медный привкус во рту – симптомы очень знакомые…
– Что ты мне вколол? Скополамин?
– Он самый. Согласись, сейчас жизнь стала намного проще. Один укол – и подозреваемый расскажет тебе все сам, не надо его пытать, ломать… Здорово…
Грей молчал…
– Сэр, его… – заговорил один из «штатских».
– Я уеду. Больше мне делать здесь нечего. Дождитесь, пока ему не приспичит пописать. У него в моче слишком большая концентрация этой дряни. Потом кончайте – но под самоубийство. Мне доложите.
– Хорошо, сэр…
Капитан открыл дверь машины…
– А ты сука, Салливан…
Капитан остановился, повернулся к Грею, подмигнул.
– И еще какая… Помнишь, я тебе говорил, что ответный матч за мной? Помнишь?
– Мы же с тобой служим в одном полку.
– Ну, извини. Тут уж ничего не поделаешь. Может, тебе стоило сообщить о русском агенте раньше, как ты думаешь?
Хлопнула дверь…
Несколько минут они сидели молча – Грей и эти двое. Потом тот, что сидел за рулем, обернулся.
– Пописать не желаешь? – как ни в чем не бывало спросил он.
– Не дождетесь… – огрызнулся Грей.
Водитель улыбнулся – как будто именно это он и ожидал услышать.
– Легче, парень… У каждого своя работа.
– И какая же она у вас?
– Убирать за другими дерьмо. Этим тоже кто-то должен заниматься, иначе вокруг все провоняется. Вот мы этим и занимаемся. Меня, кстати, зовут Ник, а это вон тот парень, что все время молчит, – он Виктор.
– Заткнись, – лаконично проронил Виктор.
– Да брось, Вик… – тем же беззаботным тоном ответил Ник, – парню скоро петь вон с теми пташками на небе, что же с того, что он узнает наши имена.
– В таком случае сказал бы ему свое имя, но не упоминал мое!
– Все равно он ничего никому не расскажет. Так ведь?
– Послушайте… – Грей старался найти нужные слова – Салливан псих. Скорее всего, и предатель…
– Странно. А нам он сказал, что предатель ты.
– Если он предатель – он и должен был так сказать. Я и в самом деле выполняю специальное задание. Если вы меня убьете – виселицы вам не избежать.
– Как страшно… – Ник закатил глаза, – умираю со страха.
– Салливан вам лжет.
– Да? Но он все равно наш босс. Верней, наш босс совсем другой человек, но он вызвал нас и показал нам на того парня, который уехал и сказал, что он наш босс, пока мы тебя не найдем, не допросим и не прикончим. Допрос любезно взял на себя этот парень, нашел тебя тоже он – а мы сделаем все остальное. Только, пожалуйста, ни о чем не проси и не умоляй.
Но Грей не собирался ни просить, ни умолять. Он думал, что делать…
Наручники… Без наручников он справился бы с этими клоунами за несколько секунд. Его учили открывать наручники – но для этого нужна иголка или изогнутая канцелярская скрепка. А еще нужно, чтобы эти два урода не пялились на него, как туристы на экспонат в музее мадам Тюссо. Увы – ни иголки, ни скрепки у него не было, и хотя бы один из этих двоих постоянно не сводил с него глаз.
– Послушай, парень… Не осложняй жизнь ни себе, ни нам. Обещаю, все будет быстро, ты даже ничего не почувствуешь. Если хочешь, у нас есть горячий кофе в термосе.
Бежать? Машина стоит где-то, непонятно, где, скорее всего, это площадка для отдыха, какие есть около каждой автострады. Странно, почему больше нет ни одной машины? И сидят, суки, так, что один перекрывает своим телом ему выход на стоянку. Да… Не сорвешься…
– Парни, вы делаете большую глупость.
– Это мы уже слышали…
Если они выведут его в туалет, то как…
– Ты, наверное, подумываешь о том, как смыться. Можешь не стараться, мы знаем, кто ты, и наручники с тебя не снимем. Когда ты пойдешь поссать – мы с тебя сами спустим штаны. Так что не осложняй жизнь ни себе, ни… черт, а это еще кто?..
Развязка наступила быстро. На стоянку не должна была въехать ни одна машина – потому что они поставили на въезде небольшой заборчик со знаками «Ремонтные работы» и «Стоп». Но машина, тем не менее, заехала – какой-то черный североамериканский внедорожник. И затормозила – рядом. К этому они не были готовы, они прежде не работали в Северной Ирландии и не знали, как надо реагировать в подобных ситуациях. Ник еще успел заметить, что все стекла в дверях внедорожника опущены до самого низа – но понять, что этот означает, он не успел. Водитель заехавшего на стоянку внедорожника, бросив руль, уже целился в них из автомата Калашникова с толстым набалдашником глушителя на конце ствола – прямо из салона, с места водителя. Прежде чем Ник успел дотянуться до своего оружия, скрытого пиджаком, – смотрящий в его сторону автоматный ствол плюнул огнем ему в лицо.
Он даже не понял, что произошло. Визг тормозов, и как-то дернулся тот молчаливый «штатский», что сидел между ним и свободой, – а потом по машине словно ударил град, посыпались стекла и что-то горячее, липкое хлестнуло его по лицу…
Это каким же надо быть придурком, чтобы пойти в католический квартал, в один из самых опасных – и там зайти в бар? Воистину – учишься только, когда кушаешь… неприятности большой ложкой…
Там же в порту я угнал машину. Хотите знать, где? Около порта есть стоянка, там оставляют машины те, кто уходит в плаванье на яхте. Машины дорогие, а охраняет стоянку один сторож, который тоже человек и тоже иногда отлучается покушать или по своим делам. Вот так я обзавелся приличным североамериканским внедорожником – североамериканские машины вскрыть легче.
Пока обзаводился – едва не потерял Грея. Благо маячок, который я умудрился на него прилепить, работает в радиусе километра и ловится на обычный радиоприемник. Маячок я списал в числе прочего после одной полицейской операции – покажите мне полицейского, который так не делает. Правда, обычно списывают бензин и командировочные – а я вот списал это. Техника старая, в Четырнадцатом разведуправлении на нее без слез бы не взглянули – зато надежная. Вот так я за Греем, проявляя максимум изобретательности, – ведь он шел, а я ехал – и добрался до квартала Фоллс.
Стоять там, да еще напротив бара – верный способ привлечь к себе внимание, поэтому я начал кататься по окрестностям в пределах того же самого километра. Заодно похвалил свой выбор – подвеска неубиваемая, мягкая, в Белфасте это как нигде важно[13].
Так вот, катаясь, я наблюдал и героический штурм паба католиков, и бронетранспортер, таранящий стену, и все остальное. А потом – поехал следом за «Рейнжровером», заподозрив неладное.
Потом я остановил свой внедорожник метрах в пятистах после «закрытой» площадки для отдыха – и имел честь наблюдать, что там происходило. Не все, конечно, понял – но кое-что уразумел. Трое – это было слишком много, тем более что один из них, из тех, кто забрал Грея, явно в перестрелке сопли жевать бы не стал. И вот, когда он уехал, – тут-то я и решил действовать. Благо времени на то, чтобы обратно добраться до своего внедорожника и положить в салон автомат, который ехал в багажнике, – много не заняло…