Сергей Байбара - Цветы на камнях

Из водоворота мыслей Сергея вырвал скрип входной двери. В доме будто стало светлее, - вошла его маленькая Кети-Катерина. На ней было серое платье с остатками блестящих украшений на поясе и белый платок. Она посмотрела на мужа, пытаясь понять, будет ли очередная ссора или вечер пройдет тихо-мирно.

- Ты пришел? Что ты так на меня смотришь?

- Любуюсь тобой, - ответил Сергей.

- Да? А чем именно?

- Просто тобой. Ты ведь у меня такая красавица! И дома у нас так хорошо.

- Ты мне уже давно таких слов не говорил. – Кетеван подозрительно посмотрела на Сергея, будто пыталась понять, в чем подвох. – Ты что, пьяный?

- Ну и дурак был! Нет, не пьяный, могу исправить, если хочешь! – Сергей засмеялся. – А где Ярослав?

- В футбол с мальчишками гоняет, вон, на пустыре. Вернется голодный, как волк.

- А когда вернется?

- Сказал, часа через два…

- Ах, то есть у нас еще два часа есть? – Сергей погладил усы, подозрительно улыбаясь. – Ты мне вчера устроила истерику из-за того, что у тебя седые волосы появляются?

- Да!

- Говорила, что я к тебе интерес потерял? Что не люблю больше?

- Да… Конечно, так и есть!!! Ты даже не заметил, что я надела новое платье с бисером! А что ты…

Она не договорила: муж накинулся на нее, как коршун на добычу, запечатав ее уста жарким поцелуем. Она сначала пыталась вырваться, но быстро покорилась, обняв мужа. А тот уже расстегивал ее платье.

- Сережа! Что ты… как зверь?! Ну, сейчас Ярик придет…

- А пойдем наверх! – Сергей подхватил жену на руки, закружил ее и понес по лестнице на чердак.

- Нет! Опусти меня, я поправилась. Я тяжелая!

- Серьезно?

- Там грязно, я не могу, у меня голова болит, там пыльно…

- А мне плевать!

Люк, ведущий на чердак, захлопнулся…

Тенгиз в это раннее субботнее утро поднялся ни свет ни заря. Утром он наколол дров, натаскал воды, поболтал о том, о сем с соседом Гаджиметом. Сейчас он направлялся к своему другу, Серго, так как ему не давал покоя тот самый самолет, которые он видел во время дежурства на Мцхетиджвари. А еще сегодня надо было подготовиться к дальней дороге. Завтра он и еще несколько бойцов уезжают на дальнюю заставу в Боржоми, на усиление. Пятидневная командировка, так сказать. В последнее время на южном рубеже было неспокойно, - там активизировались местные банды. На Тенгизе были армейские брюки, шнурованные высокие ботинки и офицерская портупея с кобурой. На голове кепка, серый пиджак одет на футболку со стертой надписью на английском языке.

«Лишь бы он не спал, а то потом будет ворчать, что его подняли. Ворчливый стал Серго, как старый дед» - подумал Тенгиз.

Подойдя к дому Сергея, он заглянул в окна. Подергал за шнурок над калиткой. Задребезжала железная болванка, которую рыжеволосый москвич оборудовал, как дверной звонок. Пару минут спустя дверь дома отворилась, и на пороге появился Серго с заспанным, сердитым лицом. На нем были только камуфляжные штаны и старая спортивная куртка не то синего, не то зеленого цвета, наброшенная на голое тело.

- Ты что трезвонишь?! – погрозил он кулаком Тенгизу. – Детей разбудишь, хрен усатый!

«Ну, началось!» – подумал Тенгиз. «Сам ты, Серго, хрен старый и усатый»

- Слушай, что ты так ругаешься?! – возмутился грузин. – Что, не выспался?! Время, вон, одиннадцатый час!

- Не выспался. – Сергей зевнул, подошел к бачку с питьевой водой, зачерпнул ковшик, выпил его залпом. – А на дежурство мне только к семи часам. Вот, отдыхаю.

- Как дети, жена, брат?! Дома все в порядке?

- Отлично. А у тебя дома?

- Хорошо. Слушай, а ты чего такой уставший? – улыбнулся Тенгиз. – Ты чем ночью занимался? А, прости, не в свое дело лезу!

- Работал, - промолвил Сергей, хлопая себя по пузу.

- Это над чем?

- Над ошибками! – Лицо Сергея расплылось в улыбке и стало похоже на усатый блин. – Ну, чего случилось?

- Слушай, может, ты занят, мне потом зайти?

- Ну, говори уже, не томи!

- Только сразу предупреждаю: будешь смеяться – обижусь и зарежу тебя, - погрозил пальцем Тенгиз.

- Вах, зарэжет он! – Сергей насмешливо посмотрел на горячего джигита. – Ну, не буду смеяться, обещаю!

Тенгиз рассказал ему о том, как утром позавчерашнего дня он наблюдал в небе загадочный летательный аппарат. Сергей остался верен своему обещанию, не смеялся, не хохмил, только скептически скривил губы:

- А ты уверен, что это был самолет? И откуда он тогда взялся? Наши в тот день вроде не летали. Они уже два месяца, как не летали… Слушай, а может это птица была?

- Слушай, а я, наверное, не слепой! – возмутился Тенгиз. – Я как-нибудь птицу от самолета отличу?!

- Ну ладно, ладно, - Сергей примирительно поднял руки ладонями вверх. – А чей хоть самолет. Ну, российский, или по типу американского?

- Нет. – покачал головой Тенгиз. – Ни на один не похож. Никогда такого не видел.

- Ой, загадки!.. – Сергей приложил ладонь ко лбу, словно у него болела голова. – Ну-ка, момент…

Сергей пошарил в карманах, вытащил свой маленький блокнотик и кусочек карандаша.

- А нарисовать сможешь? Ну, хоть приблизительно?

Тенгиз почесал макушку:

- Попробую. Только сразу говорю, я не художник.

Творческий процесс Тенгиза занял минут пять. Когда Сергей увидел его творение, уже он озадаченно погладил макушку. Нечто, нарисованное Тенгизом имело широкие крылья, составлявшие единое целое с цилиндрическим фюзеляжем. Хвоста не было совсем. Было похоже на монолитное крыло, летящее само по себе.

- Слушай, если ты правильно нарисовал… видел я такую вещь где-то. Только вот забыл, как называется, – задумчиво сказал Сергей. – У американцев, по-моему, такая хреновина была. Подожди пять минут, я хоть по-человечески оденусь.

Сергей зашел в дом. Тенгиз услышал какие-то приглушенные разговоры в доме. Наконец, дверь отворилась и вышел Сергей, одетый в военную форму с коротким рукавом, темно-синий берет и высокие берцы. Через плечо у него была одета плоская сумка, в которой лежали разные бумаги, которые он сегодня должен был представить в штаб. А еще Сергей захватил с собой автомат. Вслед за ним на пороге появилась его жена.

- Тенгиз!

- Доброе утро, Кетеван Мамиевна! – Тенгиз приподнял свою кепку.

- Чтобы не пили сегодня! – погрозила пальцем женщина. – А то Лили пожалуюсь!

- Что ты, Кетеван Мамиевна, - помотал головой Тенгиз. - Плохо думаешь о нас! Как можно!

Тенгиз не показал виду, но его сильно уязвила «угроза» жены Серго. «Я что, мальчик маленький, жены боюсь?!» - подумал он. И, когда Кетеван скрылась в доме, он высказал Сергею свое «фи»:

- Серго, я считаю, что это не порядок! Зачем она так говорит? «Лили пожалуюсь!» В моем доме я хозяин, а не жена! Нехорошо!

- Да ладно, забей, - махнул рукой Сергей. – Бабы, они и есть бабы, язык без костей! Приду – поговорю с ней.

- А зачем ты автомат взял? Никуда не едем, воевать собрался?!

- А у тебя зачем пистолет в кобуре? Извини, но я без него никуда.

- Вот вечно ты вопросом на вопрос отвечаешь! Куда мы?

- Пойдем к Рамону зайдем. Он, я думаю, подскажет, как-никак first lieutenant американской армии. Да и потом все равно в штаб сегодня, на доклад.

После войны на территории Грузии осталось множество американцев. В основном, это были солдаты и военные специалисты, несостоявшиеся завоеватели России. Из могущественных солдат, за плечами которых стояла мировая держава, они вдруг превратились в брошенных посреди холодных гор одиночек. Их великая страна, некогда диктовавшая волю всему миру – в кучку пепла.

Для многих американцев это стало ударом похлеще ядерной атаки. Их высокомерие, подкрепленное долларом и мощными воздушными армадами, лопнуло, как мыльный пузырь. Многие уроженцы Нового Света не выдержали этого и покончили с собой. Были и другие, не желавшие мириться со своей ролью фактических беженцев, не желавшие принимать и понимать никаких законов и традиций, не осознававшие своего кошмарного положения. Под несуществующим уже звездно-полосатым флагом они пытались создать свой маленький кусочек своей личной Американской мечты на сжавшейся от голода и радиоактивных дождей земле. Но местным жителям уже нечего было терять, и на их террор они отвечали более страшным, вдохновенным и беспощадным террором. Поднявшие оружие янки гибли в перестрелках. Их сжигали в своих домах, мстя за убитых родственников. Резали по ночам, как свиней. Сбрасывали в ущелья. Подрывали, обвязавшись взрывчаткой, как арабские смертники. Сметали с яростью и звериной жестокостью, как наглых чужаков, вломившихся в чужой монастырь со своим уставом. Только сейчас, после крушения мира, выжившие поняли, ч т о принесла им Америка.

Но были и третьи. Это были здравомыслящие, дальновидные люди, до которых дошло, в какую кашу они попали. Дошло, что они – лишь песчинка среди древних воинственных народов Кавказа. Что кроме американской мечты существует и другой мир, более старый и мудрый. Что они в одной лодке с выжившими местными жителями посреди бушующего океана смерти. И, чтобы выжить, им надо объединяться с грузинами. Договариваться. На равных. Самим им не выжить.