Константин Бенев - ВСЕЛЕННАЯ МЕТРО 2033 КВАНТОВЫЙ СКАЧОК
- В том то и дело, что теперь знаю. Он на Горьковской…
- Ну, так давайте сходим туда и заберём его! - не унывал я.
- Это не так просто… Дело даже не в расстоянии. На Горьковскую мне ещё можно попасть, а вот вам путь заказан… Одному же мне не дойти…
- А что там такого? - удивился я.
- Горьковская - это теперь Независимое Исламское Государство.
- А почему вас пустят, а меня нет?
- У меня есть татарские корни…
- У нас нет выхода, отправляемся на Горьковскую! - решительно ответил я..
- Хорошо. Я начну готовить документы.
Узнав, что мы отправляемся на Горьковскую, Серый рвал и метал. От мысли, что он не сможет нам помочь, ему становилось не по себе. Я был ему очень благодарен за это. После детального инструктажа, полного довольно ценной информацией и сдобренного всевозможными высказываниями в мой адрес, мы двинулись в путь. Несмотря на все наши протесты и возражения, с нами отправился молчаливый Жук, что вызвало некоторое удовлетворение Серого, это читалось на его лице.
Весь наш путь проходил на поверхности. Уже известный мне проспект Чернышевского, набережная, Литейный мост… Не знаю, то ли хотелось побыстрее дойти, то ли полная отрешённость от действительности или умелые действия Жука, но мы дошли до Горьковской. Зарываясь в снег, оставаясь на ночлег в брошенных Питерских квартирах, почти забыв о том, что вокруг опасность, мы дошли. Спустя пару дней мы были у вестибюля Горьковской…
- Я останусь вас ждать тут, - впервые за всё время произнёс Жук.
- Может, пойдёшь с нами? - спросил его я.
- Ты бы сам то дошёл! Меня то точно к стенке сразу, - ответил Жук.
Оставив ему продовольствие и оружие, мы начали спуск по эскалаторам…
Как только мы достигли дна, раздался предупреждающий звук, и вскоре мы услышали обращение из динамиков.
- ВЫ ПРИБЛИЗИЛИСЬ К ГРАНИЦЕ НЕЗАВИСИМОГО ИСЛАМСКОГО ГОСУДАРСТВА Аль Шәһәре җамигъ. Пожалуйста, предъявите ваши документы. Есть ли среди вас неверные?
- Асалам Алейкум! – громко произнёс профессор.
- Ва алейкуму-с-саламу!-послышалось в ответ.
- Мир Вашему дому! – продолжал профессор. - Да, среди нас есть неверный, но он на пути…
Наступило молчание…Спустя минуту, гермоворота начали открываться. Они открылись, и в нас ударили лучи прожекторов.
- Неверные влево, остальные прямо, - прогремел голос из микрофона.
Юлий Оттович куда-то исчез, а я так и остался стоять посреди платформы. Спустя несколько минут, появился человек в камуфляже с зелёной повязкой на лбу.
- Ты Дымов?
- Да…
- Тебя хочет видеть Шамиль, - произнёс он.
Проследовав сквозь глухие переходы и тёмные комнаты, я оказался перед входом в помещение, закрытым свисающим с потолка ковром.
- Шамиль ждёт тебя, - произнёс мой провожатый.
Я вошёл. В середине помещения стояла керосиновая лампа, и её свет еле-еле охватывал пределы комнаты.
- Садись, путник, - услышал я голос из глубины.
- Здрравствуйте, - заикаясь, произнёс я.
- Здравствуй, дорогой, - услышал я в ответ.
Последовала тишина…
- Скажи, зачем ты тут? - услышал я.
- У нас важное дело… Нам очень нужно были прийти к вам…
- Ты крещёный?
- Нет, -ответил я.
- Вот видишь…
- Что я должен увидеть?
- Вы сами боитесь своей Веры и себя… Человек, живущий без веры, - это не человек! Это животное, нечто… Мы рождаемся уже с верой, а вы лишь с годами приходите к этому… Вы выбираете, а мы нет! Ты, наверно, обвиняешь нас в том, что произошло с миром? Правда? Не отвечай, знаю, что так. Но…. ведь это вы считали себя богами, пока у вас была бомба, вы давно уже отошли от заветов, оставленных вам вашим Богом… Ведь это вы забыли его заветы! Вы танцевали дьявольские танцы в ваших храмах, жгли и убивали священников, спивались и продавали своих женщин и детей! Вы были Богами! Но когда у нас появилась бомба, мир изменился… Вы не смогли с этим смириться и совершили свою последнюю глупость… Правоверный никогда не взорвёт мечеть! Ничего, ещё немного, и вас не станет! Вы сами сгниёте и сдохнете в страшных муках! Зачем ты пришёл сюда?
- Нам нужен Гамид…
- Гамид… Пока ты на распутье, примешь Ислам? Это не так сложно, как у вас. Для того, чтобы принять Ислам, достаточно произнести слова главного исламского свидетельства Шахаду на арабском языке или же на любом другом языке, которым ты владеешь. Эти слова должны произноситься с верой в сердце и с твердым намерением принять Ислам. Необходимо отказаться от всех убеждений, противоречащих истинной религии Всевышнего. Согласен?
- Прости… Шамиль…
- Странно, русский… Тебе уже столько лет, а ты всё ещё не можешь найти свою веру. Полжизни уже прожил… Плохо это…
- Я не отвечу тебе…
- Дело твоё…
- Спасибо тебе, Шамиль!
- Не за что, брат! Думаю, твой друг уже нашёл Гамида. Препятствовать не буду, вижу: правильное дело задумал. Да поможет тебе Всевышний!
Я вышел из покоев Шамиля совершенно опустошённый… У блокпоста сидели три человека: Юлий Оттович, старец в халате и его сын…
- Коля, познакомься. Это Гамид, а это его сын Ильхам.
- Очень приятно, - произнёс я, пожимая им руки.
- Нам пора… - выдохнул профессор.
Гамид встал и обнял сына. Это длилось несколько минут, пока профессор не сказал, что у нас мало времени.
Спустя несколько минут, мы двинулись в обратный путь…
Глава 13
.Возвращение на Чернышевскую было омрачено резко испортившейся погодой. Свинцовые тучи плотно затянули небо над городом. Усиливающийся с каждой минутой ветер гнул к земле деревья и гонял по улицам довольно крупные фрагменты ушедшей цивилизации. Ко всему прочему, начиналась метель. Прямо над нами, в небе, пульсировала огромная воронка, всасывающая всё то, что ещё оставалось в умирающем городе…
- Не отставать! Нам нужно как можно скорее добраться до улицы Чапаева, -перекрикивая завывание ветра, прокричал Жук.
- А зачем нам подвергать себя риску, если можно уже сейчас сделать остановку? -прокричал ему в ответ я.
- Потому что взрывная волна пощадила внутренний дом, и там остались стёкла в окнах! - пояснил мне профессор.
Держась друг за друга, положившись лишь на чутьё Жука, мы продолжили путь. Вскоре метель разошлась так, что мы уже ничего не видели впереди себя и не слышали. Защитное стекло шлема было облеплено снегом, в ушах стоял бесконечный вой…
Вся эта природная вакханалия прекратилась в один миг. Чья-то рука резко схватила меня за плечо и втянула внутрь какого-то помещения. Стряхнув снег со стекла, я наконец увидел всех своих спутников. Мы находились в подъезде жилого дома.
- Чудненько!- воскликнул профессор. Практически не тронутое никем место.
Жук сбросил на пол свой огромный рюкзак.
- Профессор и все остальные, - обратился он к нам. - Я бы очень хотел, чтобы вы занялись поиском горючих материалов для костра. Иначе пара часов, и мы тут останемся навечно.
Сбросив на пол своё нехитрое снаряжение, мы разошлись по сторонам. Профессор с Ильхамом занялись дверью подсобки, находившейся рядом с нами, а я отправился вверх по лестнице. Осторожно ступая по ступеням, я добрался до последнего этажа. Луч фонаря выхватывал из темноты атрибуты царившей когда-то в этих помещениях жизни. Вот у двери стоят бережно перевязанные верёвкой лыжи. Напротив – также прислонившись к стене, стояли напоминающие скелеты невиданных животных велосипеды. Неожиданно вырвавшиеся из темноты щупальца ужасного животного оказались высохшим деревом, торчащим из большого цветочного горшка. Гуляющие по коридорам сквозняки открывали двери квартир, приглашая в гости. Споткнувшись о кем-то брошенный чемодан, я ухватился за дверную ручку одной из квартир. Дверь оказалась заперта…
Наверно, катастрофа застала людей в отпуске или на даче…
Дверь была простенькая, деревянная. Выбить её не составляло труда. Медленно и тихо, будто боясь разбудить хозяев, я вошёл в квартиру. Сквозь стёкла окон в помещение пробивались редкие лучи света. Первое, что бросилось в глаза, это стройные ряды книг, стоящих на полках вдоль стен коридора. Стендаль, Дюма,Пушкин,Толстой… Жильцы, наверняка, были образованными и начитанными людьми. В поле зрения попало пианино, картины, висящие на стенах. Слева у окна стоял письменный стол. На поверхности стола были разбросаны листы исписанной бумаги, карандаши. Стояла полная окурков пепельница и стакан в железном подстаканнике. Случайно я задел стоящий рядом шкаф. Что-то упало сверху, разбившись вдребезги о пол. Резко повернувшись, я увидел сидевшего передо мной в кресле пожилого бородатого мужчину в тёмных очках. Он был укутан в шерстяной плед, на голове была меховая шапка, а вокруг шеи несколько раз обмотан вязаный шарф. На ногах незнакомца были валенки.
От неожиданности я вскрикнул.
Придя в себя, я понял, что предо мной находится высохшее тело хозяина квартиры. Рядом с ним на полу валялся листок бумаги. Я поднял его…
