Евгений Белогорский - Во славу Отечества! часть III
Сам генералиссимус был вдохновлён не столько результатами своей скромной победы, сколько осознанием того факта, что его армии могут наступать и бить врага, от которого ещё совсем недавно, они сами стремительно бежали. На заседании совета объединенных штабов Фош пообещал продолжить наступление и взять линию Гинденбурга ещё до конца года.
К столь громким и многообещающим словам, его подталкивал секретный доклад министерства промышленности, с которым Фош ознакомился совсем недавно. В нём говорилось о катастрофическом сокращении стратегических запасов угля и железа во Франции, что ставило его страну в большую зависимость от Англии в послевоенный период. Состояние экономики страны вынуждало Фоша любой ценой продолжать наступление, чтобы за счёт возвращения Эльзаса и части Лотарингии, богатых ресурсами, спасти Францию от неминуемой послевоенной кабалы со стороны Англии и Америки.
Однако, здесь воля Фоша натолкнулась на железную решимость немцев продолжить сопротивление. Отойдя на заранее подготовленные позиции по линии Ньюпорт, Ипр, Лилль, Дуэ, долина Уазы, Ретель и Верден, кронпринц уверенно отразил все попытки союзников сходу прорвать новую линию обороны. Подтянув из тыла свежие резервы, состоящие из четырёх полнокровных дивизий, кронпринц заметно остудил рвение Фоша, заставив его перейти к планомерной осаде.
Оперативные документы.
Из доклада начальника полевой жандармерии Западного фронта генерал-майора Фриче фельдмаршалу Гинденбургу от 18 сентября 1918 года. Секретно. Лично.
…За последние три месяца в войсках нашего фронта участились случаи проявления антивоенной агитации, при этом необходимо отметить, что, если ранее этому влиянию были подвергнуты, в основном, тыловые и резервные части рейхсвера, то теперь с каждым месяцем увеличивается число выявленных агитаторов во фронтовых частях. Как показало следствие, выявленные агитаторы, в большинстве своём, оказались скрытыми марксистами различных направлений, мобилизованными в ряды рейхсвера. Большей частью,- это представители так называемого «Союза Спартака», за которым стоят бывшие депутаты рейхстага Карл Либкнехт и Роза Люксембург, недавно выпущенные из тюрьмы и находящиеся под негласным наблюдением полиции.
Всего за указанный период, за антивоенную агитацию, было арестовано свыше 860 человек, в отношении которых было проведено ускоренное следствие, следуя законам военного времени, 126 человек были признаны особо опасными преступниками и, согласно решению трибунала, были расстреляны перед строем солдат в своих частях. Остальные агитаторы были осуждены на разные сроки и большей частью были отправлены в штрафные роты для искупления кровью своей вины перед рейхом и немецкими народом.
Генерал-майор Фриче.
***
Секретная телеграмма премьер-министру Ллойд-Джорджу от английского поверенного в Кабуле советника Скринджерса от 15 сентября 1918 года. Секретно. Лично.
Дорогой сэр! События, о которых я докладывал Вам 13 сентября, развиваются очень стремительно и приобретают совершенно нежелательный оборот для британской короны. Если ранее Аманулла-хан только декларировал свои намерения потребовать полной независимости Афганистана, то сегодня он на деле доказал твёрдость своих намерений.
По его приказу в город было введено две с половиной тысячи хорошо вооруженных солдат, которые полностью блокировали нашу миссию, запретив кому-либо из сотрудников покидать здание. В ответ на наши протесты, Аманулла-хан передал через посланника, что мы являемся его заложниками, со всеми вытекающими из этого последствиями.
Вместе с тем, к нам в миссию доставляют воду и продукты, а также позволяют поварам закупать провизию на базаре. Никакой явной опасности для наших жизней нет, как нет и затруднений для связи с Дели посредством телеграфа.
Советник Скринджерс.
***
Из телеграммы от премьер-министра Ллойд-Джорджа вице-королю Индии лорду Челмсфилду от 16 сентября 1918 года. Секретно. Лично.
Примите все меры для скорейшего освобождения персонала нашей миссии в Кабуле, взятого в заложники Амануллой-ханом. В случае необходимости направьте два полка сикхских стрелков под командованием бригадного генерала Монро.
Ллойд-Джордж.
***
Из секретного донесения вице-адмирала австрийского флота Ференца Секочи, начальнику Генерального штаба генерал-полковнику Штрауссенбургу от 18 сентября 1918 года. Секретно. Лично.
…В ночь с 16 на 17 сентября этого года, стоянка нашего флота в Триесте подверглась нападению морских диверсионных сил противника, в результате которого был уничтожен наш линкор «Вирибус Унитис». Сильный взрыв на корабле раздался в 1 час 30 минут в районе носовых башен, после чего на линкоре начался пожар. Через пять минут на корабле прогремел второй взрыв меньшей мощности, затем в 1 час 37,- ещё два малых взрыва. Одновременно, по приказу начальника порта два буксира начали эвакуацию стоявших рядом линкоров «Принц Ойген» и «Тегетгоф». В 1 час 42, вновь на борту линкора произошло три последовательных взрыва, в результате которых из носовых башен было выброшено два артиллерийских ствола 12 дюймового калибра. Начался сильный пожар по всему кораблю.
В 1 час 48 к борту «Вирибус Унитис» подошли портовые катера для спасения людей бросающихся за борт судна, и во время эвакуации снова раздался одиночный взрыв. За период с 1 часа 50 до 2:03. на линкоре прогремело шесть взрывов различной силы и последовательности. В 2 часа 15 минут подошли портовые пожарные катера, которые стали тушить пожар на корабле, и продолжили спасение моряков, большинство из которых пострадало от взрывов, огня и продуктов его горения.
В 2 часа 22 минуты опять последовал сильный взрыв, и форштевень корабля погрузился в воду. Через четыре минуты погрузился нос линкора, а в 2 часа 31 минуту «Вирибус» стал крениться и лёг на правый борт. В таком положении корабль находился около минуты, после чего перевернулся килем вверх и затонул.
Только от взрывов погибло 213 матросов, двое кондукторов, один мичман и один инженер-механик. 386 тяжелораненых и обожжённых было доставлено в морской госпиталь, остальных членов команды удалось спасти.
Как показало следствие, боновые заграждения, выставленные для защиты от атак итальянских торпедных катеров, последняя была 10 июля этого года, результатом которой стало потопление линкора «Сент Иштван», не были нарушены.
Заграждения были обследованы полностью и со всей тщательностью двумя поисковыми командами, но безрезультатно. Рейд подводных лодок противника также исключен, поскольку, согласно рапорту портовых водолазов, дно затонувшего линкора не повреждено. Анализ всех данных, однозначно указывает на то, что взрыв был произведён внутри корабля.
Из данных допросов спасшихся матросов, опрошенных офицерами контрразведки флота, выявлен факт проникновения на борт посторонних людей, которые, по-видимому, убили вахтенного часового на баке и заложили мины с часовым механизмом в пороховой камере носовой башни 12 дюймовых орудий. Со слов свидетеля, он видел, как кто-то плыл в сторону от линкора за три минуты до взрыва. Поднятый по тревоге караул попытался осветить корабельным прожектором акваторию порта, но в этот момент произошел взрыв…
Вице-адмирал Секочи.
***
Из письма специального британского посланника в штабе союзных сил Уинстона Черчилля премьер министру Ллойд Джорджу от 18 сентября 1918 года.
…Совершив подлое нападение на мирные города Британии, противник развязал нам руки для нанесения ответного удара, тем же оружием. В качестве ответной меры предлагается нанесения массированного бомбового удара по одному из крупных городов Германии. Этот налет должен привести к многочисленным жертвам среди гражданских лиц, что будет своеобразной расплатой с врагом за гибель наших людей, а так же вызовет широкое недовольство политикой кайзера внутри страны. Дабы наш удар максимально достиг своей цели, предлагаю, во-первых, из нескольких эскадрильей бомбардировщиков «Хэндли Пейдж» создать специальный отряд под командованием подполковника Хэндерсона, общей численностью 42 машины. Во-вторых, вместо привычной бомбовой нагрузки применить снаряды с отравляющим веществом. В отличие от немцев, у нас количество подобных снарядов ограничено, но для нанесения одного удара должно хватить. Прошу в срочном порядке рассмотреть моё предложение и дать ответ.
