Олег Федоров - Дневник Тринадцатого императора. Часть 7

— Хорошо, Константин Николаевич. Когда планируется осуществить переход «Ивана Грозного» в Архангельск? По организации этого перехода мы сможем доложить вам несколько позднее.

— Благодарю вас господа. Нет ли у кого из вас вопросов?

Выждав приличествующую моменту паузу, я продолжил:

— Будем считать, что всё решено. Сейчас я предлагаю вам посмотреть фрагменты нового кинофильма, созданного уважаемым господином Боборыкиным при содействии наших моряков. Фильм частично ещё в стадии монтажа и будет называться «Адмирал Ушаков». После просмотра представленных фрагментов я бы хотел выслушать ваши пожелания и замечания по увиденному!

Реакция зрителей на представленные фрагменты может быть выражена словами нашего Морского министра Николая Карловича Краббе:

— Эх, мне бы лет десять сбросить!

И в меру ехидной репликой Константина Николаевича.

— Да ещё и на мостике «Гранита»….

Чтобы положить конец препирательствам, дружеским подначкам и шуткам я подвёл черту, несколько необычным способом.

— Уважаемые господа, наш обед остывает в малой гостиной! Прошу, Всех к столу!

Ели с аппетитом, разговаривали достаточно оживлённо и как-то вдруг…. Десерт. Трапеза завершена. Все сыты, всё съедено. Заговорили, зашевелились, стали благодарить и прощаться. Я не остался в долгу и тоже произнёс что-то весёлое. Когда руководитель СБ, одним из последних собрался покинуть дворец, голосом актёра из другого времени было произнесено:

— А вас господин Игнатьев, я попрошу остаться.

Когда мы с Николаем Павловичем расположились в моём кабинете, я вынул из сейфа небольшую книгу, на обложке которой значилось название «Скуфь и скуфейники».

— Дорогой граф, это произведение француза Мари Жозе Габриэль Антуан Жоган-Пажеса, который будет писать под псевдонимом Лео Таксиль, выйдет в Париже только в 1879 году. Перевод на русский язык выйдет под названием «Священный вертеп», сейчас не скажу точно когда.

— Как я понимаю, мне необходимо срочно его изучить?

— Да, Николай Павлович, но не только изучить, книжица весьма забавная и написана великолепно. Вторжение в Галицию приведёт к тому, что к нашим недоброжелателям добавятся ещё и католические священники. Там уже не одно поколение жителей края насильно окатоличивается.

— Вот даже как. Впрочем, это следовало ожидать.

— В 21-м веке будет цепь скандалов связанная с тем, что значительная часть католических священнослужителей, включая даже особ весьма высокого ранга, оказались педофилами. Истории получат огласку. Сам очередной Папа, будет вынужден извиняться перед своей паствой.

— Но ведь это ….

— Нравственные ориентиры 19 и 21 века существенно различаются. То, что трудно себе представить в прошлом, в будущем вполне допустимо, хотя и не поощряемо.

— Ваше Величество, кого ещё можно ознакомить с этим документом?

— Это вы будете решать сами. Думаю, что пока не стоит афишировать только имя автора и название, всё остальное доступно для ознакомления вашим сотрудникам. Более того, пора создавать службу противодействия. Вы не будете проповедовать с амвона, это не ваше. Но собирать «интересные» факты, и периодически допускать утечку этой информации в прессу станет отныне ещё одной из задач СБ.

— Будем учиться, Ваше Величество.

— Ознакомьтесь с новыми разработками наших химиков и Петрушевского. Думаю, что у них уже на выходе новые фотоматериалы с очень высокой светочувствительностью, а Фёдор Фомич как-то в разговоре упоминал о возможности создания миниатюрного фотоаппарата.

— Да против фото-фактов возражать и оправдываться кое-кому будет трудно.

— Желаю удачи! До свидания, граф!

Хельмута Карла Бернхарда фон Мольтке, провожали князь Барятинский и Милютин. Рядом с Прусским фельдмаршалом находились ещё несколько лиц сопровождения, как с нашей стороны, так и со стороны гостей. Расставались как старые друзья. По лицу заслуженного боевого офицера, нельзя было ничего прочесть, но видимо сознание хорошо выполненного поручения сделало его на несколько лет моложе. В Берлин он вёз не только положительный ответ, но также предложение о встрече трёх монархов на водах в Швейцарии весной этого года.

В 1887 году немецкий физик Генрих Рудольф Герц изобрёл и построил радиопередатчик и радиоприёмник, провёл опыты по передаче и приёму радиоволн, чем доказал существование электромагнитных волн, исследовал основные свойства электромагнитных волн.

Первые радиопередатчики искрового принципа действия на основе катушки Румкорфа были очень просты по конструкции — излучателем радиоволн служил искровой разряд, а модулятором являлся телеграфный ключ. С помощью такого радиопередатчика информация передавалась в кодированной дискретной форме — например азбукой Морзе или иным условным сводом сигналов. Недостатками такого радиопередатчика была относительно высокая мощность, требуемая для эффективного излучения радиоволн искровым разрядом, а также очень широкий радиочастотный диапазон излучаемых им волн. В результате одновременная работа нескольких близко расположенных искровых передатчиков была практически невозможной из-за интерференции их сигналов.

Следующим этапом было использование в передатчике электромашинного генератора переменного тока. Такой генератор позволял получить достаточно стабильные колебания определенной частоты, которую можно изменять, регулируя частоту вращения ротора генератора. Мощность могла достигать десятков и сотен киловатт.

Сигнал такого генератора можно модулировать по амплитуде, что позволяет передавать по радио звуковой сигнал. Однако электромашинный генератор практически пригоден для генерации частот не выше десятков килогерц, то есть передатчик может работать только в самом длинноволновом диапазоне.

Генератор радиостанции Гриметон (Швеция) с генератором Александерсена

мощностью 200 кВт, спроектированным для работы на частотах до 40 кГц.

В качестве модулятора применен магнитный усилитель.

До 1950-х годов электромашинные передатчики использовались в радиовещании и радиосвязи. Так, в 1925 г. на Октябрьской радиостанции в Ленинграде были установлены два генератора мощностью 50 и 150 кВт конструкции В. П. Вологдина.[1] Как исторический памятник в Швеции сохраняется в рабочем состоянии радиостанция Гриметон (открыта в 1925 г.) с генератором Александерсена мощностью 200 кВт, спроектированным для работы на частотах до 40 кГц.

Сто девяносто девятая запись в дневнике ЕИВ Николая второго

Мой домашний эсминец, всё та же «Игрушка» в кильватере ледокола «Силач Балтики» идёт в гости. Полтора века минуло, с момента посещения тех краёв царём Петром I. Дядя Константин меня отговаривал от этой поездки: «Никса, не верь ты их словам. Они и Петра Алексеевича обмануть старались и тебя провести попробуют. Зря только время потратишь!».

Это горячее выступление дяди я проигнорировал, но задержаться на несколько дней пришлось, хотя и совсем по другой причине. Пришло письмо от Николая Андреевича Ишутина. Документ страстно обвинял меня и моего сатрапа Лачинова Дмитрия Александровича в создании дома терпимости невиданных масштабов, подпольного абортария и ещё чего-то подобного плана. Сначала захотелось письмо порвать, выбросить и забыть, но позже я изменил мнение (будучи абсолютно уверенным, в Лачинове) и позвонил в первопрестольную.

Мне ответил Ишутин, который напустил на себя интонации Торквемады. Наглость конечно, а наглецов надо учить или устранять причины. Так просто ничего не проявляется. Голосом с не менее прохладными интонациями и оттенками металла, я сообщил своему извечному оппоненту, что мы собирались с Елизаветой посетить Москву, а посему я буду иметь возможность ознакомиться с доказательствами по фактам, изложенным в письме. Ежели доказательства представлены не будут, то придётся кое-кому извиняться. Причём публично!

И вот уже за окнами салон-вагона показался Московский вокзал. Встреча с губернатором на перроне и прочими должностными лицами не скомкана, но значительно сокращена. К этому уже привыкли. Вдовствующая Императрица с юной великой княжной сдана на попечительство многочисленных доброхотов. Их внимание будет поглощено экскурсией по стародавнему Московскому кремлю. Вечером идём в театр. Промежуток между этими действами у меня и Лизаветы заполнен разоблачительным свиданием с Ишутиным.

Чтобы не вызывать любопытных взглядов применяем испытанное действие, быстро переодеваемся и в закрытом возке (не в авто) едем к главе народовольцев. Встречают нас прохладно, и тотчас же один из ишутинцев начинает нести ту ахинею, которая была изложена в письме.