Коловрат: Знамение. Вторжение. Судьба - Алексей Миронов
Услышав про заброшенный починок, Коловрат вдруг осознал, что знает это место. Судя по всему, это был тот самый починок, у которого он оставил своих охранников, направившись в сторону присмотренной с воды потаенной пещеры. То, что Васька бывал в этих местах, радости и спокойствия боярину не добавило. Он вдруг вспомнил о золотом перстне с огромным изумрудом, обхваченным по бокам двумя перекрещенными саблями искусной работы, который он снял с рассыпавшегося в труху пальца мертвеца. Этот перстень так и пролежал у него за пазухой всю ночь – в пылу разговора о татарах боярин совсем позабыл про эту занятную вещицу, таившую в себе какую-то историю. Еще в Рязани он собирался осторожно расспросить своего учителя о перстне, но позабыл, а сейчас время было уже не подходящее для таких разговоров. Кроме того, случайно выяснилось, что Васька таки бывал в тех местах. Абсолютно точно. А значит, мог ведать и про мертвеца без головы, и про пещеру на берегу. Поймав себя на этой мысли, Евпатий решил пока не расспрашивать его. Оставил свои расспросы до более удобного случая. Может, это все было только совпадением. Мало ли где атаман шлялся за свою долгую разбойничью жизнь.
«Авось моего клада это не коснется, – рассудил Евпатий, с прищуром поглядывая на кузнеца, что уже прикрывал глаза ладонью от солнца, – а там и поговорим, как выпадет минутка».
– Договорились, – кивнул Евпатий, – если через месяц не приеду, но все тихо будет, – жди здесь, пока не объявлюсь. А ежели беда нагрянет, то встретимся у твоего Черного озера. Сам не сможешь – весточку оставь в той сторожке.
На этот раз Васька Волк молча кивнул.
– Бывай, – кинул ему Евпатий и дернул коня за поводья, разворачивая к лесной тропинке.
Вернувшись к вечеру в Рязань, боярин едва успел проследить за разгрузкой арбалетов в свой амбар, как на ночь глядя к нему явился гонец от князя с повелением быть утром спозаранку для разговора.
– А чего же не сейчас? – удивился Коловрат, знавший характер князя. Если тот что задумал, то проволочек не любил, часто требовал прибыть немедля. Хоть посреди ночи. Но в этот раз обошлось.
– Про то мне неведомо, – просто ответил гонец, ратник из княжеской охраны. – Велено передать, что ждут завтра поутру.
– Передай князю, буду непременно, – кивнул Евпатий, и, поблагодарив судьбу за столь хороший поворот событий, дававший ему время отдохнуть с дороги и проветрить свою хмельную голову, отправился спать.
Медовуха у кузнеца оказалась забористой. Полдня не отпускала. А потому прибыл боярин к себе на двор еще вялым и плохо соображавшим.
Поцеловав жену и сына, Евпатий рухнул на полати и захрапел счастливым сном праведника, позабыв на время про все секреты и думы. А к рассвету уже был вновь бодрым, готовым на любые подвиги. Облачившись в дорогой алый ферязь и взяв с собой дюжину охранников, боярин отправился в кремль. На дворе княжеском тысяцкий неожиданно узрел довольно большое скопление народа, вернее ратников. Почти сотня воинов во главе с Наумом сидела на конях, заняв половину двора, словно только и дожидаясь приказа выступать. Это были люди из тех, что должны были уйти с воеводой в поход.
Не расспрашивая, зачем они здесь, Коловрат слез с коня, бросил поводья подоспевшим слугам и поднялся по лестнице, оставив своих охранников здесь же, на резном крыльце.
Князь принял его без промедления в том же зале, где и проходила недавняя встреча с доминиканцами. Но он был там не один. К своему удивлению, Коловрат узрел воеводу Богдана и даже самого князя Ингваря, которых и не чаял увидеть здесь. Облаченные в легкие доспехи и алые плащи гости стояли перед князем, который сидел на своем резном троне. По его расчетам оба военачальника уже дня два как должны были быть на пути к окраинным землям с войском.
Войдя в зал, Коловрат поклонился князю и его гостям.
– А, это ты, Евпатий, заходи, – кивнул Юрий охранникам у дверей, чтобы пропустили еще одного посетителя. – Мы уже свои разговоры закончили.
Коловрат приблизился к собравшимся, все же остановившись на почтительном расстоянии от раззолоченного трона. Здесь, похоже, только что был военный совет. Князь Ингварь, статный, широкоплечий и черноволосый мужчина – ростом с самого Евпатия, – бросил полный безразличия короткий взгляд на вошедшего, но ничего не сказал. Лишь пригладил невольным жестом свою окладистую бороду и вновь воззрился на Юрия. Но от боярина не ускользнула странная неприязнь, старательно скрываемая князем. «Что-то не рад он мне, – подумалось Евпатию. – Отчего же? Я, кажись, ему дорогу не переходил нигде».
– Ну, вроде обговорили все, – закончил Юрий свою речь, встав и сделав несколько шагов по залу. – А теперь ступайте к войску. Пора вам в поход. И так задержал я вас на два дня почти. Да чтоб повывели мне всю заразу по границам княжества. А ты, Ингварь, смотри особо. Всех изменников, что отыщешь – казни не медля! Не то сейчас время, чтобы шутки шутить. И назад с войском возвращайся. Скоро все воины мне понадобятся.
– Не беспокойся, брат, – положил ему руку на плечо Ингварь, встав рядом, – измену повыведу так, что и следа не останется.
– Верю, – усмехнулся Юрий, который показался тысяцкому на полголовы ниже своего брата, – в этом ты мастер.
«Интересно, – едва не высказался вслух боярин, поневоле наблюдавший за братьями, – а где же этот мастер третьего дня был, когда на поезд самого княжича напали неизвестные лиходеи?» Но сдержался. Сути разговора между братьями и воеводой он не знал, может, Ингварь уже отыскал кого. Если так, то Юрий расскажет. А за острый язык и пострадать можно было. Особливо
