Дальше живут драконы - Александр Афанасьев
— Сюда!
Кто-то из американцев пинком вышиб дверь — и они вывалились в коридор. Надсадно трезвонила пожарная сигнализация…
— Тут сейчас тьма копов будет!
— Сюда! Пожарная лестница.
Один из американцев с разбегу вышиб дверь, вылетел на темную, страшную площадку. Сталь гудела под ногами…
— Чисто! Вниз!
— Куда ведет эта лестница?
— В гараж! Там возьмем машину!
— Может, дождемся пожарных? — сказал Воронцов, как и все, прыгая через три ступеньки.
— Да они просто не выедут! Весь город знает о стрельбе.
— Это плохо…
Скатились вниз, дверь в гараж была закрыта на засов, ее можно было открыть только изнутри, с их стороны. Один из американцев взялся за массивный, приржавевший засов, другой вскинул пулемет в готовности…
— Ну!
Балка засова грохнула об пол, удар в дверь — и тут же, автоматная очередь, с близкого расстояния. Длинная автоматная очередь — как дыхание смерти, мороз по коже — даже если не попали. Чувствуешь, как в сантиметре от тебя летит поток стали, готовый тебя разорвать.
— Контакт с фронта!
Марк, не высовываясь, сунул в проем двери ствол десантного Стоунера — и дал длинную очередь веером.
— Гранаты и пошли!
Плескучий взрыв гранаты, затем еще один. Рывок вперед. Очереди, рикошетящие от массивных бетонных колонн, поддерживающих потолок и все здание, пули рикошетят во все стороны. Крики на китайском, точнее — на пиджине, искаженном китайском, типичном для интернациональных городов[18].
— Перейти в наступление!
Два пулемета — взводный и ротный — немного уравнивают шансы, хотя со стороны тонга внизу уже человек десять. Не видно почти ничего, пулями разбиты большинство светильников, те что остались — тревожно мигают, освещая картину с разрушениями, пороховым дымом до потолка. Трассеры разрезают полумрак огненными струями, рикошетят от колонн, откалывая куски бетона, пронизывают насквозь машины. Битое стекло хрустит под ногами, одна машина уже взорвалась, некоторые горят, но вот-вот тоже взорвутся. Крик и мат на всех языках…
— Прикрыть! Слева!
Одному из американцев — удается завести Эконолайн резидентуры. Крепкая, рамная машина с высоким кузовом, устойчивая, угловатая — по проходимости не уступит иному внедорожнику. Часть стекол выбита — но машина начинает двигаться…
— Уходим!
Русский — прыгает в машину последним, как в вертолет, отлетающий с места боя. Чьи-то руки подхватывают его, не дают выпасть…
— Твою же мать…
Таранным бампером — Форд с треском и грохотом сносит такси, перекрывающее дорогу. В Гонконге не найти компании такси, которая бы не принадлежала тонгам.
На полу вэна трое, русский и трое американцев — лихорадочно перезаряжают свое оружие.
— Куда дальше, сэр!?
— Давай, к порту! Прорывайся!
— Понял!
Снося шлагбаум, машина вылетает под дождь. Дождь не прекращается, природа отыгрывается за несколько дней жары сполна. По улице — поток воды, кое-где с бурунами и даже с водопадами. Немного поредевший поток машин, через который, однако, можно пробиться. Ядовито-яркие, приглушенные впрочем, туманом дождя огни реклам…
Удар в лобовое стекло, моментально пошедшее трещинами, еще два удара по кузову, затем еще один — как молотком.
— Снайпер!
Пришедший в себя от контузии Сонтаг лезет вперед, перехватывает руль. Назад передают раненого…
— Как ты?
— Нормально, сэр… броня…
— Дай, гляну. Гарри, помоги мне!
Русский — перебирается назад. Два ряда сидений — но машина просторная, как и полагается американским машинам.
Позади — синие всполохи мигалок полицейских машин, остается надеяться, что пока не прицепились лично к ним. Если прицепятся — придется прорываться с боем…
Только бы добраться до порта. У него там тоже кое-что заготовлено…
Машина разгонялась под гору, ее водило по дороге — как по всему Гонконгу, с ливнем дороги превратились в гибрид водопада и скоростной трассы.
— Они впереди! — вдруг крикнул Сонтаг — до хрена!
Морган, которого дождь тоже привел в чувство — в один момент оценил обстановку
— Они перекрыли Ватерлоо! Сворачивай!
— Куда!?
— Куда хочешь, мать твою!
Бывший десантник крутанул руль, Эконолайн опасно понесло на мокрой дороге, развернуло чуть ли не задом. Высокая, тяжелая машина — с треском врезалась в борт припаркованного грузовика, всех бросило на сидения.
— Твою мать, Майки! Вывози нас отсюда к е…ой матери!
— Сейчас, сэр…
Черный Ровер-универсал с новомодными вытянутыми фарами — развернулся, перекрывая путь отхода. Сонтаг вскинул автомат, который держал на коленях, дал длинную очередь через стекло. В кого попал — непонятно, но иначе их могли бы расстрелять практически в упор
— Выходим! Выходим! Марк, идти сможешь?!
— Я смогу! Я смогу, сэр!
— Окей, держись за нами и не отставай! Гарри, держи!
От Ватерлоо стрит уже мчались полицейские машины. Выбравшийся из машины Гарри вскинул к плечу уродливый, но незаменимый в уличном бою М41[19] — и капот шедшей первой полицейской машины вздыбился в огне и пламени, вторая полицейская машина не успела сманеврировать — и ударила первую в зад, разворачивая ее поперек дороги и перекрывая улицу. Американец передернул затвор и послал в цель еще одну гранату — почти невидимая, сбитая дождем вспышка, грохот, летящие стекла.
— Налево! Мак!
Воронцов — сильным пинком выбил заднюю дверь машины, длинной очередью вдоль улицы дал понять, что мешать ему не следует. Стреляли уже со всех сторон и со всех сторон же выли полицейские сирены. Наследники дела капитана Фэрберна[20] — устраивали облаву, чтобы загнать их как волков на флажки — а дело свое они знали лихо.
Длинной очередью из-за машины, Воронцов снова заставил попытавшихся перебежать улицу полицейских залечь, одного ранил или даже убил. Сменил позицию, чтобы не поймал снайпер, выстрелил несколько раз одиночными вдоль улицы…
Подбежавший сзади Морган хлопнул по плечу.
— Все сваливаем!
Воронцов побежал за североамериканцами в переулок, меняя на ходу магазин. За спиной — ослепительно ярко вспыхнула термитная граната, брошенная в салон оставленного ими вэна. Через несколько секунд — рванул бензобак, все осветило оранжевой вспышкой. Природа разыгралась не на шутку, ветер трепал отвороты одежды, молнии полосовали небо. Они бежали по улице по щиколотку в воде, хлещущей по тротуару.
За спиной — надсадно взвыл мотор мотоцикла — не мопеда, на каких здесь ездят китайцы, а настоящего мотоцикла
