Кротовский, вы последний - Дмитрий Парсиев
— Тогда пойдемте снова во двор. После обеда там будет построение, — предложила Белкина, — У меня сегодня тоже нет аппетита.
Все-таки у нее потрясающе складная фигурка. Изящный миниатюризм. Еще б не одевалась в такую закрытую одежду… а то увеличь длину юбки еще на десять сантиметров и совсем станет похожа на монашку. Большинство девушек, пришедших на учебу, все ж таки предпочитает гораздо более раскрепощенный стиль.
Однако во двор нам выйти не дали. В конце опустевшего коридора нас поджидали двое: блондинчик с каким-то товарищем. Ну, я не удивлен. Подкараулил, чтобы мне отомстить.
— Белкина, вы идите во двор. Я вас позже догоню.
— Это ты иди во двор, — неожиданно говорит мне блондинчик, — А Белкина тебя позже догонит.
Так. А вот теперь я удивлен. Я как-то смирился, что меня пытаются зацепить все, кому не лень. И род у меня опальный, и школьная форма дурацкая, и ни умом я не вышел, ни характером. Все во мне видят легкую добычу. Но Белкина! Белкина кому дорога перешла? Не вернула вовремя книгу в библиотеку?
— Давай, давай, — поторапливает меня блондинчиковый подельник, — Иди, куда шел.
Блондинчик беззастенчиво ухватил Белкину за рукав и потащил в закуток. Белкина без всякого сопротивления пошла с ним обреченно, как овечка на заклание. Подельник подтолкнул меня в сторону лестницы. Ну что ж. Разбираться с ними по отдельности будет гораздо проще. Я делаю вид, будто готов уйти, но колеблюсь.
— А зачем вам Белкина? — делаю пару шагов к лестнице, но останавливаюсь.
— Не твое дело, иди давай, — подельник толкает меня в спину.
— Да иду я, иду… — делаю еще пару шагов, отмечая, что блондинчик уже скрылся с Белкиной за углом, — …просто странно как-то.
— Слышь, ты, — подельник добавляет в голос угрозу, хватает меня за плечо и разворачивает лицом обратно к лестнице, — Вали пока цел.
На самом деле этот парень не видит во мне противника, думает, что я просто делаю последние попытки сохранить лицо. Разыгрывать из себя слабака я умею. Сам я незаметно снял перстень с безымянного пальца и «пересадил» на средний. Он же волшебный, «пересел», как тут и был.
— Я только… — снова оборачиваюсь с улыбкой и впечатываю правый боковой в скулу… в скулу — это олд-скул… приложил ему перстнем, поставил на морде печать с изображением крота.
Нокаутирующий удар необязательно должен быть разрушительным. Можно сломать человеку челюсть, и при этом не вырубить. А можно наоборот отправить в нокаут без тяжелых последствий. Это как особый навык.
Я никогда не считал себя нокаутером, а боксерские перчатки и вовсе надевал пол века назад, но в этот раз удар вышел на загляденье. Парень рухнул, как подкошенный. И будто бы довольно шевельнулся в темноте крот. Перстень сверкнул переливчатым светом: «подсобил маленько» — пришел образ из межмировой темноты. Какой хороший крот. Почаще бы мне так помогал. Он, видимо, как-то усилил мой удар.
Оставляю парня валяться в отключке и захожу в закуток, куда блондинчик утащил Белкину. Девчонка прижалась спиной к стене, смотрит на него глазами, полными ужаса. А тот нависает над на ней, говорит угрожающе.
— Понятно тебе, Белкина? Даже не надейся… бабка твоя тебя не спасет…
Блондинчик услышал мои шаги, но даже не обернулся. Наверное, решил, что идет его подельник. Ну, тем хуже для него. Я в отношении подобных уродов нравственных терзаний не испытываю. Бью с полноценным замахом без всякой жалости по затылку. Ему тоже одного удара хватило «с головой».
— Пойдем, пойдем, — уговариваю Белкину и мягко тащу прочь отсюда, — Чего им от вас надо было?
Белкина порывается что-то сказать, но замолкает. Снова набирает в грудь воздуха, чтобы начать говорить… и снова не выдавливает из себя ни единого слова. Когда я подумал, что Белкина уже взяла себя в руки, и вот теперь мне что-то объяснит, она разревелась. Прямо в голос разревелась.
Мне ничего не осталось, как остановится и обнять ее. Пусть выплакается. На автомате снял с нее очки, чтоб не уронила. Она сейчас уронит и не заметит.
Так мы стояли несколько минут на пустой лестничной клетке. Она заливала слезами мой гимназистский пиджак, а я гладил ее по голове. Когда увидел, что она успокаивается, достал платок, спасибо Анюте, он у меня есть. И даже вполне свежий. Дал Белкиной утереть слезы. Хотя, если по-честному, это мой пиджак надо утирать. Это пиджак у меня весь в слезах.
— Так что им от тебя надо было? — после того как Белкина залила меня «на брудершафт», продолжать «выкать» стало как-то неуместно.
— Не спрашивай лучше, Кротовский. Совершенно тебе это ни к чему.
Белкина угрюмо уставилась себе под ноги, показывая всем видом, что хоть режь ее, ничего об этом не скажет. Ладно, чего там, горе луковое. Потом все равно из нее все вытяну.
— На вот, — отдаю ей очки.
— Спасибо… Кротовский…
— У?
— Ты настоящий друг.
— Ох.
Мы вышли во двор, и я продолжил расспрашивать Белкину про нерукотворные перстни. Не то чтобы меня это прямо сейчас интересовало. Просто хотелось ее отвлечь. Сначала отвечала неохотно, но потом заглотила приманку, как некормленая рыба, и принялась рассказывать.
Она повторила, что первые перстни были переданы патриархам людских родов напрямую от первопредков. Эти родовые перстни в свою очередь «отпочковывают» от себя новые перстни для передачи потомкам. А когда для перстня не оказывается наследника, то такой перстень как бы снова «втягивается» в главный перстень рода.
— Так получается, раз я в роду Кротовских последний, значит мой перстень тот самый… главный?
— Получается так, — подтверждает Белкина, — Можешь с уверенностью считать, что носишь перстень, который в начале времен был получен из кротовьих лап.
Время обеда закончилось, первокурсники снова заполнили двор. Появился наставник Полоз в сопровождении двух десятков помощников, которых он назвал мастерами. Нас выстроили в шеренги. Мастера начали зачитывать фамилии, отбирая учеников в свои классы.
Сначала вызывали всех стихийников — потенциальных магов огня, воды, земли и воздуха. Белкина шепнула мне, что из них как раз будут делать бойцов и охотников за тварями тьмы. Затем стали отбирать молодых людей с непонятными мне специализациями. К примеру, блондинчик, который успел оклематься к построению, как оказалось, имеет фамилию Репейников. На что может быть способен маг с таким первопредком даже Белкина сказать не смогла. Только предположила, что это скорее
