Солнечный зайчик. Шанс для второй половинки - Сергей Юрьевич Ежов
— Слушай, Юра, а почему у тебя так стали получаться песни? — обратился Кайрат — Ты нашел какой-то секрет, или у тебя открылся бешеный талант?
— Знаете, ребята — задумчиво говорю я — секрет, на самом деле прост. Берём мелодию, и мысленно дробим её музыкальные фразы, а фразы на такты. Затем подставляем на место тактов слоги, чтобы из них получились слова и целые предложения. Таким образом, на месте музыкальной фразы появляется строчка.
— Не совсем понятно, поясни на примере. — попросил Кайрат.
— Да пожалуйста. — я беру в руки гитару — Вот, к примеру, берём песню «Дождь». Я пою с одним текстом, акцентируя слоги, а вы мысленно их про себя проговариваете:
Дождь, дождь на окне дробиться
Дождь, дождь в сердце мне стучится
В дождь, в дождь — душа ночная птица
В дождь, в дождь — грезит об одном
Вся листва спешит под ливнем умыться,
Вся трава спешит под ливнем напиться
А в ночной тиши смелое сердце
К ней стремиться одной
Были ливни мне на встречу, на встречу
Обними меня покрепче, покрепче
Путь к любимой тобою помечен
Проводи к ней домой
Дождь, дождь раскрасил спящий город,
Дождь, дождь смыл жару и холод
Дождь, дождь, а я влюблён и молод
Дождь, дождь, этой ночью друг мой
Дождь подольше будь со мной.[13]
— Что мы слышим? — продолжаю лекторским тоном — А слышим мы вполне нормальный медляк. Теперь споём её с немножко другим текстом, пародийным. Заранее предупреждаю, что слова списать никому не дам. Знаю я вас, хулиганов. Итак, слушайте:
Пьем, пьем — а воно нэ лизе,
Пьем, пьем — пузо не зализне,
Пьем, пьем — а воно всэ мало,
Пьем, пьем — закуси нэ стало…
Послали Льоху до гастроному,
Щоб вин прынис нам кубынського рому.
Ми того рому понапылыся,
Да яко свыни спати уялглися…
Спым, спым — а воно нэ спыться,
Спым, спым — в жывоти — крыныця,
Спым, спым — пузо пидпыраем,
Спым, спым — чую: кум рыгае…[14]
Допеть песню мне не дали: в зал вошла завуч, и с трудом сдерживая смех, погрозила пальцем:
— Юра, не хулигань! Что это за выходка?
— Извините, Любовь Николаевна! — делаю честные глаза — но я всего лишь привёл пример, как на одну и ту же мелодию можно положить разные тексты, с одинаковой ритмической основой.
— Ты должен был привести пример поприличней! — строго указала завуч. — Учти, если ещё так нахулиганишь, мне придётся поговорить с твоей мамой.
Под мои уверения, что всё будет прилично, завуч ушла. Впрочем, недалеко: в коридоре, напротив раздевалки спортзала, в кабинете медсестры сидели свободные сотрудники школы — им было любопытно послушать новые песни.
— Ладно — обращаюсь к ребятам — с примерами всё понятно? Тогда вот вам домашнее задание: возьмёте любую мелодию, и положите на неё новые слова. Какие слова — это уже ваша проблема. А сейчас репетируем песню «Дальние моря». Солируют девочки. Девочки, возьмите текст. Взяли? Ваша задача: каждая поёт по две строчки. Последние две строчки запева поёте втроём, а припев поём все хором. Что, очерёдность? Ага! Первая поёт Оля, вторая Ленуська, последняя Фая. На последних двух строчках, девочки, нужно чтобы голос Фаи звучал отчетливее. Второй куплет поём так же. Поехали!
Выше птицы, выше неба затаилась мечта,
А еще бы мне бы, мне бы, чтоб со мной ты был всегда.
Я по улицам слоняюсь, я дождинки ртом ловлю.
Солнцу, ветру удивляюсь, это счастье берегу.
А весною небо шире, словно в море острова.
Дважды два да не четыре, только кругом голова.
То бывает, не бывает — вот такая вот нынче я.
Я куда-то уплываю прямо в дальние моря,
Дальние моря.
Дальние моря острова
Никуда, никуда не денутся от меня
Дальние моря острова
Никуда, никуда не денутся от меня[15]
* * *
Для матери я сшил платье-сафари цвета хаки, с широким брезентовым поясом, украшенным чеканными бляшками с изображением зверушек. Ленуське такое платье было уже сшито, и теперь она невыносимо страдала: платье она решила надеть в день рождения, а до той поры оно висело в шкафу. Лучших времён ждали и джинсы. Я только потихоньку посмеивался, глядя на Ленуську, не забывая обучать её основам кройки и шитья. Ученица попалась толковая, заинтересованная, так что понукать её не требовалось. Наоборот, Ленуська старалась изучить предмет до самых тонкостей, и даже без напоминаний завела толстую тетрадь, куда записывала всё то новое, что узнавала.
Для отца решили соорудить целый комплект: джинсы и джинсовую куртку, а к ним просторный жилет цвета хаки, со множеством накладных карманов и с тонким капюшоном, спрятанном в кармане на загривке.
Вечером опять собрались соседи, и меня с Ленуськой пригласили «спивать». Выйдя за ворота, мы сразу оценили уровень завоёванного авторитета: для нас с Ленуськой кто-то из соседей не поленился, принёс стулья. Впрочем, зрители и себя не забыли: шпалы, лежащие у забора, положили на чурбаки и накрыли их полосатыми домоткаными ковровыми дорожками. На скамейках и шпалах разместилось с десяток баб, а семеро мужиков переместились поближе и подпирали штакетник палисадника.
— Что хотите услышать, дорогие соседи? — интересуюсь я, легонько перебирая струны своей гитары…
— А давай, Юра, нашу, сибирскую песню сыграем. — предложила Кривенчиха.
— Это какую?
— Да ты помнишь! — помогла подруге Пална — «Это было давно, лет семнадцать назад».
— Ленуська, помнишь мелодию?
Ленуська развернула баян, и мелодия полилась:
Это было давно, лет семнадцать назад,
Вез я девушку трактом почтовым,
Круглолица, бела, словно тополь стройна
И покрыта платочком шелковым.
Заводила Пална. Голос у неё от возраста стал глуховатым, но пела она с большим чувством. Бабы слаженным многоголосьем подхватывали её запевы, а мужики вполголоса поддерживали.
Перед смертью она рассказала мне все:
