Зов Крови (СИ) - Стерх Юрий

— Решено! — отец встал из-за стола. — Я к пластинам. Если есть желание, то присоединяйтесь.

Поспешно вытерев губы салфеткой, дед тоже встал из-за стола и направился ко мне в каюту.

Проводив их взглядом, я откинулся на спинку кресла. Меня сейчас совсем не тянуло к пластинам, совсем наоборот — хотелось хоть несколько минут побыть в одиночестве, перевести дух. Последние пару дней я чувствовал в себе колоссальное напряжение. От этого мое настроение за день менялось так часто, что я даже уже и не понимал, чего я хочу. Но вот сейчас глядя вслед отцу и деду, я точно хотел только одного… Хотел, чтобы этот день побыстрее закончился, и завтрашний уже наконец-то расставил всё на свои места.

Я точно знал — мы находимся на месте!

И у меня нет ни грамма сомнений в этом. Я был твердо уверен, что это и есть та самая скала, которая снилась мне почти целых двадцать лет. Сильно изменившийся сон тоже подсказывал мне, что я на правильном пути. Как дед назвал мой сон… Зов.

Так вот этот Зов, после того как я побывал на скале, усилился настолько, что он теперь и днем не давал мне покоя. Я думал о нём каждую минуту, и это сбивало меня с мыслей, делало рассеянным, и я часто отвечал невпопад.

А ночью… Ночью для меня начинался настоящий кошмар и мучение. Нет, я, как всегда, быстро засыпал, но через пару часов просыпался от охватившего меня удушья, весь мокрый, с сердцем, которое готово было выскочить из груди. И так продолжалось всю ночь до самого утра. Не помогала ни медитация, ни что-либо другое.

Скорее бы всё это, наконец, уже закончилось, а отец предлагает нам не вскрывать убежище Зотов, пока мы не построим поселок! Это ждать еще целый месяц, а то и два. И как же мне всё это выдержать?

Я резко встал с кресла и подошел к перилам. Надо предупредить нашего капитана, что завтра мы выходим к скале при любой погоде. Ветра больше не намечается, а с небольшим волнением на море справимся и так.

— Сынок, помоги нам разобраться! — донесся до меня голос отца из открытой двери. — В четвертой связке пластин всё так напутано, что там непонятно — где начало, а где конец.

Я вздохнул, еще раз посмотрел на городскую набережную, где уже стали собираться местные рыбаки с удочками, и направился в свою каюту, чтобы помочь разобраться в путанице.

Утром следующего дня окончательно распогодилось. Со стороны гор, окружавших город, дул легкий, еле заметный ветерок, солнце при этом палило нещадно. Жара за тридцать уже в девять утра. На набережной собралась приличная толпа праздношатающегося народу, которая, вместо того чтобы прогуливаться, глазела сейчас на то, как от причала отходила наша белоснежная красавица-яхта.

В этот момент я находился на своей палубе и, облокотившись на перила, наблюдал за слаженной работой своего экипажа и портового буксира, выводящего нашу «Венеру» на безопасное место для разворота.

Ко мне подошел дед и встал рядом.

— Волнуешься? — спросил он, положив свою тяжелую руку мне на плечо.

— Да, — не стал скрывать я.

— Ничего, скоро мы перевернем эту страницу нашей жизни и откроем новую, неизведанную. Ту, ради которой мы так долго живем на этой планете.

Подошел отец, встал от меня по другую сторону и положил свою руку на мое другое плечо.

— И ничто нас не остановит, сынок. Ничто и никто.

Глава 3 Расставить все точки над I

Мы на месте

Через два с половиной часа «Венера» прибыла на место. Мы втроем стояли на палубе и с волнением наблюдали за приближающимся берегом. Поросшая зеленью скала возвышалась над морем метров на тридцать. В бинокль можно было рассмотреть узкую тропинку, которая серпантином спускалась от самой вершины к морю. Хутор Рыбачий или то, что от него осталось, с борта нашей яхты было не разглядеть. Только кончики стрел подъемных кранов говорили нам о том, что там идет активная стройка.

— Командор, — прозвучал в рации голос капитана, — ближе к берегу подойти никак не сможем, глубины не позволяют.

— Как? Там глубина должна быть не меньше пятнадцати метров! — взволнованно ответил я.

— Приборы показывают меньше пяти, поэтому в этом месте можем подойти только на двести пятьдесят метров, иначе есть риск сесть на мель.

У меня от этих слов капитана тут же засосало под ложечкой, и появились нехорошие предчувствия.

— Капитан, нет никакого смысла рисковать! Становитесь там, где безопасно, и прикажите подготовить к спуску «Наутилус».

— «Наутилус» будет готов к погружению ровно через пятнадцать минут, — в голосе капитана присутствовало явное облегчение.

Отец каким-то образом прочувствовал мое состояние и положил мне руку на плечо.

— Как ты?

— Непонятно! Всё тело как будто наэлектризовано, и я чувствую здесь какое-то плотное поле незнакомой мне энергии. Это поле… Я даже ощущаю на губах его кисловатый привкус.

— Я ничего не заметил, — задумчиво произнес дед, рассматривая в бинокль скалу.

— И я тоже, — пожал плечами отец.

Я потянулся к рации.

— Капитан, передайте персоналу, обслуживающему «Наутилус», чтобы подготовили в нём места на троих пассажиров.

— Будет сделано, не беспокойтесь, командор.

— Пойдем готовиться к погружению, — бросил я отцу с дедом и, не оглядываясь, направился в сторону гаража яхты.

Возле «Наутилуса» копошились трое матросов. Из открытого люка мини-субмарины выглянул весело улыбающийся Пьер и поприветствовал меня как своего старого приятеля.

— Господин командор, господа, — вежливо поздоровался он с нами, — техника безопасности, которой не следует пренебрегать ни в коем случае, требует, чтобы на случай различных непредвиденных ситуаций на борту лодки находились заправленные акваланги. Докладываю вам, что всё в норме, все баллоны под завязку заправлены, все системы работают исправно, аппарат к спуску полностью готов!

— Кто будет управлять «Наутилусом»? — спросил отец.

— Я, — просто ответил Пьер. — Управлять «Наутилусом» не сложнее, чем автомобилем. Мне пришлось пройти полугодичные курсы по вождению мини-субмарины, и у меня уже больше восьмидесяти погружений. Так что ни о чём не переживайте, располагайтесь внутри и наслаждайтесь.

Протиснувшись в узкий для меня люк «Наутилуса», я был приятно удивлен внутренними размерами. Рассчитана она была на пятерых пассажиров среднего роста и нормального телосложения. Кресла на этой подводной лодке имели функцию складывания, и сейчас после трансформации получилось два удобных сиденья.

Здорово!

Для наблюдения за морскими обитателями субмарина была снабжена четырьмя большими акриловыми смотровыми иллюминаторами. Их выпуклая форма позволяла вести наблюдение как в стороны, так и вперед, назад и даже вниз. Два больших иллюминатора в носовой части обеспечивали прекрасную видимость и возможность работать манипуляторами на морском дне.

Бывший владелец яхты, господин Гизман, даже в мелочах был большим любителем роскоши и комфорта. Не обошел он этим и «Наутилус». Функциональные кресла, обшитые дорогой кожей, деревянные панели из редких сортов дерева, прохладительные напитки в небольшом минибаре. Всё это в приглушенном внутреннем свете создавало атмосферу уюта и безопасности.

Я кое-как пролез в носовую часть и устроился в кресле возле Пьера.

— Сколько времени «Наутилус» сможет находиться под водой, кислорода насколько хватит? — спросил я.

— На двое суток точно, — беззаботно ответил Пьер, щелкая какими-то тумблерами на панели. — При наличии еды и воды можно и вовсе не всплывать! Кстати, в кормовой части есть биотуалет!

— А если под водой будет темно, тогда что? — не унимался я.

— О, об этом вообще не переживайте! Подводные галогенные фары из кварца мощностью в тысячу ватт разгонят любой подводный мрак, уверяю вас.

— Жаль, что нет шлюзовой камеры.

— Это да! Ну что, готовы? Тогда вперед, то есть вниз.

Лодка вышла из гаража и сразу же стала погружаться под воду. Каких-то три-пять секунд, и перед нами открылся подводный мир.