Возрождение Феникса. Том 2 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич

— Как бы мой торг вот он, — указываю на листок. — Разве недостаточно? Без моей претензии к вам будет только одно обвинение — за Гончую. Но за одну тварь вряд ли князь казнит вас, тем более, если в противовес поможете Канцелярии. За подковерные же игры вы точно лишитесь головы.

— Ты уже подал жалобу князю, — замечает Лобов. — Если отзовешь, Волконский накажет тебя за лжесвидетельство.

— Надеюсь, эта бумага всё же не попадет к князю, — указываю на документ. — Но если это случится, скорее всего я уже буду в таком состоянии, в котором санкции князя побоку.

— Почему? Что ты хочешь взамен?

Сейчас главное сыграть безбашенного подростка.

— Дуэль. На смерть. — еще и по столу хлопаю ладонью. — Вы не уйдете сухим из воды!

Лобов округляет глаза.

— Серьезно? Поединок? Мальчик, ты в своем уме? Я ветеран Афгана.

— Отказываетесь? — насмешливо спрашиваю.

Он раздраженно теребит себя за ус.

— Если соглашусь, когда ты подпишешь бумагу?

— Перед самой дуэлью. Отдам ее своему секунданту, а он уже вашему, если…вам повезет выиграть.

— Бред. Дуэль никак не состыкуется с твоим отказом от претензий.

— Отказ будет подписан при свидетелях. Поэтому скорее уж он будет говорить о моей ветрености и несерьезности, что опять же в суде сыграет в вашу пользу.

Молчание. Лобов погружается в раздумья, подогретые злобой ко мне. Я еще и подбавлю магнетического всплеска, чтоб его прямо тошнило от одного вида на меня. Главное, не переборщить, а то прямо здесь и накинется. Но мужик стойкий, не то, что выводок Анатолия Свиридова, так что лучше чуть перегнать брагу ненависти.

Еще, к тому же, бросаются в глаза очевидные доводы за поединок. Подростка поломать об колено намного проще, чем того же Щекина Алексея. Другое дело, что за битву с ребенком Лобова могут призвать к ответу. Но тут можно зафиксировать, что я сам наехал, свидетелей, опять же, позвать. Мы же дворяне, возраст — ничто, слово — всё.

— Позовем твоих домочадцев и сторонние роды, — рычит Лобов. — Пускай услышат, что ты сам нарвался. Вызовешь меня еще раз. Официально.

— Согласен, — киваю.

— Можешь не сдерживаться в выражениях во время вызова. Говори всё, что думаешь обо мне.

— О, я скажу!

— Еще позовем Кметов стиля Вышень. Пускай перед боем глянут твой ранг, чтобы без сюрпризов.

— Пускай. Ну и ваш тоже заодно посмотрят.

В глазах Лобова сверкает злорадный блеск. Опасный тип. Мало того, что садист, так еще и контролирует себя вполне сносно. Это Афган слепил такого зверя? Жестокого, бессердечного.

— Отлично, тогда ты умрешь, — ухмыляется мерзавец.

Теперь главное не отходить от него далеко и подливать злобы. Пока не расчухал, что к чему, нужно провести дуэль здесь и сейчас.

— Не загадывайте заранее, — беру мобильник и ищу контакты Свиридовых. Еще позову Щекиных, ну и Груздевых, может. Перед набором киваю в окно на патрульных. — Экспедиторы не помешают?

— По условиям с Канцелярией мне предоставлена полная свобода в доме. Разве что, говорить при них не надо, что будет дуэль. Могут отменить.

— А как говорить?

— Спарринг, просто спарринг.

Ох, хитрый тип, даже чересчур. Он точно Кмет, как пишут в соцсетях? Надеюсь, не прикидывается. Хотя "вишенки" же посмотрят нас, там и подтвердимся. Пока же подолью-ка магнетизма в его черепную коробку. Срабатывает — глаза Лобова наливаются кровью. Он рычит, брызгая слюной.

— Чего ты там возишься, мальчишка?

— Звоню-звоню.

Надо еще сообразить, как его победить. Серпом Ярилы ведь светить нельзя. Вот дилемма. Точнее — веселый ребус. Зато и приз ценный. Свалив эту паскуду, я точно приближусь к совершенству. Ведь сделаю одолжение миру.

Глава 6 — Ядовитые лапки

— Какая, нахрен, дуэль насмерть?! — врывается в раздевалку Свиридов Анатолий. — Ты в своем уме, Беркутов?! Мы спокойно можем вздернуть этого Лобова на виселице через княжеский суд! Да еще поживиться на вире. А ты хочешь всё разрушить?

Не обращаю внимания на нетактичное поведение аристократа. Продолжаю переодеваться в зимнюю форму Грона. Бежевые штаны и толстовка с эмблемой коршуна. В рукава толстовки вшиты стикеры с кровью.

Свиридову ничего не остается, кроме как топтаться рядом и пыхтеть взбешенным быком.

— Спасибо, что приехали, Анатолий Игоревич, — наконец поворачиваюсь к аристократу.

— Да уж не за что, — цедит он в сторону.

— А насчет Лобова не волнуйтесь, — вежливо поясняю. — Княжеский суд никуда не денется. Просто хочу устранить угрозу раз и навсегда. Живой ответчик не требуется для взыска компенсации.

— Живой? Кхе…опустим то, что ты, мальчик, решил драться с ветераном и опытным Кметом. Точнее отложим пока что, я еще к этому вернусь, — Свиридов через силу успокаивается. — Начнем с главного. Как же твоя просьба написать отказ от претензий?

Да, кстати. Лобов настоял, чтобы отказ написал не только я, но и Свиридовы. Пришлось просить Анатолия.

— Да, подпишите и передайте моему секунданту — Щекину Алексею, — я опускаюсь на колено и завязываю шнурки кед. — Иначе мы не избавимся от Лобова. Он просто не согласится со мной драться.

— А…

— Документ же он получит только в случае победы. То есть никогда.

— Вот об этом и речь, — выдыхает Анатолий. — Беркутов, скажу начистоту, ты парень умный и хваткий. Но твоя проблема в том, что ты зажрался, сынок. Зажрался победами. В этом есть и моя вина. Если бы хоть раз я тебя обыграл, то и твоей спеси бы поубавилось. Но не сдюжил, самому стыдно. А вот Лобов тебя в порошок разотрет. Потому что в бою хитрить не надо.

— Э-э… Анатолий Игоревич, так и быть, расскажу вам весь план, — распрямляюсь. — Короче суть в том, что хитрить и не нужно. Да и побеждать, на самом деле, тоже. Только продержаться немного.

В подробностях рассказываю, что да как. Свиридов глубоко задумывается.

— Тибетская рукопашка? Загадочная вещица, — делает он вердикт. — В любом случае очень рискованно.

— Ни капли, то есть, конечно, рискованно, это же смертельный поединок, а не игра в салки, но риск умеренный, — параллельно разминаю мышцы стопы. Свиридов только качает головой. — Ох, поймите одну вещь. Я не герой, кидающийся в безнадежную схватку. За мной стоят род и другие люди, мне нельзя их подводить. Я очень хорошо представляю потенциал Лобова. И знаю, как его победить. Не выставляйте меня глупцом с юношеским максимализмом. Еще раз говорю — я не такой.

— Посмотрим, — только бросает Свиридов, разворачивается и уходит, не забыв громко хлопнув дверью для проформы. А я успокаиваюсь — чтобы на это посмотреть, ему придется подписать бумагу.

Дуэль проходит в подвале Лобова. У него там целый спортзал с изолированной ареной. Стеклянные стены бронированы, так что зрители в безопасности. Всё как полагается.

От Щекиных приехал Алексей, он и вызвался быть моим секундантом. Груздев Кузьма тоже не отказался, сейчас в сторонке щипает огненную поросль на щеках. Ну а Свиридов Анатолий отошел, ему здесь смотреть нечего. Судьей выступает один из лакеев Лобова. Когда мы с противником выходим в центр арены, судья начинает перечислять правила. Список стандартный, как и в турнирной войстезе, только отсутствует пункт «лежачих не добивать». Лобов намерен всерьез меня порешить.

Вдох-выдох — медленные, как сдвиг тектонической плиты. С помощью медитативной техники замедляю время, чтобы еще раз прикинуть свой арсенал. Тело наполнено психическим продуктом магнетизма, жива циркулирует по меридианам стремительным потоком.

Теперь Анреалиум. В публичном поединке из оружия жар-эфира я могу использовать только фантазм волшебного уровня. То есть Рарогов. Серп Ярилы, как и любой фантазм божественного уровня, пробуждает в сварожичах коллективное бессознательное. Любой русский сразу признает клинок своего бога. Так что на людях нельзя светить алым лезвием. За живу-технику Серп не выдать. Со Змеем ситуация проще. Он фантазм демонического уровня и уступает Серпу в мощи. По идее, признать Змея смогут, разве что, жрецы Сварога и других славянских богов. Только это далеко не факт, и поэтому им тоже не свечу.