С чем вы смешиваете свои краски? 2 - Дмитрий Соловей
Глава 4
Возможность пробить номер автомобиля и адрес даже при отсутствии компьютерной базы у Ильи имелась. Всего два дня ему понадобилось для этого. Встретились в этот раз мы у нашего дома, где нет старушек, гоняющих за парковку.
Илья выглядел озадаченным.
— Не всё так просто? — распознал я его выражение лица.
— Меня адрес смутил, — ответил Илья и зачитал, что удалось узнать: — Александр Дмитриевич, твой тёзка, но постарше на десяток лет, ему тридцать четыре года. Согласно справке, человек с этим именем имеет московскую прописку, а по твоим словам парочка искала место для интимных встреч.
— Наверняка женат, Светке мозги пудрил, что в разводе, — заверил я.
— Будем следить, — озвучил Илья мои мысли.
Тут я вспомнил, что Мишка «рвался в бой», и предложил взять и его. Илья скривился. Моего друга он не то немного ревновал, не то относился с предубеждением к еврейской национальности, нормальных отношений между ними никогда не было.
— Математик, аналитик, — добавил я немного «рекламы».
— Бери, если вам нечем в отпуске заняться.
— На самом деле и тебе нечем, — напомнил я, что Илья уже подключился к расследованию.
Телефона у Левинсонов не было, пришлось мне бежать пешочком. Илья терпеливо остался ждать внизу. Мишка моему появлению обрадовался неимоверно.
— Запиши, где там тебе положено, что осведомитель сообщил, — первым делом ошарашил он меня.
— Ты не перегрелся? — поинтересовался я. — Погода нынче жаркая.
— Я с Анной Жаровой встречался. Она, знаешь, что вспомнила?!
— Говори, — подбодрил я.
— Светка рассказала ей, что отчего-то решила, что Александр шпион. Тот над ней посмеялся и сообщил, якобы он специальный агент службы безопасности! Как тебе мотив?! — Мишку аж распирало от эмоций.
— Мог прихвастнуть, девицы любят подобное, но документик про шпиона ты мне попозже заполнишь, — решил я.
Илья к добытой информации отнёсся иначе. Он вычленил основное — мужчина стал «хвастаться» своей принадлежностью к спецслужбам после того, как Светлана его заподозрила.
— Ох как мне не нравится то, во что вы влезли, — устало потёр шею Илья. — Там же подписки о неразглашении и прочая канитель сейчас посыплется.
— Мы ещё ничего не нарыли, — напомнил я. — Поехали, хотя бы на его место проживания посмотрим.
— Сейчас я на машине у дома покручусь, но лучше чередовать автомобили. Следующий раз на твоей поедем, или я служебную возьму, — сообщил Илья. — Хотя… Не стоит. Мы просто проводим вместе отпуск.
— С Ильёй Андреевичем по Москве катаемся, — поддакнул Мишка.
На дом посмотрели. Я сразу понял, что если тот самый Александр Дмитриевич здесь проживает, то человек он непростой. Дом на Краснопресненской набережной предполагал, что жильцы люди обеспеченные и имеют престижную работу. Я поднялся на нужный этаж и позвонил в дверь. Что говорить, не придумал и понадеялся на то, что в середине рабочего дня никого дома не будет. Так оно и оказалось, дверь мне не открыли. Организовывать в этот день слежку смысла не было. Если уж начинать, то с утра пораньше.
— Одеться неприметно и при себе грелку иметь, — напутствовал нас Илья.
— Грелку-то зачем? — не понял Мишка, подразумевая, что температура воздуха днём под тридцать.
— Шутит он, — не стал я пояснять, что этот резиновый предмет для ведения слежки довольно нужный.
Если приспичит в туалет, а отойти нельзя, то форма грелки с закручивающейся крышечкой очень удобна. Хорошая грелка до литра жидкости вмещает в себя. Но лучше просто меньше пить, да и не нажираться, это я хорошо усвоил. По стационарному наблюдению у меня всегда было отлично. Когда ведётся наблюдение с целью контроля за местностью, зданиями, не находящимися в движении предметами или людьми, поверьте, для художника моего уровня это плёвое дело. Притом что стационарное наблюдение тому, кто не в курсе, трудно обнаружить, то вообще хорошо.
Правда, в обратном действии, когда ты знаешь и должен указать проверяющему, кто ведёт контроль, приходится проявлять максимум внимания. В это время нет тех возможностей, что будут позже. Отсутствует мобильная связь, видеокамеры и прочие технические примочки. Надеяться нужно на свою память и умения. На них я и рассчитывал, прихватив на следующий день альбом.
Парковаться у дома мы не рискнули и выбрали площадку чуть в стороне. Илья обещал подавать сигналы, если из нужного подъезда будут выходить мужчины подходящего возраста. Позицию он занял за деревом так, чтобы несильно было заметно со стороны. Лето, пора отпусков. Не так много людей ходит на работу. Прождали мы до десяти утра и без нужного результата.
— Можно было сразу предположить, что если нет поблизости припаркованной «Волги», то её хозяин отсутствует, — логично рассудил Мишка.
— Или хозяин «Волги» проживает по другому адресу, или имеет гараж, — добавил я.
— Значит, ориентируемся на автомобиль. Ежедневные проверки. Пока в течение двух недель, — поставил задачу Илья.
— К бабушке в гости зайдёшь? — спросил я на обратном пути.
— Обязательно! — спохватился он. — Это вы меня своими делами отвлекли. Завтра же с утра и зайду. Ты предупреди её.
Отпуск прошёл безрезультатно. Выяснили, что квартира коммуналка. Соседка Александра Дмитриевича — одинокая женщина с ребёнком. Мы проверяли адрес утром и вечером. В первом случае высматривали подходящих по возрасту и комплекции мужчин, во втором ждали появления света в окне. Такое случилось, когда у меня оставалось всего три дня до начала работы.
— Как выйдешь на службу, напишешь заявление, подколешь документ от осведомителя и передашь дело по инстанции, — оговорил со мной порядок действий Илья.
Проследить за объектом получилось не сразу. Только задействовав два автомобиля, мы вычислили гараж. И уже от него в последний день моего отпуска повели подозреваемого. «Волга» была чёрная. Номер тот, что старушка записала. Мужчина внешне подходил под описание. Я его успел зарисовать несколько раз в разных ракурсах и подивился странному вкусу дам. Впрочем, им виднее. Предположил, что срабатывало всё в комплексе: уверенность, действительно отличная фигура, холёная морда и престижный автомобиль.
«Волга», за которой мы следили, двигалась в потоке машин всё дальше на запад столицы. Илья с каждой минутой становился всё более мрачным.
— Спорим, что он едет в
