Александр Абрамов - Ной и его сыновья
(библейский мотив библейского Бога)…
посчитавшего, что жизнь на земле стоит уничтожить, оставив в живых только самого праведного из всех праведников — Ноя и его семью. То, что Смотритель видел в Ис-Кериме, и то, как жили люди в других городах на Земле…
(если верить рассказам Ноя, а какие основание не верить им?)…
было лишь парадной стороной допотопной жизни. Обратная сторона выглядела существенно мрачнее.
На равнинах, в горах, в пещерах, в лесах — где угодно, кроме городов! — на Земле шла совсем другая жизнь, на человеческий взгляд отвратительная, страшная и низкая. Орки — тупиковая ветвь человеческой эволюции, нелюбимые дети Бога…
(беспризорники природы, жутковатые создания с покрытыми шерстью телами, длинными руками и маленькими злыми глазками, близко посаженными на угрюмых лицах)…
составляли ту часть земного населения, от которой настоящие люди скрылись в городах и отгородились дозорными башнями. У орков нет имен, у них примитивный язык и стайная дикая жизнь. Полулюди-полуживотные живут охотой, их скудные помыслы целиком заняты ограниченным набором желаний — поесть да совокупиться, чтобы произвести на свет еще больше подобных себе тварей. Палка с камнем — самое большое достижение разума орков, если таковой вообще существует, до одежды они не додумались, да и не нужна она им — морали нет, а от ночной прохлады неплохо защищает и шерсть.
Но к оркам у людей могло бы быть отношение такое же, как и к прочим животным, и даже то, что они едят мясо, не так ужасно: подобным образом питаются многие звери. Нет, отвращение и злость возникли после того, как орки принялись нападать на людей.
Впервые это случилось очень давно, но память у местного населения (в силу долгой жизни) отменная, и поэтому живы воспоминания о страшных находках: растерзанные орками люди, с оторванными конечностями, без внутренностей, с выцарапанными глазами, подброшенные на дороги, ведущие в города… А еще — воспоминания о трагических потерях: украденные прямо из домов дети, женщины, унесенные орками в пещеры…
Орков много больше, и они хорошо прячутся в своих убежищах, поэтому планы людей на поголовное истребление этой заразы ни разу не увенчались успехом, пришлось столкнуться только с новыми утратами.
— Они плодятся, Гай. Плодятся с поразительной быстротой. Их во много, много раз больше, чем людей. Когда-нибудь они соберутся с силами и… никакие башни нас тогда не спасут.
Ной погрустнел к завершению своего рассказа.
— Может, оно и хорошо жить без памяти, не зная всего этого, — тихо произнес Смотритель.
— Может, и так, — рассеянно ответил Ной. Помолчал, затем вдруг набрал воздуху в легкие — для новой фразы, но вдруг осекся, только серьезно посмотрел на Гая.
— Что такое? — не понял Смотритель.
— Ничего, — буркнул Ной, уходя. — Мне пора. До вечера. За ужином встретимся.
— Хорошо.
Смотритель провожал взглядом Ноя, пока тот не скрылся за своей потаенной дверью.
Что за ней? Выяснится потом обязательно. Пока стоит подумать о другом — орки, изнанка благополучного мира, не удостоившиеся внимания большеголовых умников из Службы Времени, обнаруживаются едва ли не на главной роли в драме «Кончина допотопного мира». Любопытно, что за все время сидения в пещере Смотрителю ни разу не встретилось ни одно из этих существ.
Впрочем, он не слишком расстраивался. Что, как ни прискорбно, шло вразрез с его профессиональными обязанностями.
Однако, помимо главной коллизии — противостояния орков и людей, — для полного видения сюжета требовалось еще уточнение массы деталей, больших и малых, без которых не вырисовывалась вся пьеса, а значит, нельзя было уверенно заявить самому себе и руководству Службы: я знаю этот мир. В этом «поле» еще работать и работать…
И чего это вдруг на ум полезли театральные аналогии?
3
А Хранитель Времени встретился им уже через пару дней.
В этом мире все происходило как по заказу: быстро, щедро и, полагал Смотритель, не всегда на высоком уровне. Fast food. Вот, к слову, захотел потребитель приобрести некий законный местный статус — и приобрел его немедля. Но побочные явления — налицо или, точнее, на лице: удар по башке оказался куда сильнее, чем потребитель заказывал…
Издержки неприхотливого сервиса.
В тот день Смотритель ехал как раз на долбанувшем его паровичке вместе с Ноем и Симом по хозяйственным делам, в коих он принимал посильное участие…
(поднести, нарубить, уложить, перемешать, нанизать, снять, повесить — какие еще глаголы уместны? Да всякие, характеризующие низкопрофессиональные действия)…
и вдруг Ной закричал: Сим! Останови!
Зачем? — высунул голову из кабины Сим.
Останови быстрей, говорю!
Паровик запыхтел сильнее, заскрипел, загудел и остановился. Ной схватил Смотрителя за руку и спрыгнул вместе с ним с платформы.
— Куда это мы?
Смотритель на внезапный рывок Ноя среагировал адекватно: голова не пострадала, руки-ноги целы.
— Во-о-он, видишь, Хранитель Времени идет. Ну просто везение какое-то. То его неделями не встретишь, а то раз — и вот он. Ты же хотел его видеть?
— Хотел? — Вопрос Смотритель скорее сам себе задал. Сам себе и ответил: — Хотел, конечно. Спасибо за внимание.
За внимание — это буквально: за то, что заметил некоего Хранителя среди идущих по улице.
Пока они спешно догоняли Хранителя Времени, Смотритель пытался понять, что же такого узрел Ной в прохожем человеке…
(а прохожих на улице было — толпа)…
из чего сделал вывод, что он — это он. То есть прохожий Хранитель. И чем этот — Хранитель похож на беспамятного Гая, коль скоро они — люди одной профессии?..
Малый рост?
Сумка через плечо?
И то и другое — не по адресу: этот Хранитель был высок, как и все остальные прохожие горожане, и никакой сумки в руках у него не наблюдалось. Обычный молодой…
(по привычным Смотрителю меркам)…
человек, черноволосый, кудрявый, с благородными чертами чуть вытянутого лица, на подбородке и щеках — короткая щетина, явно ухоженная. Ничего выдающегося. Прохожий.
— Хранитель! — окликнул его Ной.
Тот неторопливо оглянулся, явно узнал Ноя, потому что заулыбался — легко и приветливо.
— Рад видеть тебя, уважаемый Ной. Если я тебе нужен, то не отказывай себе в вопросах.
Странноватая формула приветствия. Но Ноя не удивила.
— Здравствуй, Хранитель. Вопросов к тебе нет, спасибо. Но просьба есть: познакомься с человеком, он — Гай.
— Здравствуй, Гай, — произнес Хранитель, почему-то погасив, приглушив голос.
Показалось или нет: он напрягся, будто к чему-то прислушался — к чему-то, что не слышно.
А Ной тоже это заметил, но не удивился, а спросил радостно:
— Ты тоже чувствуешь, да?
— Чувствую… — сказал Хранитель (прохожий) и осторожно, словно страшась чего-то, спросил Смотрителя: — Гай, ты тоже Хранитель?
— Да-да, он Хранитель, только он не помнит ничего, его Сим по голове повозкой ударил, но не нарочно, а потому что Гай сам оступился, а Сим не виноват, он не хотел… — Набор фраз высыпался из Ноя, но не притормозил, а продлился неостановимо.
В последующие десять минут Ной подробно и, на взгляд Смотрителя, зубодробительно скучно изложил Хранителю всю недлинную…
(в отличие от пересказа)…
историю Гая — от встречи с Лимом до встречи с Хранителем. Хранитель слушал, кивал, изредка взглядывая на Ноя: в основном его взгляд изучающе блуждал по Гаю — нескромно, беззастенчиво, с явным любопытством.
— Вот. — Ной закончил повествование своим любимым жестом.
— Я понял, — утешил его Хранитель и обратился к Смотрителю: — Ты сейчас очень занят, Гай?
— Да, в общем… — начал мяться Смотритель.
Он сам себе напоминал сейчас застоявшуюся девственницу: и хочется потерять невинность, и страшно, и маменька не велела знакомиться с незнакомыми. И сам себя не понимал: с чего бы такая застенчивость? Вот он — шанс, Ной подарил ему этот шанс — так пользуйся. Тем более что и шанс явно не прочь использоваться.
А говорун Ной опять помог.
— Нет-нет, он совсем не занят! — Даже руками замахал. — Если он нужен тебе, Хранитель, то мы и сами с Симом справимся, без него. Говорите спокойно и не спеша, сколько надо, столько и говорите… — И добавил непонятное Смотрителю: — И пусть ваш сосуд никогда не переполнится.
Сосуд чего? Вероятно, сосуд беседы. В смысле — не иссякнут темы для разговора…
Но «не иссякнут» не значит «не переполнится», скорее — наоборот…
Однако к дьяволу лингвистические сомнения!
* * *— Скорее это я нужен ему, — тихо заметил Хранитель.
И был прав.
— Так или иначе, мешать не вправе. Поеду я, у нас еще дел невпроворот. Гай, ты, пожалуй, проводи Хранителя к нам в дом, там и поговорите. Не на улице ж вам беседовать…
