Андрей Величко - И снова дядя Жора
– Нет, – объяснил я, – у нас в этом отношении все по-прежнему, то есть использование государственными служащими иномарок рассматривается как преднамеренное оскорбление державы. А этот бумер предназначен моей жене. Ведь она у меня недавно устроилась работать ирландской королевой, и вот там езда на российском авто не очень оправдана в политическом плане. Незачем давать пищу для измышлений всяким демагогам, что-то вякающим о якобы имеющей место зависимости недавно завоевавшей себе свободу страны от России.
Разумеется, я говорил чистую правду – впрочем, как и практически всегда. Только умолчал о том, что до отправки в Ирландию эта машина послужит объектом для тренировок по быстрому и незаметному прицеплению к ней крюка с тросом, другой конец которого будет привязан к танку «Крыса». Но оправданием мне может служить простой факт – о таких подробностях Никонов меня и не спрашивал.
Так вот, пока я занимался всей этой тихой административной деятельностью, а приехавший в Гатчину Кобзев уже начал работы по восстановлению вывезенной из забайкальской тайги установки, оставшийся в Москве Кисин явно решил, что период его адаптации в новом мире завершен, пора выходить, так сказать, на большую дорогу. И вступил в партию анархо-коммунистов, то есть кропоткинцев, ячейка которых имелась и на метрострое.
Все рождественские каникулы Виктор Иванович готовился к общемосковской конференции анархистов, которая должна была состояться в середине января. Подготовка проходила в муках. Во-первых, у Кисина практически не было никаких материалов. Ни решений вышестоящих органов, ни разъясняющей бумаги из райкома, что всегда приходила перед каждой дискуссией в том мире. Даже полного собрания сочинений отца-основателя, то есть Кропоткина, и то не имелось! Откуда брать цитаты? Наличествовали только три статьи на русском языке и одна на французском, толку от которой – как с козла молока. Ибо единственная фраза, которую Виктор Иванович мог хоть как-то произнести на языке Бальзака, представляла собой «месье, же не манж па сис жур». Потому как в том мире у Кисина имелся видеомагнитофон, и в числе прочих наличествовала кассета и с «Двенадцатью стульями».
Кроме того, сильно мешало слабое знание сложившейся в этом мире ситуации. Даже то, что здесь, оказывается, по результатам мировой войны образовалась Вторая Парижская Коммуна, руководимая социал-демократами и анархистами, он узнал совсем недавно. И, откровенно говоря, случайно. Но главное отличие здешней ситуации от знакомой ему по курсу истории КПСС он понял быстро. Жестокий террор властей привел к тому, что большевики были частично уничтожены, а оставшиеся запятнали себя соглашательством! И петербургская организация РСДРП, руководимая Зиновьевым, объявила, что пролетарская революция – дело очень далекого будущего, которым в лучшем случае займутся наши внуки, а сейчас требуется лишь работа по созданию предварительных условий для начала подготовки к первому этапу продвижения к ней. Не зря, ох не зря Ленин в семнадцатом году назвал его политической проституткой! Или это он Троцкого? Впрочем, неважно, Троцкий тут уже двенадцатый год как покойник. Да и сам Ильич… Анархисты были уверены, что весь женевский ЦК РСДРП работает под контролем канцлерских спецслужб. И в России осталась всего две партии, нашедшие в себе силы продолжать борьбу в условиях жесточайшей реакции – анархисты и правые эсеры. Но последние по самой своей сути являются оппортунистами, а анархо-коммунисты, как смутно припоминал Кисин, одно время были ближайшими соратниками большевиков. Недаром в честь Кропоткина названа станция метро в самом центре. И раз получилось так, что знамя борьбы за интересы рабочего класса выпало из ослабевших рук большевиков, его должны подхватить другие прогрессивные силы. Например, анархисты.
Итак, начал свой анализ Кисин, в чем сейчас главное препятствие на пути рабочего движения? В его разобщенности! Даже московские анархисты, и те делятся на анархо-коммунистов и анархо-коллективистов. Причем если про первых Виктор Иванович что-то слышал и раньше, то о существовании вторых узнал только здесь. А в основном он учил про каких-то совсем других… как же их там… ага, анархо-синдикалисты. Кажется, они появились позднее, или по крайней мере вошли в силу только перед самым Октябрем. Именно они стали союзниками большевиков на первом этапе революционных преобразований.
Кисин встал и в волнении прошелся по комнате. Кропоткинцы и коллективисты не хотят объединяться, потому что у каждой группы уже сложилась своя организация и никто не хочет вливаться в чужую партию. Но если им предложить объединение на какой-то третьей платформе, то ведь это может и выгореть!
Кисин снова сел и начал записывать свои озарения. Значит, ближайшими задачами является усиление агитации среди рабочих, для чего кропоткинцы и коллективисты должны объединиться на платформе анархо-синдикализма, после чего начать планомерную работу по резкому усилению своего влияния в профсоюзах.
Прочитав написанное, Виктор Иванович удовлетворено хмыкнул – с его точки зрения, получилось очень неплохо. И теперь до конференции оставалось сделать всего одно небольшое дело. А именно – попытаться узнать, что же такое представляет из себя этот самый анархо-синдикализм.
Пока Кисин воспарял мыслью в теоретические высоты анархистского движения, «ДОМ» потихоньку провел операцию «Гость». Можно сказать, что она прошла близко к планируемому, хотя пару раз от ее участников и потребовались небольшие импровизации.
Еще на стадии тренировок Жигули были заменены «Окой» – естественно, эрэфовской, а не нашей. Так вот, пробки на маршруте в этот день несколько превышали средний уровень, так что «лексус» сопровождения с трудом успевал за юркой машинкой. На Ленинском проспекте «Ока» просочилась к очередному светофору в междурядье, на манер мотоцикла, а сопровождающие решили объехать это место по резервной полосе. Где вмазались в спешащий куда-то «мерс» с мигалкой, недостатка которых на Ленинском не ощущалось никогда. Интересно, кто в конце концов окажется круче – никоновские ребята или неведомый мигалковладелец? То есть ДТП прекрасно устроилось и без нас. Но способствовавшая ему ситуация, то есть плотность движения, заметно превышающая обычную для этого места и времени, привела к тому, что «Ока» с пассажирами явно опаздывала к точке рандеву у ресторана. Однако она не стала спешить и рисковать, а тихо свернула куда-то в Донские переулки и там затерялась. Потому что, разумеется, при планировании был предусмотрен и такой случай.
Здесь, пожалуй, не помешает небольшое отступление. Еще будучи простым инженером Найденовым при его высочестве цесаревиче Георгии, я не раз напоминал Танечке и тогдашнему главе шестого отдела Бене простую вещь – пусть уж лучше операция обойдется в десять раз дороже, чем получится в два раза хуже! Разумеется, такая политика возможна только в том случае, если есть близкая к полной уверенность – дополнительные деньги не будут разворованы. Но на это я тоже с самого начала обращал самое пристальное внимание, так что тут особо волноваться не стоило.
Так вот, в силу вышеприведенных соображений точно в назначенный срок из переулка в двухстах метрах от ресторана вырулила «Ока», неотличимая от той, которую сопровождали никоновские сотрудники, с пятнами ржавчины в тех же самых местах и с той же самой супружеской парой внутри.
Само собой, мы не собирались подвергать доверившихся нам пожилых людей всяким опасностям, тем более что их и не учили на Джеймсов Бондов. Просто заранее подобрали две пары гораздо более молодых и тренированных сотрудников, а остальное сделали гримеры. Разумеется, сходство получилось не абсолютным, но такое и не требовалось. Супруги же были заранее перемещены в наш мир через портал прямо на стене их кухни.
А тем временем к ресторану, кроме «Оки»-дубль и «БМВ» с объектом, приближались еще и трое мальчишек лет двенадцати на вид, на ходу с хохотом перебрасывающихся снежками. Ну дети же, что с них взять, в кой-то веки раз вырвались поиграть, порядки-то в Георгиевской спецшколе ДОМа весьма суровые… Так что не было ничего удивительного в том, что за секунду до резкого поворота «Оки» на пустое стояночное место снежок, брошенный одним из пацанов, залепил камеру видеонаблюдения. Вторую они решили не трогать, потому как рядом стоял «Шевроле Тахо», удачно перекрывший ей обзор в нужном направлении.
Бабульку, которая с интересом смотрела за развитием событий на стоянке, вдруг кто-то слегка толкнул. Она обернулась и на мгновение потеряла дар речи от возмущения – две размалеванные молоденькие девицы, размахивая руками, громко и нецензурно обсуждали длину и толщину полового члена какого-то Махмуда. Но через пару секунд дар речи к бабке вернулся, причем в совершенно неумеренных количествах, и как минимум минуту несколько прохожих с большим интересом слушали ее комментарии к моральному облику современной молодежи, более ни на что внимания не обращая. Впрочем, одна скромно одетая дама отвернулась, видимо, такая картина ей показалась неприятной. Еще чуть-чуть, и она увидела бы самый момент исчезновения БМВ, но тут за ее спиной раздался приятный мужской голос:
