Мари Польская - С видом на жизнь. Дилогия (СИ)
— Спасибо тебе за желание мне помочь, но я не могу принять твое предложение.
Лорд Грейв помрачнел, отпустил меня и отвернулся.
— Есть и еще один выход, — он говорил, будто выдавливал из себя слова.
— Какой?
— Кольцо… Князь Томирион вернулся благодаря этому древнему артефакту. Кольцо всегда принадлежало его семье. После ритуала ты станешь частью ее, значит, кольцо должно тебя признать.
Так — так… Второй вариант! А вампир‑то не промах! Надеялся, что не зная о таком варианте, я соглашусь на любой, в том числе на поселение в его землях. Я усмехнулась своим мыслям.
— Но где мне искать кольцо? Как, хотя бы, оно выглядит?
— Выглядит? — он пожал плечами. — Обычно… с маленькими красными камушками. А искать его надо в хранилище Князя. Кольцо женское, вряд ли он будет его носить. Так что…
— В хранилище… — я задумалась.
Ту комнатку, где я видела корону, хранилищем назвать нельзя. Но ведь оставляет же он там корону. Может и кольцо оставит. Попасть туда несложно, нужно лишь избавиться от внимания Князя хотя бы на полчаса. Но как это сделать? А может убить его? Песней сирен… Такая мысль была неприятна сама по себе. О, Первородный, я уже превращаюсь в серийного убийцу! Нет! Можно было бы зачаровать его, но ошейник…
— Простите, лорд Грейв, а вы не сможете снять эту штуку, — я показала на туго обтягивающий горло ошейник. Вампир оскалился, показывая мне свои белоснежные клыки, и взял мою шейку в свои лапищи, будто пытаясь меня задушить. Секунда — и ошейник оказался у него в руках.
— Спасибо, — пробормотала я. — А теперь снова застегните его, но так, чтобы я могла в любой момент его снять.
Вампир выполнил мою просьбу и отступил на шаг.
— Ну что, Вета, примешь мою кровь?
Я кивнула и лорд Грейв сразу стал серьезным и собранным. Он вытащил из ножен тонкий изогнутый кинжал, лезвие которого было исписано странными непонятными мне знаками, сделал надрез на своей ладони, затем на моей и соединил наши руки. Так мы стояли минут пять и все это время вампир, закрыв глаза, что‑то нашептывал. Ладонь сначала ныла от пореза, затем боль ушла, уступив место леденящему холоду. Он стал медленно подниматься по руке, становясь все слабее, а затем и вовсе растворившись, казалось, без следа. Вампир был белее полотна, лицо осунулось, глаза впали. Его ощутимо пошатывало.
— Позволишь? — он взял мою руку, наклонился и слизал капельки крови с моей ладони. Рана сразу начала затягиваться, да и вампиру это действие принесло только пользу. Он уже не выглядел живым мертвецом. — Как видишь, ничего страшного…
Что он имел в виду, осталось для меня тайной. То ли то, что я не стану вампиром от его крови, то ли то, что ничего мне не будет от потери капли своей. Лорд Грейв вдруг напрягся.
— Он идет! Мне пора исчезать, Вета, но я буду за тобой приглядывать. А то вдруг с кольцом ничего не получится… — он подмигнул мне и исчез, просто растаяв в воздухе.
Глава 7
Томирион возник прямо из воздуха посреди тронного зала. Сзади, за его спиной, повскакивали с кресел, появившихся вокруг его трона, представители влиятельнейших семей демонов. Прямо перед ним застыла делегация вампиров.
— Так — так, — с усмешкой протянул Князь Тьмы, — и что же этим кровососам от нас нужно?
Члены совета как‑то быстро оправились от потрясения, и один из вельмож подошел к своему владыке и что‑то начал нашептывать ему на ухо. По мере его речи глаза Томириона наливались чернотой, руки все сильнее сжимались в кулаки, будто Князь из последних сил пытался сдержаться от мгновенной расправы. Только вот с кем? Вампиры в ужасе попятились.
— Итак, господа, с чем же вы пожаловали? — голос Томириона был просто леденящим.
От делегации отделился один из вампиров. Он склонился перед Князем Тьмы и не разгибаясь протянул ему свиток. Томирион взял его и кинул на текст послания один лишь взгляд.
— О своем ответе мы сообщим вам позднее! — он развернулся и направился к трону. — Приглашаю вас, господа, сегодня вечером на ритуал соединения с моей дорогой невестой.
Князь махнул рукой, отпуская делегацию, и обратился к совету:
— Жду доклада обо всем, что здесь произошло за последнюю неделю, прямо сейчас.
Он встал и пошел в свои апартаменты. Больше всего ему хотелось переодеться и привести себя в порядок. Томирион окинул взглядом свою спальню, заглянул в гардеробную, проверив, все ли на месте, снял кольцо, покрутил его перед глазами и, наложив такое же заклинание, как на корону, положил его рядом с ней.
Уже через полчаса он выслушивал отчеты. По всему выходило, что виновницей массового побега из его личной тюрьмы была Вета. Оставалось загадкой, как ей удалось нейтрализовать сразу пятерых охранников. Как уверял начальник охраны, стражники умерли сразу, не успев даже подняться со своих мест. Никаких ран на телах не было обнаружено, как нет и следов магии. А откуда ей быть, если ошейник надежно ее блокирует!
Эта загадка мучила его. Он занимался делами, но думать мог только о Вете. Первая ярость и злость на нее прошли. Теперь осталось чувство недовольства собой. Как он мог забыть, что она — его враг, причем враг умный, изворотливый, и, как это выяснилось, обладающий способностью убивать быстро и бескровно. И надо же было такому случиться, что из всех заключенных его личной тюрьмы она, помимо своих друзей, освободила именно лорда Грейва д'Крейнвальда — главу клана вампиров, этого кровососа, обладающего уникальными талантами выводить Томириона из себя, побеждать его в поединках, поднимать Князя Тьмы на смех. Нужно было его убить еще тогда, когда удалось поймать в ловушку.
Получилось это совершенно случайно, но Томирион всегда знал, что везет сильнейшим. Слабостью вампира была кровь. Причем, будучи настоящим гурманом, он предпочитая вообще от нее отказываться, если не было чего‑нибудь уникального. Само собой, появление во дворце Томириона Лизы Вард не могло укрыться от лорда. И Князь Тьмы был уверен, что вампир попытается добраться до девочки, поэтому комнату, куда первоначально поселил Лизу Вард, он превратил в настоящую магическую ловушку. Принцип ее действия был прост: при любом возмущении пространства магия схлапывалась и обездвиживала всех, находящихся в помещении. Лорд попался на второй же день. Вот тогда его можно было убить. А теперь он вновь на свободе и еще неизвестно где. Делегация вот совершенно уверена, что у меня в плену. Даже ноту протеста передали. А у меня его нет. Уже нет. Теперь пусть хоть все подвалы обшаривают. Но какова же Вета мерзавка!
Томирион заметил, что думает о ней с уважением. Он всегда считал, что таких врагов нужно делать союзниками. Так что, с ритуалом соединения затягивать не стоит. Он направился во внешнюю тюрьму. Как ему доложили, Вета была именно там. Нужно еще привести ее в порядок и подготовить все необходимое для ритуала. Как только Тьма наполнит девушку, она автоматически из разряда врагов перейдет в разряд союзников. Он ухмыльнулся, размышляя об этом. Князя совершенно не смущало то, что он убил лучших ее друзей, даже не друзей — мужчин. Напротив, он считал, что именно так и должно было быть. Все‑таки она не просто станет его женщиной, она станет повелительницей демонов и даже мысли о возможности возврата к старой жизни в ее головке появляться не должно. А Тьма ей поможет. Она заставить забыть о старых чувствах, заставит мыслить рационально, заставит преклоняться перед более сильным. А им, без сомнения, был он, ее будущий муж.
Когда Вета попыталась покончить с собой, Томирион почувствовал сначала резкую боль, будто по сердцу полоснуло чем‑то острым. Потом, когда приводил ее в чувство, его затопила жалость к девушке. А затем внутри поселилось какое‑то дурное предчувствие, будто он ее уже потерял. И чем ближе был ритуал соединения, тем сильнее оно становилось.
Он зашел за ней вечером, когда в ритуальном зале уже собрались все приглашенные. Вета была изумительно прекрасна, тиха и задумчива. Она ничего не ответила на его комплименты, просто молча встала, подошла к нему и позволила взять себя за руку. Она не проронила ни одного слова и когда он вел ее по коридорам в самый отдаленный зал, и когда двери распахнулись и они рука об руку спустились по широкой забранной коврами черной лестнице на каменную площадку. Зал представлял собой амфитеатр. Гости стояли на ступеньках, поднимавшихся от центра все выше и выше. Площадка была расчерчена символами и пентаграммами, горевшими, будто изнутри, алым зловещим светом. В самом сердце ее — огромная каменная чаша.
С одной стороны от нее Томирион и поставил Вету. Сам встал напротив и кивнул головой. Рядом с ними прямо из воздуха возник демон, закрытый от посторонних глаз длинных черным плащом. При его появлении Вета заметно задрожала. Томирион хотел было подойти и успокоить ее, но понял, что сдвинуться уже не может. Демон тем временем начал монотонно и тягуче читать слова отречения от света. Это такая древняя формула призыва Тьмы. Потом он поднял руки вверх, продолжая ритуал. В каждой из них было по кинжалуnbsp;. Но Вета, за которой Князь наблюдал, смотрела вовсе не на них. Она испуганно уставилась в лицо демона, которое стало видно из‑под откинувшегося капюшона. Томирион даже мстительно улыбнулся, понимая, что должен испытывать человек, впервые видящий жреца Тьмы. Зрелище не из приятных. Все жрецы были слепы. Вместо глаз — белесые бельмаnbsp; — Что я стану женой Князя Томириона.
