Александр Богатырёв - Два дурака на чемодан алмазов
— Дикой паники в Европе. Особенно, когда в Англии вымрет парочка населённых пунктов. — заметил Василий. — И от паники может погибнуть ещё больше людей, нежели от самой эболы.
— Есть возможность на этом сыграть? — неожиданно спросила Натин.
Реплика была не только неожиданная, но и крайне циничная. Впрочем… Чего ещё ожидать от прогрессора! Она сама говорила, что ситуация в ЭТОМ мире катастрофичная до фатализма. Так что в какой-то мере её реплика была закономерная. Использовать любые возможности, чтобы спихнуть цивилизации Земли, по её словам с совершенно гибельной траектории.
— Пожалуй да. — Заметил Григорий. — Но над этим надо очень хорошо подумать.
— Кстати, вы, что-то нашли в Германии? Из того, что хотели найти? — поинтересовался Василий. — Что можно было бы использовать…
Натин тут же надулась от гордости.
— Да! Нашла! И это можно очень хорошо применить для того, чтобы изменить некоторые теории общественной эволюции.
— Относящиеся к революциям? — тут же смекнул Василий, так как именно это предполагал.
— Да. Если подать эту информацию в нужном контексте, то это может сильно ударить по уверенности… Уверенности европейцев… и не только европейцев, что их путь единственно верный. Но не только единственный. Что вообще то, что они делают необходимо для прогресса человечества.
Оба брата были сильно заинтригованы. Впрочем, каждый по-своему.
— И что же это?
— В конце их средневековья, в Германии, норма потребления мяса была очень высокой. А это значит, и вообще питание.
— Сколько?
— 100 килограмм на человека в год. По их хроникам.
— Но…
— Дальше, при построении капитализма, вся система производства продовольствия была сломана. И восстанавливалась очень долго. До сих пор тот уровень потребления продуктов питания не восстановлен. В Англии — возможно и восстановлен, так как там очень большой поток из колоний. И денег и продуктов.
Когда Натин это говорила, вид у неё был явно победный. Потому Василий далее даже не пытался её прерывать. А она двинула туда, что было по её мнению как раз необходимо.
— Если это прямо сейчас опубликовать, то возникнет закономерный вопрос: а стоило ли ломать благополучную систему производства продовольствия? Для чего ломалось? Чтобы кто-то получил больше денег? Но и это не самое главное! Возникает серьёзное подозрение, что для реального прогресса, который заявлен этот самый капитализм вообще не нужен. Ведь чисто логически: зачем было ломать сельское хозяйство? Зачем было делать хуже? Ведь явно в перестройке нуждался совершенно иной сектор экономики. И тот тип отношений, что возник в сельском хозяйстве, явно регрессивный.
Василий сохранил спокойное выражение лица, пока Натин выдавала сию рацею. И как бы она ни выглядела дико, но всё-таки он понимал что перед ним сидит студентка из университета.
Причём цивилизации, которая далеко обогнала их.
И чёрт его знает, что у них там за теории есть, если они поднялись, а вот мы… Ну не будем уточнять где… Так что делать круглые глаза и отвешивать челюсть было тут для Василия неуместно.
Если бы Натин смотрела в это же время на Григория, то как раз ту самую перекошенную физиономию и увидела. Для Василия, то, что она рассказывала, было не настолько неожиданно, как для его брата. Ведь о чём-то таком он уже откуда-то слыхал.
То ли на форумах болтали, то ли в статьях кто-то заикался, то ли её где-то. Тем не менее, был некий намёк на исследования, которые были бы выполнены в этом мире, но лет эдак через семьдесят-сто. С аналогичными результатами.
Также как и исследования крестьянского, некапиталистического хозяйства, которое оказалось, как-то ну очень сильно не укладывающимся в существующие теории и представления о «прогрессивности».
Так или иначе, но то, что «принесла на хвосте» Натин, стоило осмыслить как-то более отдельно. Поэтому Василий поспешил закруглиться. Однако, это было далеко не всё, что принцесса-студентка откопала. Таки упомянула «Экономические тетради» Маркса.
За раз потрясений было многовато…
* * *Когда Натин ушла, вся из себя довольная, Григорий напал на братца. С вопросами.
Но ответов у самого Василия не было.
— Чем больше мы тут живём, тем большим лохом я себя ощущаю! — выдал Григорий по поводу информации Натин. — В пору сказать: «Ясно, что ничего не ясно».
— Не ты один — отметил Василий. — И что стало нам сейчас ясно, у нас было не понимание, а иллюзия понимания происходящего.
— А у «нашей Наташи»? — ядовито поинтересовался Григорий.
— Я думаю, что Натин имеет какую-то теорию. И ей следует, изыскивая подтверждения для неё.
— Поступает также как ты с местными физиками. — подначил Григорий.
— Да. Не ожидал я оказаться в их шкуре!
— Но у тебя хотя бы какие-то намёки есть? А то я нифига не понял. Нам в школе совершенно иное трындели.
— Я тебе как-нибудь подсуну трактат Куна. — загадочно кинул Василий, но тут же сменил тему.
— Как я помню, из интернетовских баталий — продолжил он, — в нашем мире была буза, насчёт того, что Ленин объявил крестьянство «буржуазным классом». Это, «по теории» означало, что рабочий класс должен устроить революцию, попутно задавив крестьянство в его «буржуазных поползновениях». То есть, «по теории», крестьянство получалось врагом рабочего класса. Однако, после, к 1911 году он поменял свои представления о нём. И выдвинул другой тезис — о союзе крестьянства и рабочего класса. Этот союз и победил… Я это вот так понимаю. Может быть…
— Ты хочешь ускорить эволюцию идей? А нафига? — не понял Григорий.
— Дело в том, брат, что голая сила революции не делает. Революции делают Идеи. Идеи овладевшие массами. И эта идея союза — одна из ключевых для успеха революции.
— Но она «противоречила Марксу» — догадался Григорий.
— Да. И вот почему Ленин такой вывод сделал, нам надо срочно разбираться. Прямо сейчас.
— А что будем делать с той инфой из Германии? С хрониками?
— А чёрт его знает!!! — изумлённо развёл руками Василий.
Информация, пришедшая из Германии выбила из колеи гораздо больше, нежели происходящее в Англии. Она была из той категории, что напрочь ломала прежние представления о действительности. И как её вписать — был вопрос ещё тот!
Но… Этих вопросов было не избежать.
Не война людей и техники делает революции. А война Идей. И только отсутствие этих конструктивных идей по выходу из кризисов приводит к бесконечным войнам и, в конце концов, гибели государств и целых цивилизаций.
Эта мысль для братьев была нетривиальной.
Впрочем… Для кого она вообще является тривиальной сейчас и здесь? Да даже через 100 лет в 21-м веке?
— Остаётся одно. — после раздумий утвердил Василий. — Разбираться во всём отбросив всё, что мы до этого «как бы знали». Ленин разобрался? Сталин разобрался? Нам тоже это предстоит.
— Ты это уже говорил. И не раз. — буркнул брат.
— Ото ж!
Глава 25
Не бейтесь головой об стену! Вы мешаете спать соседям
В марте стало известно, что Великий Князь Александр Михайлович стал шефом создаваемого Императорского военно-воздушного флота. Чего его принесло из Совета по делам торгового мореплавания было не очень ясно. Впрочем… Скорее всего Великий Князь учуял в новом деле великие перспективы. Чем это грозит стало понятно сразу. Авиация в России стала развиваться не в пример быстрее, чем ранее.
Ранее, всё, что делалось в этой области, висело на братьях Эсторских. Но с получением господдержки, в лице Великого Князя, многие вещи стали делаться и проще, и быстрее. К тому времени уже вымостили длинную бетонную полосу для полётов первых «аерпланов», «самолётов» и вообще «пепелацев».
Дело было за этими самыми «самолётами-аерпланами-пепелацами». А вот с последним было туго. Братья вцепились в свой «пепелац» мёртвой хваткой и, почему-то к его конструктивным решениям никого близко не подпускали.
Конечно, конструкцию крыла и некоторые внешне, хорошо видимые части, скопировать для энтузиастов не представляло большого труда. Но вот двигатель…
Как только началось какое-то серьёзное «копошение» вокруг их детища, Василий постарался напустить как можно больше туману. Тем более что вокруг них вились не просто стаи, а до неприличия многочисленные полчища разных тёмных «любопытствующих личностей». Многие из них даже не скрывали свой дикий иностранный акцент.
Григория последнее обстоятельство смешило донельзя.
Он быстро выстроил против этих хмырей вполне себе приличный заслон из своих «молодцев», так что «любопытствующим» оставалось лишь издали щёлкать клювами.
Бензиновый двигатель, что начали производить на «Экипажной фабрике Брезе» (которая уже грозилась быстро перерасти в «Авиационную фабрику»), Василий преднамеренно сделал жутко примитивным. С кучей таких «встроенных дефектов», что было загадкой, как он вообще работает. Впрочем, для начала ему вполне хватало чтобы двигатель имел ресурс в 10 часов. Замена изношенных деталей не была проблемой и это компенсировало быструю изнашиваемость. Но зачем он это сделал, было известно только ему и Григорию.
