Василий Звягинцев - Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба»
— Но сейчас излучение было не дуггуровское. То я на уровне спинного мозга запомнил, как и наш Андрей Дмитриевич.
— Значит, считаете — ещё одна сила вмешалась? — спросила Сильвия.
— Не могу ничего утверждать. Излучение было другого типа — это факт.
— А откуда всё же исходило? В пределах земной атмосферы, из дальнего космоса или из вашего… астрала?
— Опять не готов к ответу. Как нерадивый студент на зачёте. Но, скорее всего — если я не прав, то вы меня поправьте, — ваши приборы по астралу не работают. Так, нет?
— Если бы я знала. Я ведь, по-вашему, в лучшем случае начальник резидентуры с особыми полномочиями или, как ваш Антон, — «тайный посол» в чине советника первого ранга. Не физик я, не инженер и не математик. Но давайте считать, что не работают. Если совсем точно — такая их функция мне не известна. И вообще понятие «астрала» в вашем понимании моей цивилизации неизвестно. Значит — либо из космоса, либо с Земли, но из другого пространства-времени. Осталось сообразить, какого конкретно.
— Чего проще. — Басманов, кажется, уже просто веселился. Африканские походы ему вспомнились. — Делим пустыню на квадраты, исключаем те, где льва заведомо нет, в оставшемся берём его пулей или загоняем в клетку.
— Я всегда знала, что вы, Михаил, за словом в карман не лезете. «Делением пустыни» мы сейчас и займёмся. Только скажи мне, Настя… — имя прозвучало, будто написанное курсивом. — Где же ты этому научилась — в долю секунды включить «растянутое» время, изготовиться к уничтожающему плазменному удару… Ты представляешь, что это такое?
Сейчас Сильвия стала похожа на графа Бенкендорфа, любезно, как дворянин с дворянином, беседующего с одним из представителей тайного общества, «злоумышляющего супротив государя». За несколько минут до того, как предъявить ему неопровержимое обвинение, ведущее к виселице.
— Представляю. Потому и остановилась… — Анастасия говорила спокойно, но с оттенком дерзости, возможно, чувствуя за собой поддержку Уварова, Ляхова, а главное — Воронцова с Натальей Андреевной, которых в иерархии «Братства» числила выше этой… не то чтобы «перебежчицы», но близко к тому. Хотя совсем недавно она тоже была «высшая». Так, если человека освобождают от присяги, то в полном объёме. Не только королю или императору он больше ничем не обязан, но и любому подразделению и представителю бывшей власти.
— Можно было сжечь не только крейсер, но и весь город. Особенно если бы все наши блоки сработали залпом, по одной цели.
— И что тебя остановило? — продолжила «выяснение обстоятельств» Сильвия.
Басманов, по обычной привычке усмехаясь так, что причину его усмешки понять было невозможно, закурил первый раз за последние полчаса, глядя левее и выше спорящих дам. Удолин пальцем указал на рюмки. «Пора, мол, брат, пора. Пока они там…»
Михаил изобразил на лице выражение полной поддержки.
— Понимание этого самого и остановило! Успела представить — я нажимаю кнопку, девчата — синхронно. Города нет, флота нет, море кипит. Мы — живы. Что дальше? Я сообразила, переориентировалась. В запасе — десять секунд, я уже увидела, какой режим Кристина задала. Чтобы мне переключить диапазоны — секунда на осмысление, секунда на исполнение. Девчонки услышали команду — «делай, как я!». Вот и всё. Город цел, люди живы, некоторые всего лишь временно парализованы. Ещё одно переключение — второй залп, по лучу, о котором Константин Васильевич сказал и который я тоже словно наяву увидела, будто след молнии перед закрытыми глазами. И…
Всё великолепно слышавший Басманов снова вставил: «Стрельбу прекратили, орудия пробанили».
Сильвия покосилась на него, но ничего не сказала.
— Всё ты правильно сделала, девочка, и понятно доложила. Одно меня несколько беспокоит — никто тебя таким приёмам не учил, и знать, как сделать то, что сделала, ты просто не могла. В этом и стоит разобраться. А то недоумений слишком много. Или тебе кто-то помог, или…
Глава семнадцатая
Вопрос Сильвии, заданный весьма благожелательным, почти ласковым голосом, заставил Басманова едва заметно напрячься. Он всё-таки оставался здесь «старшим по команде» и нёс ответственность за всё происходящее. Леди Спенсер они пригласили, чтобы та помогла, в роли консультанта, намного лучше них разбирающегося в свойствах и возможностях аггрианской техники, оценить случившееся и вместе подумать, как быть дальше. Но она начала, кажется, не с того.
Так-то спрошено чётко, как на умелом допросе. Дальше почти сам собой следует вывод: «Ты этого сделать не могла, значит, это сделала не ты. Или ещё проще: ты — это не ты!» Сам он эту девушку видел первый раз в жизни, восхитился сначала её красотой, потом — самообладанием и быстрыми, безошибочными действиями. Ему довелось видеть, как Антон в Москве использовал такой же, как у неё, портсигар в качестве плазменного оружия. На минимальной мощности — впечатлило, врагов — тоже. А здесь — приборов сразу четыре, с настройкой на полную. Последствия действительно могли быть страшными. Но он в тот момент представления не имел, что именно делала и что сделала Анастасия.
Но рисунок эксцесса очевиден. Нападение имело место, здесь Удолин — эксперт, заслуживающий полного доверия. Настя тоже утверждает, будто видела «луч». Он сам даст голову на отсечение, что пушки наводились именно на них. Вражеская вылазка успешно отражена — тоже факт. Катранджи спасён, и все присутствующие, и порт с половиной города.
Сильвия, видимо, предполагает, что Вельяминова не та, за кого себя выдаёт? Очень сомнительно. С ней близко общались и Левашов, и Воронцов с Натальей. Едва ли кто-нибудь посторонний сумел внедрить в «Братство» своего человека так, чтобы никто, включая мага Удолина, до сих пор этого не заметил. В том числе и сама аггрианка, она ведь, кажется, занималась их окончательным кондиционированием.
Ну-ну, послушаем, что девушка ответит.
— Вы же и учили, Сильвия Артуровна. — Настя нисколько не выглядела смущённой. — И до вас учили, хотя и весьма поверхностно. Сами знаете, спецкурс мы окончить не успели. Правда, Лихарев, когда у нас последний раз появился, начал с нашей группой по своей программе заниматься. Я так теперь понимаю, у него свои планы по поводу нас появились. Бывало, на отвлечённые темы разговоры затевал, любил, так сказать, «боевым опытом» поделиться, вспоминал разные случаи из практики, своей и чужой. О том, в частности, что вверенным оружием нужно уметь пользоваться на крайнем пределе его возможностей и даже лучше. Пример приводил, как в Москве тридцать восьмого года с помощью подручных средств сделал то, на что и Шар оказался неспособен: сам установку собрал, чтобы ваши, Сильвия Артуровна, приборы обмануть и в будущее другой реальности сбежать…
Эту историю Басманов знал и усмехнулся про себя. Аккуратно девчонка бывшую «старшую» на место ставит. И Лихарев правильно их учил. Иногда и самому полковнику удавалось свои орудия использовать так, как никому до него в голову не приходило. Вроде стрельбы из тяжёлых гаубиц прямой наводкой на рикошетах, на Каховском плацдарме.
— И всё же ты не ответила. Я хочу узнать — как ты смогла применить блок-универсал именно таким образом? Понимаешь, что бы там Лихарев или кто-то другой вам ни рассказывал, нельзя на словах обучить тому, что требует многолетних и постоянных тренировок. Даже я за несколько секунд не сумела бы так сориентироваться! Ощутив только тень угрозы, понять её источник и направление, оценить обстановку, одновременно с изменением темпа времени переключиться с плазменного удара на блокировку чужого излучения (предварительно его обнаружив). Тут же создать парализующее поле вокруг крейсера и, не дав противнику ни секунды на размышление, ответить на его волне противофазой превосходящей мощности. И вдобавок скоординировать работу трёх чужих блок-универсалов по одной цели в едином режиме! Как?!
Понимаете, — она теперь обращалась не к Вельяминовой, а к Басманову с Удолиным, — то, что будто бы проделало это юное дарование, можно сравнить… — Сильвия на мгновение задумалась, подбирая доступную аналогию. — Ну, как если бы курсант авиаучилища, слетавший пару раз на реактивном истребителе с инструктором, вдруг оказался на фронте, взлетел самостоятельно на незнакомой машине, сбил несколько вражеских асов и благополучно вернулся на свой аэродром. Представляете?
Басманов представил. И проникся ещё большим уважением к девушке-поручику. Кивнул ей ободряюще из-за спины Сильвии. Да и профессор подмигнул, пользуясь случаем налил себе ещё. Для стимуляции процессов, примитивной, на его взгляд, логике аггрианки недоступных.
— И не такое случалось, — спокойно сказал полковник. — Мне отчего-то вспомнилось то, каким образом ты, леди Спенсер, в наш круг вошла. Будем продолжать или обратимся к более насущным вопросам? Обед ждёт, гость ждёт, а порассуждать и потом можно, в более подходящих условиях.
