Юрий Корчевский - Вещий. Разведка боем
– Правда ли сие?
– Как не правда – даже ценности украденные отыскали, все боярыне вернули. Она только что здесь была, все опознала. Ей и отдали.
Кучецкой обернулся ко мне:
– Молодец! Понимаю, что дело сие – не воинская служба, однако справился быстро и блестяще! Напомни мне свою фамилию.
– Боярин Михайлов, Георгий.
Кучецкой оглядел меня с головы до ног.
– Почто одежда недостойная?
– Для дела надо было.
– А, ну тебе лучше знать. Не хочешь ли дьяком в Разбойный приказ? Государю нужны такие – разворотливые, умелые.
– За предложение спасибо, только привык я к городу – земля у меня здесь, семья, дом.
– Не хочешь в Москву, стало быть? – помрачнел стряпчий. – Ладно, оставайся здесь, от государя и от меня возьми за труды.
Боярин снял с шеи толстенную витую золотую цепь и возложил на меня.
– Благодарю, о службе твоей самому государю доложу.
Кучецкой повернулся к воеводе:
– Гляди-ка, Плещеев, какие люди у тебя тут живут. Таких наверх выдвигать надо!
Воевода угодливо улыбнулся.
– А с татем что делать?
– Что с ними, душегубами, всегда делают – казнить смертью. Да желательно чтоб помучился напоследок. Вот что, воевода, пусть палач им завтра займется – может, еще чего интересного расскажет, вдруг за ним не одно злодейство. Все пусть выпытает, до донышка, а опосля – четвертовать.
Услышав столь суровый приговор, купец задергал ногами, завыл.
Стряпчий подошел к злодею, пнул его красивым сафьяновым сапогом в лицо.
– А ты чем думал, когда убивал? Мы с боярином, дружком моим стародавним, вместе на татар ходили. Рубился он славно, в таких жестоких сечах бывал, а выжил. Ты же, пес смердящий, червь навозный, его жизни лишил.
Стряпчий повернулся к воеводе.
– Дом и хозяйство его продать, половину – в государеву казну, половину отдать боярыне, без кормильца она осталась.
– Все исполню, боярин.
– Так государю и доложу. Ну, прощевайте. Даст Бог – свидимся.
Стряпчий подошел ко мне, пожал руку:
– Молодец, не посрамил боярской чести, быстро злодея сыскал. Зря от места дьяка Разбойного приказа отказался, зря. Государю нужны такие люди, что не только задницами лавки протирать могут. Успехов тебе, боярин Михайлов. Хочу и в дальнейшем о тебе только хорошее слышать.
Кучецкой и Воронцов вышли. Воевода Плещеев с облегчением выдохнул, вытер рукавом пот со лба, сел.
Видимо, высокое начальство его напрягало, побаивался он их. Вернее – не столько их, сколько того, что злодея не поймают.
– Эй, кто там?!
Вошел гонец. Воевода указал ему на лежащего татя:
– Зови городскую стражу – в подвал его, в холодную.
– Слушаю.
Гонец выбежал.
– Спасибо, Георгий, выручил ты меня.
– Зато я сегодня еще не ел. Удружил ты мне, воевода, с этим ублюдком. Мое дело – деревней своей заниматься да сабелькой вострой на поле брани махать.
– Понимаю, всецело понимаю, да мне-то как быть? Вот стань на мое место – кого бы ты искать злодея заставил? Молчишь? То-то! А я как про беду узнал, сразу про тебя вспомнил. И оказалось – не зря. Ступай с Богом – постараюсь не беспокоить более.
Я повернулся и вышел. Устал я сегодня, и в животе бурчит.
Прямо у входа стояла моя телега, в которой сидели Федор и Авдей – мои холопы. Лица их сияли, как новые копейки.
– Чему радуетесь, хлопцы?
– За тебя, боярин.
– Чего так?
– А то как же: злодея нашел – самому государю о тебе скажут, цепь в награду получил, не всех бояр ведь так отмечают. К тому же боярыня по полушке нам дала и велела тебе кланяться, что душегуба нашел да ценности возвернул.
Я уселся в телегу, и Авдей тронул вожжи. Со стороны могло показаться, что двое ратников везут арестованного бродягу. Да плевать! Я опустил соломенный брыль на глаза. Черта с два меня теперь кто-нибудь из знакомых узнает.
Глава 10
Дома Лена, увидев меня, захохотала.
– Ты чего? Лучше поесть дай.
– В зеркало на себя посмотри!
Я подошел к зеркалу и засмеялся сам.
Чумазый, одет, мягко говоря, плохо, одежда кое-где порвана – вероятно, при падении с дерева, на голове – помятый соломенный брыль, зато на шее – массивная и дорогая золотая цепь. Вид уморительный – вроде как бродяга где-то цепь украл и на себя повесил.
– Иди умывайся и переодевайся, потом – за стол, все уже готово давно.
Уговаривать меня не надо было, и вскоре я уже сидел за столом, уплетая за обе щеки наваристые щи.
– Где же ты цепь златую взял?
– Украл, – пошутил я.
– А серьезно?
– Стряпчий государев – Федор Кучецкой наградил, снял со своей шеи и на мою повесил.
Лена всплеснула руками.
– Дай посмотреть.
Я снял с шеи цепь, отдал ей, сам же продолжал с аппетитом заниматься трапезой. Когда я уже заканчивал с цыпленком, Лена вернула цепь.
– И за что же такие милости?
Я обтер руки полотенцем, отпил хорошенько вина из кружки и коротенько пересказал ей дневные события. Лена слушала, округлив глаза.
Неожиданно сзади раздался голос Васятки:
– Убить его надо было! Гад ползучий!
– Э – нет, ты не прав, боярин.
– Почему же? – обиделся Васятка.
– Сам подумай.
Васятка сел на лавку, наморщил лоб, изображая бурную мозговую деятельность.
– О! Понял! Чтоб было кого казнить?
– Нет, Васятка, думал ты плохо.
И я объяснил, почему злоумышленник был нужен живой.
– Впредь всегда думай заранее, потом делай.
И тут я сдуру ляпнул, что боярин приглашал меня в Москву – в Разбойный приказ.
– И что? – Лена с любопытством уставилась на меня.
– Отказался. Не мое это дело – татей ловить. Я воин, мое предназначение – врагам головы рубить: татарам, ляхам.
– Ты мужчина, боярин, тебе и решать, – обиженно поджала губки жена.
Наверняка хотела в столицу перебраться. Одно дело – простой боярин, коих сотня на Вологодчине наберется, и совсем другое – приказный дьяк, положение в обществе.
Как ей объяснить, что это не мое – душа не лежит сыском заниматься? Что быть дьяком и с верхами общаться не только почетно, но и рискованно? Как говорится – минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь. Сколько я уже знал приближенных государевых, бояр, князей, которые впали в немилость у государя и кончили свои дни на плахе или в ссылке – в дальнем остроге или монастыре.
Отдыхать и заниматься делами деревни удалось только неделю – вновь прибывший гонец постучал в ворота и прокричал:
– Боярина к воеводе!
Я выругался с досады – неужто еще кого убили? Ан нет, оказалось – государь всех срочно созывает ввиду набега крымских татар.
За полдня мы собрались и наутро выехали к месту сбора. В Вологде соединилось все поместное ополчение. Выступили сразу, всю дорогу гнали галопом, лишь изредка переходя на рысь. Гонец из Москвы передал воеводе слова государя: «Быть безотлагательно, нужда великая».
Через неделю мы были близ Коломны. Воевода отправился в полевую ставку государя, и нас вскоре распределили по местам.
Основной удар подходящих сил крымчаков должен был принять на себя великокняжеский полк с московским ополчением. Меня же с Тучковым определили в заслон малый. Мы стояли довольно далеко от московского войска – верст за пятнадцать.
Заняли оборону на левом берегу небольшой – не более двадцати шагов в ширину – речушки. На берегу стояла маленькая – о четырех избах – деревушка, покинутая жителями в панике. Я со своими бойцами занял одну избу, три другие – Никита с ратниками. Службу несли день и ночь, конно патрулируя правый берег – в паре верст от самой реки. Буде противник появится – дозор даст знать; сами успеем к бою приготовиться да гонца к основному воинству послать, коли татарское воинство велико будет и мы не сможем сдержать его своими силами.
Два дня прошли спокойно, мы, как могли, обустроились. А на третий день свежий дежурный дозор, едва уехав, вернулся назад.
– Крымчаки!
Я велел своим холопам вооружиться мушкетами и занять места у окон. Чего соваться вперед, не зная сил врага? К тому же огнестрельного оружия у крымчаков не было – то ли не любили они его, то ли не брали по причине дороговизны.
Вдали показались клубы пыли.
– Приготовились! Стрелять по моей команде.
Из-за редкой рощицы вынеслась на рысях конная полусотня крымчаков. Для нас многовато, у нас с Тучковым – вдвое меньше воинов.
Крымчаки остановились у реки, постояли, посовещались и въехали в воду. И место выбрали удачное – здесь было мелко. А может, и подсказал кто о броде.
Я выждал, пока враг дойдет до середины речушки, и скомандовал:
– Пли!
Изба окуталась дымом, от грохота мушкетов заложило уши.
– Перезаряжай быстро!