Исправитель. Книга 2. Операция "Ананас" - Дмитрий Ромов
— Значит так, — повернулся ко мне Кофман. — Испортил девку — женись. Правило простое.
Элла взглянула на меня с испугом, опасаясь, что я начну раскрывать родителю глаза на современные столичные нравы, но я не начал. Дух джентльменства ещё никто не отменял.
— Умей ответ держать. Люби её и заботься о ней, ясно? Ну и, разумеется, в этой дыре тебе оставаться нельзя. Я помогу перебраться обратно в Москву. Сколько ты уже отработал?
— Меньше года.
— Ну… Ничего, решим. Ты кто по диплому, инженер?
— Инженер, — улыбнулся я.
— Инженер… — задумчиво повторил он. — Думаю, смогу тебя в Моспродторг пристроить.
Да-да, как раз туда, где головы скоро полетят. Относительно скоро, конечно…
— Жить будете на «Белорусской», там где ты меня искал, помнишь? Что ещё? Машину сделаем… Ну, а всё остальное в твоих собственных руках. Работай, не будь дураком, и всё у тебя будет хорошо. Главное, чтобы дочь моя счастлива была и радостна. Вопросы?
— Есть, — кивнул я.
— Ну, вот и молодец.
— Нет, в смысле, есть вопросы.
— Ну?
— Сразу жениться не будем. Во-первых, это неосмотрительно, если развод — придётся делить совместно нажитое, а зачем вам со мной делиться?
— А во-вторых?
— А, во-вторых, пусть посмотрит на меня, понаблюдает. Притереться надо. Сейчас многие так делают. Прежде, чем к алтарю идти, живут вместе привыкают друг к другу, чувства проверяют и всё такое. Это практический подход.
— Сразу и не получится. Сначала нужно будет тебя перевести обратно, а на это с месячишко уйдёт, не меньше. Будете письма писать друг дружке, чувства проверять. А потом уже распишетесь. Ясно?
— Я православный, мне венчаться надо.
— Какой ты православный? Ты же комсомолец!
— Одно другому не мешает.
— Так, всё! По существу вопросы есть? Нет! Если что, я тебя лично кастрирую и сдам мусорам. Ещё и статью придумаю поинтереснее.
Вопросы, конечно, были, как не быть? Но сейчас я решил воздержаться. Вся эта история выглядела довольно потешно, казалась неправдоподобной, словно была вытянута со страниц старинных романов про папеньку самодура.
Кончилось всё тем, что Кофман позвонил Радько, а потом загрёб дочь и поехал обедать, а потом и в аэропорт. Правда, самолёт был вечерним, и Элла хотела побольше времени провести со мной, но отец и слушать ничего не захотел.
— Намилуетесь ещё, — заявил он. — Вся жизнь впереди. Ветры перемен уже задули. Просто подумайте и приготовьтесь их принять. Перемены…
Ещё он сказал, чтобы я был готов конкретно к тому, что в ближайшее время меня будут переводить из Верхотомска в столицу.
Должно быть, чувствовал, что я мог переубедить невесту переменить решение. Мне вся эта затея казалась довольно смешной, поскольку жениться, на самом деле, я не собирался. Но если девочке так хотелось поиграть во взрослую и раскрепощённую жизнь — почему бы и нет. Я был уверен, что долго она не выдержит и когда дойдёт дело до ведения хозяйства, взвоет и попросит меня свалить из своей жизни.
Мне же, разумеется, для достижения своих планов было удобнее перемещаться из Москвы. Но работа была нужна, связанная с бесконечными командировками. Впрочем, если честно, я полагал, что затея застопорится раньше, на этапе перевода в Москву, например. А Элле переводиться из Москвы в Верхотомск никто не даст.
— С детьми не торопись, дай ей диплом получить, — на прощанье бросил Кофман и вышел из квартиры.
А я отправился в постель досыпать, поскольку ночь выдалась довольно беспокойной. Впрочем, поспать мне не удалось. Только вытянулся и закрыл глаза, зазвонил телефон.
— Алло, — сказал я, подойдя к аппарату и сняв трубку.
— Саня, привет.
— Привет, — ответил я, соображая, кто это.
— Это Саня.
Точно, это был Храпов-младший.
— Привет. С праздником.
— Слушай, мне бы поговорить надо с тобой.
— Ну, давай, поговорим. Приходи в гости. Ты где в городе?
— В городе, в городе, — подтвердил он и замялся. — Домой… нет. Давай где-то во дворе, что ли.
— Чего так?
— Да… слушай… Вопрос у меня тут конкретный… Ну, про ту… блин… штуку, которую я тебе отдал. Помнишь?
— Помну, конечно, а что с ней, со штукой этой…
— Да… блин… ну, там проблема одна… появилась.
— Какая?
— Слушай… по телефону не хочу. Можешь из дома выйти? Я бы во двор к тебе подгрёб. Ты же в центре, да? Рядом с площадью Пушкина?
— Ну, да… Так давай прямо у памятника тогда.
— У памятника?
Он снова замялся…
— Не… на виду у всех?
— Что за конспирация такая? Ну хочешь, приходи во двор ко мне. Потом домой поднимемся.
Он помолчал немного и переспросил:
— А?
— Блин, ты не один что ли?
— Ну, ладно, давай тогда домой приду…
— Я уж лучше спущусь, встречу тебя. Через сколько будешь?
— Через пять минут.
— Ох, ёлки… Ладно. Сань…
— А?
— У тебя всё хорошо?
— Ну… да, — неуверенно ответил он и тут же добавил с показным энтузиазмом. — Да, всё отлично у меня. Знаешь, давай лучше у «Орбиты» тогда. Это ж тут рядом. Я на лавочке сидеть буду.
Не дожидаясь моего ответа, он повесил трубку.
Дело было явно нечисто. Я быстро оделся и вышел на улицу. «Орбита» — здоровенная, следящая за телевизионным спутником антенна, находилась рядом, в сквере между моим домом и набережной. Там обычно гуляло много людей, но были и укромные места, спрятанные от глаз островками елей и кустов.
На всякий случай я пошёл не напрямую, а сначала прошёл так, чтобы оставаться незамеченным и глянуть на место встречи издалека. Саня сидел на лавке один и поблизости никого не было. Я подождал, покрутился, посмотрел… Нет, всё было чисто.
Не заметив ничего подозрительного, я, наконец, подошёл и сел рядом.
— Здорово, — сказал я и протянул руку.
— Привет, — тускло и безрадостно ответил он. — Извини…
— За что? — нахмурился я.
— Слушай… так вышло, я не хотел говорить, но…
— Чего говорить-то, ты не волнуйся, скажи как есть.
— Да про пистолет этот злосчастный…
Я услышал, как за нашей спиной остановилась машина, и хлопнули дверки. Можно было бы встать, метнуться, убежать, но оставлять испуганного пацана одного я не хотел.
— Да
