Ревизор: возвращение в СССР #27 - Серж Винтеркей
— И какой вы вынесли вердикт? — заинтересовался я.
— Что надо открывать территорию НИИ, — ответила она. — Людей жалко. Дети почти час в школу идут в одну сторону.
— Ты же сказала тридцать пять минут.
— Это плюс тридцать пять, когда НИИ свою территорию закрыл.
— А, понял-понял, — кивнул я. — А не знаешь, открыли они проход?
— Не знаю, — отрицательно мотнула головой.
Ну, что? И людям помогу, и хорошая тема для фельетона, особенно если НИИ не имеет никакой секретности. Попросил Машу припомнить адрес и решил съездить туда проверить. Они с Семёном сумели вспомнить, как они туда добирались и название НИИ. Найду…
Отсидел третью пару и поехал на лекцию. Ионов, в этот раз, отправил меня на «Фабрику художественной галантереи» недалеко от метро Пролетарская. Небольшое компактное трёхэтажное здание, фасадом выходящее прямо на улицу.
— Не так давно был с лекцией на фабрике чемоданов и сумок, она, вроде, тоже галантерейной называлась, — поделился я с заместителем директора Овчинниковым Ильёй Андреевичем, немолодым, но спортивным мужчиной среднего роста.
— Не, мы мелочи всякие делаем, ремни, заколки, ключницы, подарочные книжные обложки… Всякую ерунду, короче, — рассмеялся он.
— У вас такая тема лекции обширная «Советская медицина — успехи и достижения», — заметил я. — На что вам нужно, чтобы я больше внимание обратил?
— Советская медицина… Просил же про алкоголизм, — ответил он.
— У вас проблемы с этим? — с сочувствием спросил я. — Нарушают режим работники?
— У меня с начала года восемнадцать сигналов из вытрезвителей! Восемнадцать! — с неподдельным негодованием в голосе констатировал он. — Мы уже не знаем, что нам делать? На собраниях в коллективах разбираем, за повторный залёт выговор объявляем. Что еще придумать? Из очереди на квартиру вышибать начинать? Чтобы хоть этого боялись? Профорг предложила объявить на фабрике борьбу с пьянством…
— И решили начать с лекции о вреде алкоголизма? — рассмеялся я. — Вам кабинет нарколога на предприятии надо открывать. Пусть не каждый день будет приём, но если вы хотите что-то изменить к лучшему, добивайтесь. У вас люди несколько раз за полтора месяца уже умудрились побывать в вытрезвителе. Им мои лекции как мёртвому припарка.
— Свой нарколог в фабричной санчасти? — задумался он. — Меня не засмеют?
— Чего же тут смешного? — удивился я.
Проблема начальства этой фабрики мне была понятна, но у меня тоже есть своё начальство, поэтому быстренько, минут за десять, выдал лекцию на основную тему, а потом, как и попросил Овчинников, перешёл конкретно на вред алкоголизма.
— Признание проблемы — это уже пятьдесят процентов успеха, — убеждал я народ в зале. — Но признать, что какая-то там бутылка водки сильнее тебя, могут немногие. На это тоже надо мужество. И если вы хотите вырваться из этой гонки по кругу, не отказывайтесь от профессиональной помощи. Вы же не стесняетесь ходить к стоматологу или к венерологу… Так почему нарколог вызывает у вас такой ужас? Стыдно признать, что пол-литровая бутылка сильнее вас? Да, сильнее, и не только вас. И нечего это скрывать. Признайтесь в этом хотя бы сами себе. Не хотите лечится официально, договаривайтесь с врачами, чтобы вас лечили, но на учёт не ставили. А что делать? Спиваться?
Много говорил, но отклика на лицах не увидел. А даже наоборот. Вместо вопросов меня завалили обвинениями.
— Мы не алкоголики!
— Если мы отметили после работы аванс и получку, что же, нас теперь в вытрезвитель забирать⁈
— Что мы, виноваты, что они у метро двадцать пятого числа план делают за целый месяц⁈
— Стоп, стоп, стоп? Кто они? — поднял я руки ладонями вверх. — И какой план?
— Менты!!! — со злобой в голосе ответило несколько человек.
— Как это? — ошарашенно обвёл я глазами собравшихся. — Что, всех подряд хватают? Даже трезвых?
— Нет, трезвых не хватают, — ответили тут же мне, — Но чуть-чуть выпивших — запросто!
— Ну, дела, — нашёл я глазами Овчинникова на первом ряду.
— Вы сейчас наговорите! — вскочил он с места и развернулся к залу. — Милиция их чуть выпивших в вытрезвитель забирает! Почему меня не разу не забрали⁈ — раздался хохот. — Я что, ни разу слегка выпивший на метро не ездил? Не сочиняйте! Залетели, так признайтесь! А то начинается! Я не я, хата не моя!..
— А вы после аванса сами попробуйте у нас к метро в лёгком подпитии подойти! — крикнули ему из зала.
— Не! Он в шляпе ходит! — крикнул кто-то. — Сразу видно, начальник. Его не станут хватать!
Насколько я помню, вытрезвители были на хозрасчёте и должны были сами себя окупать. Там же за каждое посещение квитанцию рублей на двадцать выписывали, если не больше. А когда алкашей собрали мало, план горит и премии под угрозой… Не удивлюсь, если, и правда, метут всех подряд со взором горящим… Почему бы и нет?
— Всё чудесатей и чудесатей, — задумчиво проговорил я. — И кого здесь так хватали?
Не то, чтобы поднялся, прям, лес рук, но человек пятнадцать руки подняли. Овчинников удивлённо оглядывался то на своих людей, то на меня.
А что я мог им сказать? Или пообещать? Что проверю, и если подтвердится, пойду войной против местных ментов?
— Знаете, что? А езжайте-ка вы в дни аванса домой через другую станцию метро, — посоветовал им я.
— Что ж мы, совсем тупые? Так и делаем,
