Сержант. Назад в СССР. Книга 4 - Максим Гаусс
Вот так, с двадцать пятого декабря, восемьдесят пятого года у нас начался курс подготовки. Большую часть всего, что нас ожидало, я представлял хорошо потому, что ранее уже проходил через нечто подобное. Впрочем, я слегка недооценил это обучение.
Подъем, как и везде, был строго в шесть утра. Вот только в отличие от остальных армейских подразделений, не было дурости, вроде той, чтобы одеться и обуться за сорок пять секунд. Ну, или по-другому, пока горит спичка. Кстати, очень редко получается так, чтобы спичка горела те самые положенные сорок пять секунд. Это все глупая показуха для фильмов.
Так уж получилось, что сам Игнатьев, хоть и на правах командира группы, все делал вместе с нами. Такое было требование командования. Звания тут вообще не важны, сержант или капитан… Не важно! Вместе бежать, вместе есть, вместе спать, если повезет. У нас были свои инструктора, причем во всем. Реально во всем. Сам Игнатьев во время обучения нами почти не командовал, он просто был старшим в группе и делал ровно все то же самое, что и мы. Поблажек не было. Кстати, на время обучения, все мы получили форму без погон — просто «афганка».
Возможно, это было странно — ведь Игнатьев уже офицер ГРУ, зачем все повторять⁈ Зачем проходить заново, зачем вообще все делать вместе с рядовым составом, если можно спокойно ходить с важным видом и ничего не делать? А объяснение было очень простое — группа спецназа ГРУ это не один человек, это команда. Сработать команду воедино можно только так, и никак иначе. Эффективность зависит от того, насколько плотно бойцы притрутся друг к другу. Важен каждый и все вместе, единый механизм. И командир совсем не исключение. Вариант «Эй ты, солдат! Я капитан, иди делай, а я похалтурю!» — в спецназе не прокатит. Группа такого командира просто не будет воспринимать. Отсюда неэффективность. Это сугубо психология. Не каждый ее примет, не каждый поймет.
Первое же утро началось с урока мотивации.
— Отделение, становись! Равняйсь, смирно! — скомандовал майор Карев, осматривая построившихся в проходе восьмерых «новобранцев» суровым взглядом. Наверное, в прошлом я выглядел, примерно, так же, как и наш новый «старший» инструктор, когда перешагнул свой порог в сорок лет. — Запомните одну важную вещь! Вы лучше всех! Нет, даже не так! Вы круче всех!
Это тоже вопрос психологии. При каждом случае, в любое время дня или ночи, нам вбивали в голову эту простую истину. Боец спецназа ГРУ обязан быть таким, его таким делают. И он в это верит. Если по каким-то причинам этого не происходит, бойца безжалостно возвращают туда, откуда он пришел. Меняют мышление человека, делают его готовым идти до конца, убивать без раздумий, если перед тобой враг. Именно по этой причине, чтобы угомонить трех пьяных десантников, вызывают отряд СОБРа или ОМОНа. Победа в спецназе разведки это не когда ты схватил пулемет и с криком «ура-а» попер на толпу врагов. Победа, это тогда, когда группа тихо выполнила возложенную на нее задачу и в полном составе вернулась обратно на базу.
— Это ясно⁈ — гаркнул майор Карев.
— Так точно! — хором ответили мы.
— Хорошо! А сейчас форма одежды номер четыре и марш на зарядку!
Зарядка здесь тоже не из простых. Нужно бегать, много, соблюдая темп. Прыгать, ходить гуськом, ползать. Бывает так, что выполнив задание, группа засветилась. Если ее преследуют, ни о какой скорой эвакуации при контакте с противником и речи нет. Только в особых случаях. Поэтому чаще всего группе заранее сообщают координаты точки эвакуации, к которой необходимо явится в назначенное время. Как? Неважно. Чаще всего, бегом и в бешеном темпе. Держать темп, не выдыхаться.
Подробно описывать зарядку не буду, все то же самое, что в обычной армии, но дольше и интенсивнее. Сложнее. С постоянным повышением нагрузок.
В первые же дни, некоторые посыпались. Это было ожидаемо. Женька Смирнов и Паша Корнеев, чуть лучше был Гена Артемов. Очевидно, что хоть ефрейтор и служил в ВДВ, но так много бегать ему не приходилось. Со Смирновым все понятно — сиди себе, крути баранки, нажимай педали. Если что-то прилетело, нужно вытащить машину и себя самого из-под обстрела, при этом нужно распластаться по кабине ниже упомянутых выше педалей. Корнеев же, хоть и сверхсрочник, все-таки не солдат воздушно-десантных войск, хотя срочку служил в спортроте. Многое забылось. Дали возможность подтянуть.
И верно, уже после недели такой интенсивной зарядки, все трое наверстали упущенное. Тот же капитан Игнатьев, несмотря на опыт, в число лучших, не попал. Ему тоже приходилось все вспоминать и заново нарабатывать. Поднимать выносливость. Никто не стонал, не жаловался. Стиснув зубы, истекая потом, задыхаясь от усталости, делали так, как приказывали. Смотрели друг на друга, помогали. Вопрос упрямства и стойкости был на первом месте. Об этом думали постоянно.
После утренней зарядки шел очень плотный завтрак.
Вообще, кормили на убой. А все потому, что обмен веществ при интенсивных нагрузках повышенный, жрать хочется постоянно. Организм на постоянном стрессе. Во время приема пищи давалось строго определенное время — не успел, сам виноват. Зачастую бывает так, что разведчику просто некогда есть и он делает это на ходу. Либо вообще не ест. Иногда, даже сутками.
После завтрака давали немного времени, чтобы все «утряслось», затем пробежка. В легком, но настойчивом темпе. Потом добавили РД-54, с дополнительным весом.
Потом шли занятия по тактико-специальной подготовке, которая была чуть ли не основной. Затем сразу по рукопашному бою. Вообще, мастером по рукопашке быть вовсе не обязательно, но любой боец группы обязан бегать как конь, иметь хорошую дыхалку и выносливость. Потом стрельбы, занятия по тактике. Обед. Небольшой отдых. Снова физподготовка. Занятия по инженерной подготовке. До самого вечера. Ужин. Занятия по медицине, взрывному делу. И только потом отбой. И вовсе не в десять вечера.
Первые две недели мы спали по шесть часов, не более. Потом это число снизили до пяти. Меньше четырех часов спать уже нельзя по уставу. Нужно было приложить немало усилий, чтобы научить отдыхать организм за отведенное время. Общеизвестный факт — мозг управляет телом, а задача инструкторов запрограммировать этот мозг. Не до крайности, конечно же.
На каждое направление были свои инструктора.
Майор Карев отвечал за общую подготовку. Собственно, он
