Турист поневоле [СИ] - Сергей Артурович Большин
– Интересно, под что сейчас танцуют? Не под Пугачеву же?
– Будешь смеяться, но могут и под Пугачеву. Помнишь, был анекдот, что в будущем в Большой советской энциклопедии в статье о Брежневе напишут: мелкий политический деятель в эпоху Аллы Пугачевой? Так вот, в наше время это – не анекдот.
– В БСЭ так написано?!
– Нет. И БСЭ давно нет, и Брежнева половина населения не помнит, а Пугачева до сих пор – Примадонна.
– Чудеса. Кстати, с какими комсомолками ты собираешься танцевать, не с теми ли, кого мы с тобой в комсомол принимали? Тебе еще куда ни шло, а мне, боюсь, эти тетеньки уже не подходят. Или комсомол до сих пор существует?
– Юноша, ты до сих пор не разобрался в широкой душе нашего времени. Те, кого мы с тобой принимали в комсомол, прийти не смогут, так как заняты - нянчат внуков. По клубам ходят молодые, комсомольского возраста, барышни в поисках пары, а также молодые перспективные самцы, вроде нас с тобой, в поисках удовольствий. Впрочем, барышни разных возрастов попадаются. А комсомол… кто его знает, может и есть что-то с таким названием, но наш точно все. Ты вот последний остался.
– Требую уточнений, перспективный самец. Комсомольский возраст с 14 до 30 лет, в ночной клуб пускают несовершеннолетних?
– До этого пока не дошло. Пускают с 18, но ты-то сегодня познакомишься с девочкой, которая этим твоим утром еще не родилась, и к утру завтрашнему ты, старый распутник, затащишь ее в постель. Временной парадокс, однако!
– Не уверен, что я кого-то потащу в постель. А вот ты, дедушка, действительно распутник. На что ты рассчитываешь с комсомолками призывно́го возраста?
– Как на что?! Призвать себе в кровать. Напомню, братишка, при капитализме деньги творят чудеса, а у меня пока осталась хотя бы их видимость. Даже видимость этих славных бумажек, как фея Золушку, сегодня вечером превратит меня в юного и неотразимого принца. Короче, пошли одеваться!
– Во что?
– Найдем. Я только за последний год раздался, когда проблемы начались, до этого держался в форме. Ноблес, как говорится, оближ [4]. Мы с тобой всегда были одной комплекции, так что мои стариковские наряды должны сгодиться.
«Такой прикид да в наше время – все девчонки были б мои», – смотрясь в зеркало, думал Петр.
– Они сегодня и так все твои будут, – сказал Николай с хитрой улыбкой.
– Ты тоже мои мысли читаешь?
– Не в курсе, кто еще читал твои мысли, просто поставил себя на твое место и понял, о чем ты думаешь. Хорош любоваться, идем, вмажем, пока такси не пришло.
Выпив еще по одной, друзья помолчали каждый о своем. Вдруг Николай хмыкнул, увидев отражение в слепом экране телевизора.
– Знаешь, на кого мы похожи? – спросил он Петра.
– На кого?
– На педиков. Я – папик, а ты – моя девочка. Ну, или ты мой парень…
– Ты серьезно? – Петра чуть не стошнило от предположения.
– Ну да. У нас разница в возрасте какая! Это же только я знаю, что ты меня на два года старше, а со стороны наша парочка других ассоциаций не вызовет. Помнишь, как Ксюха на нас смотрела со значением? Это при том, что она-то знакома с моей сексуальной ориентацией не понаслышке.
– Может, не пойдем никуда?
– С чего бы?
– Ну… а, кстати, статью за мужеложство отменили?
– Сто лет назад. Еще бы они ее не отменили! Наши власть предержащие либо в прямом, либо в переносном смысле все такие. Это даже модно. Так что, хлопчик, нэ журысь [5], ты в клубе будешь самый продвинутый!
– Я смотрю, не любишь ты власти…
– А за что их любить? Ты наших пердунов из райкома партии сильно любил?
– Нет.
– Так ничего и не изменилось. Современные хоть помоложе тогдашних, а по сути… Давай-ка еще по разу, для куража!
[1] – была такая форма комсомольской деятельности. Изначально кем-то придуманная по вполне конкретному поводу, в дальнейшем выродившаяся в никому не нужную, но упорно культивировавшуюся формальность: каждый комсомолец составлял план личностного развития. Если ходил в спортивную секцию, писал – заниматься таким-то спортом; если любил читать, писал – прочитать такие-то книги и т.п. А под 22 апреля (ДР В.И. Ленина) нужно было отчитываться перед комсомольской организацией о выполнении этого плана. В принципе, план личностного развития – не самая плохая вещь. Плохо что это делалось из-под палки. По факту план составлялся по кальке накануне отчета о его выполнении: вспоминалось, что достойного упоминания ты сделал за год и подавалось как то, что ты это год назад запланировал.
[2] – англ. яз., все включено.
[3] – в конституции СССР 1977 года КПСС определялась как руководящая и направляющая сила советского общества.
[4] – фр. яз., положение обязывает.
[5] – укр. яз., не печалься.
Глава 4
Перед погружением в пучину клубного мрака и грохота друзья зашли в ресторан.
– Знакомьтесь, – представил Николай мужчину, сидящего за столиком, – Алексей Егорович, мой деловой партнер, это Петр, сын моих друзей…
– Мы раньше не встречались? – подвигал гусарскими усами Алексей Егорович.
– Нет, – мгновенно отреагировал Николай, – Егорыч, не отвлекайся, командуй: куда, чего?
- А у меня такое впечатление, что мы могли где-то видеться, - Егорыч сделал акцент на слове «могли», не обращая внимание на нежелание Николая поддержать тему. При этом он просто сверлил Петра взглядом.
- Товарищ полковник, заканчивай уже со своими конторскими замашками, - раздраженно парировал Николай. – Давай уже делом займемся.
- Да я еще и не начинал, - ухмыльнулся визави, подвигал усами и добавил. – Ну, делом, так делом.
Егорыч поднял указательный палец. Ниоткуда появился молодой человек с фотоаппаратом.
– Пойдешь с ним в туалет, он тебя сфотографирует, – продолжили движение усы под носом.
– Фотографироваться в туалете?! Народ, я чего-то не понимаю… - изумился пришелец из прошлого. После того, что начитался в этом их Интернете, он был готов к любому подвоху.
– Сам же говорил, что потерял паспорт… – и строго зыркнул на Петра, чтоб не открывал рта, – он тебя на новый паспорт и сфотрает. Потом посиди где-нибудь за
