17 мгновений рейхсфюрера – попаданец в Гиммлера - Альберт Беренцев
Я видел из окна мерседеса, как отъехала от рейхсканцелярии машина медиков, как двинулись следом авто еще каких-то чиновников. И машины охраны — штук десять. А сейчас наверняка к клинике подгонят еще и танки, и еще какие-нибудь полки элитной охраны фюрера.
В одиночестве Гитлера точно не оставят.
Время у меня поджимало, а я так ничего толком и не придумал. Все уже уехали, возле рейхсканцлярии остались в одиночестве стоять только мой мерседес, да еще такая же машина моих телохранителей.
Но меня никто никуда не торопил — в этом смысле свита Гиммлера была отлично выдрессирована, шофер терпеливо ждал приказов.
Пожалуй, мой единственный вариант: передать союзникам или нашим, что Гитлер сейчас в «Шарите», что фюрер пробудет там еще несколько часов минимум, пока его прооперируют.
Пусть эту клинику отбомбят по полной программе и сравняют с землей. Понятия не имею, возможно ли это с военной точки зрения, но не зря же Гитлер жил за пределами Берлина и посещал столицу короткими наездами, по его собственным словам. Значит, дотянуться до Берлина можно. Особенно, если англичане и русские атакуют разом и задействуют максимум авиации.
Вот только провернуть это еще сложнее, чем принять решение.
Как я передам союзникам информацию? Не могу же я позвонить Сталину? Или могу?
Я подумал еще пару секунд и осознал, что это откровенно идиотская идея. На дворе же 1943 год. Наверняка позвонить в Кремль технически возможно, вот только средств шифрования телефонных звонков — никаких. Так что меня с телефонной трубкой в руке и расстреляют. Да и Сталин наверняка сочтет это провокацией или просто решит, что Гиммлер сошел с ума.
Союзники мне не поверят, это факт.
Выходит, придется все же полагаться на свои силы и бросить ᛋᛋ на штурм клиники…
Но пока я размышлял — из-за здания рейхсканцелярии показалась остальная охрана Гитлера. И вот тут я осознал всю тяжесть задачи в полной мере.
Танки — десяток. Потом бронемашины, грузовики, полные эсэсовцев. Все это двинулось следом за уже уехавшей машиной медиков. Похоже, что охрана Гитлера не ограничивается рослыми арийцами с пистолетиками, фюрера охраняет пара моторизированных полков.
И наверняка ПВО, ПВО они к клинике сейчас тоже подгонят. И все эти стражи фюрера мне ни фига не подчиняются, по крайней мере, они перемещались и активно действовали без всяких моих приказов.
Вот черт! Надо было добить Гитлера там, в рейхсканцелярии. Секунда на это у меня была, но я ей не воспользовался, просто растерялся.
Я клял себя последними словами, но проклятиями сейчас делу не поможешь. Надо ехать в «Шарите» и закончить начатое.
Закончить лично. Тут нет других вариантов.
И очень хорошо было бы найти человека, которому я могу довериться, причем найти его быстро. Мне нужны знания о Рейхе, хотя бы базовые.
Кому может доверять Гиммлер? Очевидно, никому. Разве что своей кровной родне? Знать бы еще, какая у Гиммлера имеется родня. Я был уверен, что он точно женат, для национал-социалиста такого ранга не иметь жены и детей наверняка было позорным.
Я почесал нос, потом глубоко вдохнул и обратился к сидевшему рядом адъютанту:
— Ну вот что, партайгеноссе. Думаю, что фюрера отравили. Наверняка дело рук евреев! В таких условиях каждый из нас в опасности. Так что вылезай из машины и привези мне в «Шарите» мою семью!
Адъютант напрягся. Причем напрягся сильно. Я явно сейчас сказал что-то не то.
— Рейхсфюрер?
Да чего он хочет-то? Я свирепо уставился на парня.
— Рейхсфюрер, мне привезти только вашу жену и дочь? А вашего приемного сына? А вашу…
Адъютант не окончил фразы, стыдливо потупил глазки.
Ну ясно. Речь тут может быть только о тайной любовнице. Или любовнике. Я понятия не имел, какие вкусы у больного ублюдка Гиммлера, в которого я попал.
— Всех, — коротко распорядился я, — И быстрее. Выполняйте.
— Яволь.
Адъютант тут же выбрался из мерседеса и захлопнул за собой дверцу.
А я откинулся на сидение и приказал шоферу:
— В «Шарите».
Пожалуй, погляжу на семью Гиммлера, выберу самого адекватного члена семьи и буду его использовать в качестве личного советника по всем вопросам.
Хотя, откуда в семье Гиммлера адекватные? Но посмотрим, выбора-то у меня нет.
Mercedes-Benz W 150 II type 770K Sedan, принадлежавший Гиммлеру, современное фото
Гиммлер едет в машине и радуется. Он еще думает, что ему не придется отвечать за его кровавые преступления, фото сделано в апреле 1941.
Берлин, клиника «Шарите», 1 мая 1943 08:18
От рейхсканцелярии до «Шарите» меня довезли за полчаса.
Шофер в начале нашего пути даже соблюдал все правила дорожного движения — он вежливо притормаживал у каждого пешеходного перехода и на поворотах. Он бы наверняка и на красный свет останавливался, вот только редкие светофоры в Берлине не работали. Видимо, не хватало электричества, а ведь это еще только 1943 год, гитлеровский режим еще в самом расцвете сил. Но у нацистов уже возникли проблемы с электричеством, так я окончательно убедился, что никаким хваленым «орднунгом» тут и не пахнет.
А странное поведение шофера могло быть обусловлено только одним — вкусами Гиммлера. Рейхсфюрер ᛋᛋ был настолько примерным гражданином, что его машина соблюдала все правила дорожного движения. Наверняка вот из таких «хороших граждан» и выходят всегда худшие злодеи.
Но я никогда не отличался особой законопослушностью, кроме того: мы уже и так отстали от процессии Гитлера, спешившие в больницу медики и охрана фюрера явно никаких правил дорожного движения не соблюдали.
— Быстрее, — приказал я шоферу, — Фюрер ранен, а вы тащитесь!
Шофер ускорился, причем водителем он оказался опытным, нарушать правила он умел не хуже, чем соблюдать — когда мы прибыли к больнице, то Гитлера как раз выгружали из машины.
Фюрер все еще был без сознания, и это было хорошо. А вот остальное — нет.
Огромное готическое здание «Шарите» уже было окружено войсками и ᛋᛋ. Сюда уже подогнали танки и бронетехнику, и явно не те, которые выехали из рейхсканцелярии. Те все еще тащились позади нас.
Но на крыше уже расхаживали снайпера, полицейские уже выгоняли из больницы врачей и пациентов — некоторых прямо на костылях. Судя по всему, под фюрера предполагалось отвести целое крыло клиники, и всех посторонних оттуда убирали.
— Не смотреть в сторону медицинской машины! — орал на людей эсэсовец, —
