Шелест 2 (СИ) - Константин Георгиевич Калбанов
Но как не представительно помещение, и как бы ни манили диванчики присесть на них, а обильный фуршетный стол непременно попробовать яства, помещение это сейчас пустовало. Слуга указал нам на распахнутую дверь уже справа, откуда доносились приглушенные голоса. Ага, сначала полагалось засвидетельствовать своё почтение хозяевам дома, собраться всем вместе в бальном зале. Когда минует назначенный в приглашении час, распорядитель бала объявит первый танец, только тогда приглашённые разбредутся по интересам.
Как правило зрелые дамы займут места на диванчиках и в креслах расставленных вдоль стен, приглядывая за своим чадами, дабы не натворили глупостей. Ну и конечно же высматривая для них пары. Мужчины по большей части разбредутся для своих бесед, оккупируя гостиную, библиотеку, бильярдную или карточную. В каждой усадьбе непременно найдётся комната где стоит стол покрытый зелёным сукном.
А вот задача молодёжи танцевать, танцевать и ещё раз танцевать. Старшие участвуют в этом процессе по желанию, что для молодых является роскошью. Таковы требования этикета. Мало того, ещё и иметь постное лицо считалось верхом неприличия. Как бы тебе ни было муторно, на балу ты должен излучать веселье и задор, а иначе тебе тут лучше и не появляться вовсе.
Мы подошли к чете Астафьевых, и представились. Я приложился к ручке хозяйки, она одарила меня радушной улыбкой. Впрочем, основное её внимание сосредоточено не на мне, а на великой княжне. Причём взирает так, словно будущая свекровь присматривается к желанной невестке.
В подтверждение моих мыслей к нам подошёл молодой бравый гвардейский драгунский подпоручик, которого родители представили как своего среднего сына, Астафьева Кирилла Дмитриевича. А красавец! Эдакий рослый, плечистый, русоволосый, голубоглазый, с правильными чертами лица и чувственными губами. Смерть красоток, да и только.
— Анна мне много рассказывала о вас, Кирилл Дмитриевич. Но вот встретиться довелось только сейчас, хотя и служим оба в Москве, — произнесла Мария, после того, как нас представили.
— Не знал, что у моей сестрицы столь прекрасная подруга, иначе непременно изыскал бы возможность повстречаться с вами, хотя служба и отнимает всё моё время. А теперь и вовсе не случится встретиться ещё как минимум год, — с эдаким лёгким пренебрежением произнёс он.
Позёр, прости господи. Ещё и перстень с указанием четвёртого ранга напялил, павлин надутый. Для его возраста это куда как солидно, и указывает на потенциал повыше чем у Долгоруковой. Что он всячески и старается продемонстрировать, невзначай поправляя горжет, и поглаживая пальцем тонкие усики.
— И что же может нам помешать встретиться? — скорее из любезности, чем реально интересуясь, спросила она.
— Я отслужил год после корпуса в полку, и теперь отправляюсь на Кавказ. Обычная практика для гвардейских офицеров, — и вновь это пренебрежение, а скорее даже и бравада.
Имелась такая практика. Гвардейские офицеры непременно должны были приобрести боевой опыт, без этого нечего было и мечтать о карьере. Годы идут, а по выслуге подходит время получения следующих чинов, и отслуживший в горячих точках имел преимущество перед паркетными шаркунами. Гвардейский поручик не участвовавший в боях это нонсенс. Но прежде чем отправиться за соответствующей записью в послужной список, требовалось минимум год отслужить в своём полку.
— Рада за вас. Надеюсь через два года там не выйдет ещё замирения, и я успею сойтись в схватке с горцами, — ответила Долгорукова.
— Два года? Вы не намерены служить в гвардии? — искренне удивился он.
— Полагаю, что служба в обычном линейном полку мне пойдёт на пользу. Ну, вот вы, гвардейский офицер, но в результате командируетесь на Кавказ. К чему терять целый год, если можно сделать это сразу.
— Понимаю вас, хотя и не одобряю. Гвардия, это элита русского воинства, и большая честь быть причастным к её рядам.
— Я непременно подумаю над вашими словами, Кирилл Дмитриевич.
— О что вы, я не смею давать вам советы, Мария Ивановна, это всего лишь моё мнение. Кстати, вы позволите пригласить вас на танец?
— Вам повезло, у меня пока расписаны только три танца с моим спутником, — она кивком указала в мою сторону.
Я улыбнувшись изобразил лёгкий поклон. Таковы правила этикета, кавалер сопроводивший девицу или даму на бал, должен был протанцевать с ней минимум три танца. Хотя она и не могла обещать ему все танцы, подобное дозволялось только обручённым, правда до этого доходило только у редкостных ревнивцев.
— Мария Ивановна, что-то мне подсказывает, что это не мне следует опасаться натиска потенциальных невест, а вам чрезмерного внимания охотников на ваши руку и сердце, — провожая взглядом очередного кавалера, застолбившего танец, произнёс я.
— Похоже моё инкогнито это секрет Полишинеля, — пряча улыбку под веером, произнесла Мария.
— А вы разве в этом сомневались?
— Ну-у, скажем так, имелась слабая надежда.
Наконец в центр зала вышел распорядитель бала и объявил первый танец. Я не боялся ударить в грязь лицом, потому что умел танцевать. Тут и уроки дома, и наши сельские балы, и моя абсолютная память мне в помощь. Я схватывал все па буквально на лету, а после пары-тройки медленных и плавных повторений вгонял их себе в подкорку раз и навсегда.
Я предложил моей партнёрше правую руку, она положила на неё свою левую и мы направились к центру зала. Были перехвачены распорядителем бала, который мгновенно определил нам наше место. Едва управившись с нами, и парой фраз пояснив, что именно нам надлежит делать, он скользнул в строну. Походя расставил сразу две пары, и двинулся дальше, порхая по паркету с лёгкостью и стремительностью бабочки.
Ему потребовалось не больше четверти минуты, чтобы расставить по местам более пятидесяти пар. Хотя, справедливости ради, он имел дело не с новичками, и участники танца в принципе знали, что именно от них требуется, оставалось лишь получить уточнение. Многие и сами безошибочно занимали свои места.
Я приметил троих возбуждённо-радостных дебютанток. Девчушкам всего-то по шестнадцать и это их первый бал. Стоит ли говорить о том, сколь значим для них первый выход в свет. Но несмотря на их взволнованность, как раз они-то ошибок и не допустили, потому что были сосредоточены и внимательны настолько, что вели своих более опытных кавалеров. Наверняка родные или двоюродные братья, в новом веянии кузены. От корней Россия матушка вроде бы и не отрывается, но и нахвататься у запада успела немало.
Наконец ударил оркестр, зал наполнился звуками полонеза и пары пришли в движение. Не успели
