Один шанс из тысячи [СИ] - Владимир Анатольевич Тимофеев
Примерно часа через два Джеймс начал, наконец, привыкать к тишине. Она уже не казалась тревожной, просто… слегка непривычной что ли. Тем не менее, бдительности он не терял. Посматривал по сторонам, старался двигаться тихо, прислушивался: не вклинится ли в лёгкий шорох листвы что-нибудь подозрительное, инородное… Впрочем, в прислушивании и приглядывании израильтянин лишний раз не усердствовал. Как сказал тот же «Ворон», если всё время пялиться в темноту, обязательно увидишь там розового бизона с синими крылышками…
Короткий привал устроили спустя два с половиной часа, на краю небольшой поляны, которая неплохо просматривалась даже без ПНВ. Перекусывали и оправлялись по очереди. Сперва Джеймс, потом «Ворон». На всё про всё ушло около двадцати минут.
После привала дорога пошла веселее. Так, по крайней мере, казалось Смайли. Он даже принялся размышлять о причинах лесной тишины и практически полного отсутствия живности. Судя по сведениям, почерпнутым из всемирной сети, и рассказам местных, в зоне «Лос-Аламос» звери водились. Кто-то видел копытных, кто-то птиц, кто-то мелких животных наподобие сусликов и сурков… Но всё это было днем, а ночью в чащу никто не совался. Сначала оцепившие лес военные пугали, что будут стрелять без предупреждения, потом, когда армейцы ушли, а на их место прибыли медики, вокруг леса объявили двухмильную карантинную зону, затем ученых сменили части Национальной Гвардии и полиция штата, дальше в дело вмешалась полиция графства и местные «активисты»… В общем, у всех, кто жил рядом, появились другие проблемы, и им стало совсем не до леса. Разборки на тему «кто главный» оказались гораздо важнее ночных прогулок по чаще с исследовательскими целями…
«Если эта зона до катаклизма была открытой системой, — рассуждал на ходу Джеймс, — животные могли уходить из неё вечером и приходить утром. Почему на ночь не оставались? Да потому что ночью тут возникали неблагоприятные для жизни условия. Газ, например, какой-нибудь из земли испускался. Или некоторые растения выделяли ядовитые вещества, стойкие в темноте и распадающиеся на свету. Или ещё звуки всякие нехорошие. Мы их не слышим, а животных они пугают и гонят наружу. А возможно, тут по ночам волны сейсмические гуляют… За уши, конечно, притянуто, но всё же вероятность ненулевая… околонулевая… практически нулевая… А ежели так, то рассмотрим вариант Б. Предположим, что местная экосистема замкнутая… То есть, животные отсюда никуда не уходят, но ночью прячутся. Причем, основательно — сразу и не найдешь. Вопрос: чего так они боятся? Или, быть может… кого…»
«Стой», — поднял руку напарник, останавливаясь около высокого дерева.
Джеймс тоже остановился и начал привычно осматриваться.
Вроде ничего подозрительного.
«Опасность! Оставайся на месте. Следи за мной. Если что-то увидишь, стреляй», — показал жестами Найджел.
Израильтянин вскинул оружие. Пусть сам он пока опасности не ощущал, но в этом плане больше доверял «Ворону», а не себе. Тот явно что-то почувствовал и, видимо, захотел проверить.
Индеец оторвался от дерева и сделал несколько осторожных шагов.
Вокруг было по-прежнему тихо.
Смайли напряженно следил за напарником.
Тот неожиданно замер, приподнял дробовик и стал медленно поворачиваться…
Метнувшуюся сверху тень Джеймс заметил в самый последний момент. Что-то достаточно крупное и необычайно ловкое обрушилось на «Ворона» буквально из ниоткуда. Мгновение — и рычащий клубок покатился по земле в сторону Смайли.
Указательный палец сжался, можно сказать, инстинктивно. Армейский М1014 громыхнул «дуплексом» в тот самый миг, когда напарник всё-таки исхитрился отдернуться от напавшей на него твари (как потом выяснилось, та вцепилась в рюкзак, и лямки попросту оторвались).
Пуля двенадцатого калибра попала в цель.
Переходящий в ультразвук визг саданул по ушам, как кнут по оголённой спине.
Стрелок вздрогнул, и следующий выстрел ушел в молоко.
Неведомая зверюга, раскрыв клыкастую пасть, рванулась к врагу.
Джеймс едва удержался, чтобы не броситься наутек.
Шаг назад. Выстрел.
Еще шаг. Выстрел. Отдача.
Шаг. Выстрел…
Окончательно остановить зверя удалось только с четвертой попытки. Магазин опустел.
Человек сделал ещё один шаг назад, наткнулся спиной на древесный ствол и обессиленно сполз наземь.
Руки дрожали, пот градом тёк по лицу…
— Замри!
Израильтянин не сразу понял, что хочет напарник. Он ощутил лишь какое-то шевеление воздуха над головой, а затем, словно в замедленной съемке-повторе — яркая вспышка в том месте, где упал «Ворон», новый пронзительный визг, новые вспышки, сливающиеся в один непрерывный гул выстрелы из дробовика, треск ломающихся ветвей, глухой шум чего-то тяжелого, упавшего прямо перед ничего не соображающим Смайли…
Очнулся он только тогда, когда подошедший к дереву «Ворон» пнул вторую убитую тварь и зло сплюнул на труп.
— Сладкая парочка, чтоб их! Вместе охотились… А у меня ведь новый рюкзак был. У-у-у, гадина!
Напарник ещё раз пнул мёртвое тело, потом устало вздохнул, перевел взгляд на Джеймса и выдавил из себя натужный смешок:
— А всё-таки ловко мы их, а?
— Главное, живы остались, — буркнул израильтянин.
— В самую точку, брат. В самую точку…
Оставшиеся четыре мили до выхода из аномальной зоны прошли без происшествий. Джеймс даже начал насвистывать под нос какой-то фривольный мотивчик, а «Ворон» одёргивать его не пытался. Ничего удивительного в этом не было. Никто здесь больше не мог напасть на людей. Пару держащих в страхе весь лес хищников они уничтожили, а другие водиться тут не могли. Ведь если бы подобные и впрямь появились, то вместе они бы сожрали в округе всю живность, а после и сами издохли от голода.
Убитые твари представляли собой уродливую помесь кошачьих и каких-то чешуйчатых сумчатых. Вес фунтов под сто пятьдесят, длина примерно полтора ярда, не считая хвоста. Вытянутые морды с выступающими наружу клыками, огромные, как у лемуров, глаза, мощные лапы с длинными кривыми когтями, гибкое тело, покрытое сверху шерстью, а снизу — кожистое и шершавое, словно у ящерицы, со складкой посередине, похожей на сумку для вынашивания детенышей…
Нормальные ночные убийцы, привыкшие жрать всё, что шевелится. Главные в местной пищевой пирамиде. До того времени, пока в ней не появился новый зверь — человек…
Чужой лес закончился резко, его граница обозначилась совершенно отчетливо. Высокие деревья с густыми кронами, словно по волшебству, сменились чахлым кустарником и пожухлой травой. Между редкими сосенками растекался плотный туман, которого ждали к утру и который вполне предсказуемо появился в низине перед Кабалло Маунт.
Идти вдоль опушки пришлось около получаса. «Ворон» приглядывался к окрестностям, искал знакомые ориентиры.
— Здесь, — указал он на выступающий из тумана крупный валун — древний отголосок одного из ледниковых периодов, коих в земной истории было чуть больше, чем дофига.
Из-под зелёных сводов выходили максимально тихо и аккуратно. Звуки терялись в лесу, терялись снаружи, эхо откатывалось от горных склонов непонятно куда, любой треснувший под ногами сучок напоминал тихий бульк от брошенного в болото камня, не хватало только кругов на воде и возмущенного лягушачьего кваканья…
Появившиеся из туманного марева четыре фигуры с ружьями оказались для Джеймса полной неожиданностью, так же как он для них. Все пятеро застыли друг против друга в растерянности, не понимая, что делать и как реагировать.
Секундным замешательством в полной мере воспользовался чуть приотставший Гудэхи.
Недолго думая, он вскинул штурмовую винтовку и одной длинной очередью срезал сгрудившихся в кучу противников.
— Банда Маккормика. Ходу!
«Ворон» кинулся к валуну. Вышедший из ступора Смайли рванулся следом.
После десяти минут быстрого бега индеец внезапно остановился. Тяжело дышащий Джеймс едва не налетел на него.
— Сейчас в гору пойдем, — как ни в чем не бывало сообщил Поющий Койот. — Ты первый. Иди так, чтобы слева всё время была стена.
— А ты?
— Я догоню.
Ничего больше не говоря, Гудэхи развернулся и побежал назад.
Смайли проводил напарника взглядом, пожал плечами и двинулся дальше. Тропинка в траве еле просматривалась. Слева от неё, действительно, возвышалась каменная стена. Иногда дорога раздваивалась, но израильтянин, следуя совету индейца, поворачивал не туда, где тропа утоптаннее, а так, чтобы по левую руку имелись скальные выступы.
