Арбалетчик с Тверской - Вячеслав Юшкин
В Оснабрюке сожгли в 1640 г. 80 ведьм. Некий господин Ранцов сжег в один день в 1686 г. в Гольштейне 18 ведьм. По дошедшим документам, в епископстве Бамбергском при населении 100000 человек сожжено в 1627–1630 гг. 285 человек, а в епископстве Вюрцбургском за три года (1727–1729) — более 200; среди них встречаются люди всех возрастов, званий и пола…
Последнее сожжение в огромных размерах было устроено архиепископом Зальцбургским в 1678 г.; при этом жертвой святой ярости пало 97 человек. Ко всем этим казням, известным нам по документам, мы должны присоединить еще, по крайней мере, столько же казней, акты которых потеряны для истории. Тогда окажется, что каждый город, каждое местечко, каждое прелатство, каждое дворянское имение в Германии зажигали костры, на которых погибали тысячи людей, обвиняемых в колдовстве. Мы не преувеличим, если определим число жертв в 100 000 человек'.
В Англии инквизиция уничтожила «всего лишь» около тысячи человек. При Генрихе VIII сжигали прежде всего лютеран; католикам «везло» — их вешали. Впрочем, иногда для разнообразия лютеранина и католика привязывали друг к другу спиной и в таком виде возводили на костер.
В Италии, после опубликования буллы о ведьмах папы Адриана VI (1522–1523 гг.), адресованной инквизитору района Комо, в этом районе стали ежегодно сжигать более 100 ведьм.
Во Франции первое известное сожжение состоялось в Тулузе в 1285 г., когда одну женщину обвинили в сожительстве с дьяволом, отчего она якобы родила помесь волка, змеи и человека. В 1320–1350 гг. на костры в Каркасоне взошли 200 женщин, в Тулузе — более 400.
В Тулузе же 9 февраля 1619 г. был сожжен известный итальянский философ-пантеист Джулио Ванини. Процедура казни регламентировалась в приговоре так: «Палач должен будет протащить его в одной рубахе на циновочной подстилке, с рогаткой на шее и доской на плечах, на которой должны быть написаны следующие слова: 'Атеист и богохульник».
Палач должен доставить его к главным вратам городского собора Сент-Этьен и там поставить на колени, босым, с обнаженною головой. В руках он должен держать зажженную восковую свечу и должен будет умолять о прощении Бога, короля и суд.
Затем палач отведет его на площадь Сален, привяжет к воздвигнутому там столбу, вырвет язык и задушит его. После этого его тело будет сожжено на приготовленном для этого костре и пепел развеян по ветру'.
Историк инквизиции свидетельствует о безумии, охватившем христианский мир в XV-XVII веках: «Уже больше не сжигали колдуний поодиночке или парами, а десятками и сотнями. Говорят, что один женевский епископ сжег в три месяца пятьсот колдуний; епископ Бамберга — шестьсот, епископ Вюрцбурга — девятьсот; восемьсот было осуждено, по всей вероятности, за один раз сенатом Савойи… В 1586 г. в Рейнских провинциях запоздало лето и холода держались до июня; это могло быть делом только колдовства, и трирский епископ сжег сто восемнадцать женщин и двух мужчин, у которых исторгли сознание, что это продолжение холодов было делом их заклинаний».
О вюрцбургском епископе Филиппе-Адольфе Эренберге (1623–1631) следует сказать особо. В одном только Вюрцбурге он организовал 42 костра, на которых были сожжены 209 человек, в том числе 25 детей в возрасте от 4 до 14 лет.
Среди казненных были самая красивая девушка, самая полная женщина и самый толстый мужчина — отклонение от нормы казалось епископу прямым свидетельством связей с дьяволом.
Вообще, в казнях ведьм, фанатики проявили удивительную изобретательность. Гравюры и зарисовки того времени показывают разнообразие приёмов. Там женщину, прикрутив к лестнице, опрокидывают лицом в бушующее пламя.
Тут палачи кладут посередине костра деревянную дверь, на которой бок о бок лежат три ведьмы. Эти мученицы привязаны с таким расчётом, чтобы огонь долго обугливал босые ноги и добрался до тела только после того, как прогорят снизу толстые доски.
Чаще всего художник изображает классическое сожжение у столба. Но и здесь есть варианты. Женщины и девушки прикручены к столбу стоя или сидя, по несколько сразу или поодиночке.
Письменные источники позволяют сделать ещё несколько добавлений. В Майнце в 1587 году ведьму водрузили на поленницу, заколотив живьём в бочку. В Рейнбахе осуждённых привязывали к столбу и обкладывали соломой сверху донизу — так, чтобы они полностью скрывались из виду.
Известно, что и в других городах сжигали в так называемом соломенном шалаше. А вот в Нейссе была создана кремационная печь. За один только 1651 год в этой печи были зажарены заживо сорок две женщины и юные девушки. На достигнутом силезские палачи не успокоились. За девять лет мучительную смерть приняло около тысячи ведьм, среди которых попадались даже двухлетние!
Свой способ сожжения выработали в Шотландии. Здесь от процессов осталось много счетов на оплату дров, столбов, соломы — короче, всего, что нужно для казни. Очень часто упоминается смоляная бочка. Колдунью заставляли влезть в бочку высотою в половину её роста, потом привязывали к столбу и напихивали вокруг солому. Иногда в комплект поставок входили также уголь и просмолённая рубаха для смертницы.
Особо выделяется своей страшной натуралистичностью гравюра с казнью беременной женщины. Старинный автор взялся, в меру умения, показать, как от жара костра лопается живот, и ребёнок на глазах толпы вываливается в пламя. Палач при этом продолжает ворошить угли длинным шестом.
Подобные сцены действительно происходили в те жестокие времена. На острове Гернси, находящемся между Францией и Англией, костры пылали без малого два века подряд, вплоть до 1747 года; под казни была отведена площадь на перекрёстке Бордаж.
Многое из вышесказанного я не мог знать, но общую картину явления понимал четко — как только донос дойдет до инквизиции меня ничего не спасет. Впереди будет только костер — умирать опять молодым было совершенно не интересно. Никакого хайпа.
Значит надо придумать, что выходящее за пределы разумности. Вот и придумал я хохму. Раз капитан желает меня подставить не будет слишком уж плохо — подставить его самого. — Я возьму теб в роту сержантом, но до этого мы идем с тобой в инквизицию и сообщаем — ты убирал у капитана в сундуке и нашел эти вещи, спросил моего совета, как поступить и вот мы в инквизиции. И дополнительно сообщаешь инквизиции — что капитан готовит прошение к императору о проверке назначения и величину сумм вознаграждения за сообщения о колдунах и атеистах. Пауль — откуда ты знаешь об этом прошении его только вчера капитан диктовал.— -Я знаю всё, Пауль. Ты сделал правильный выбор заключив контракт со мной и ротой.
Пошли уже светает…
Глава 6
Поход в инквизицию не занял много времени, сейчас в Праге таких комиссий было несколько, но по имени монаха мы нашли нужную и с первыми солнечными лучами вошли в это так называемое святое учреждение. Вчера святые отцы снимали стресс — это если по-научному по-простому просто бухали как не в себя. Аромат в келье стоял специфический — дежурный монах слушал нас безо всякого интереса, такие просители у него были каждый день и не по одному десятками, но услышав свое имя поперхнулся святой ветчиной и немедленно задал вопрос — этот негодяй написал такое ложное прошение на действия монаха Ионы. Мы смиренно подтвердили — что да, этот негодяй считает, что святой отец Иона присвоил немало ювелирных изделий и практически каждую ночь посещает бордель «Ласточки». Вот такой негодяй этот капитан командир роты наемников Фридрих Фосс и мы как честные люди не смогли промолчать. И скромно умолчали о том, что десять процентов изъятого имущества предназначено нам за бдительность и принципиальность. За Фридрихом ушли сразу, нас придержали — предстояла очная ставка с этим негодяем. Мы просидели до обеда, но очная ставка не понадобилась — наш уже бывший капитан ныне еретик и негодяй и до кучи колдун спалился по полной. Уже при поверхностном обыске нашли и заявления на нескольких святых отцов и несколько хрустальных шаров и около полусотни различных книг мистической направленности и, собственно, при таких объективных доказательствах уже не нужны были свидетели и очные ставки.
Следствия Фосс не выдержал и сообщил ещё о группе еретиков и следствие во избежание каких-либо эксцессов просто приговорило и капитана уже бывшего ныне колдуна и черного мага и всех его товарищей к очищению огнем. Следствие было очень коротким — утром взяли и в обед уже они стояли у столбов. Ближе к вечеру нам выдали и наши десять процентов за разоблачение
