Достойны ли мы отцов и дедов - Станислав Сергеевич Сергеев
— Вильницы.
— А что за река недалеко?
— Так Днепр.
— Какой большой город рядом есть?
— Пан офицер, а зачем вам это? О-у-у-у-у.
Опять пришлось вразумлять говорливого дедка берцами по ногам:
— В следующий раз прострелю ногу. Ходить не сможешь, но говорить будешь. Слышишь, дедуля? Здесь вопросы задаю я. Ты что, еврей? Немцы, кстати, их сразу стреляют, не раздумывая, уж очень они Гитлеру нелюбимы. Повторяю вопрос: какой рядом есть большой город?
— Так Могилев, в тридцати верстах.
— …мать, — не сдержался я. Теперь все понятно. Не самый лучший результат.
— Значит так. Где балка и как туда пройти?
— Вот так, через лес. — Он бородатой мордой показал в сторону леса. — Там будет вырубка. И за вырубкой направо будет балка.
— Если соврал, ты труп. Причем не один. Я найду всех твоих родственников и накажу, даже собаку грохну, чтобы все знали, что ты, тварь, Родину продал. Пока полежи здесь, а я пойду с ранеными разберусь. Времени мало, скоро светать будет.
Теперь займемся подранком. Прислонил его к дереву и дал пару оплеух. Он более или менее пришел в себя после шока от ранения.
— Ты меня понимаешь?
— Да.
— Имя.
— Александр Бергман.
— Из поволжских немцев, что ли?
— Нет, Литва.
— Понятно. Теперь давай о ваших баранах поговорим. Состав группы. Цели. К какому ведомству принадлежите. Кто ранен при высадке.
Раненый, опустив голову, что-то не спешил отвечать. Ладно. Будем стимулировать, у татар многому можно научиться. Сильно ногой бью ему в раненое плечо. Он замычал и упал на бок. Пришлось снова его поднимать. И почти ласково, с отеческими нотками обращаюсь:
— Пушистик, мне тут с тобой недосуг трепаться, меня там жена с детишками ждет, борщ на столе стынет, а ты тут говорить не хочешь. — Добавил кавказского колорита в голос: — Обидно, да? Не хочешь говорить, я тебя чуть-чуть рэзать буду.
Достав нож, провел длинную полосу у него на щеке. Его, похоже, проняло.
— Группа шесть человек. Командир гауптман Отто Шлеер. Это он сломал при высадке ногу. Цели — диверсии в районе Могилева. — Опять замолчал, видно, сил не хватает.
— Ладно, я за тебя продолжу. «Брандербург-800», «Нахтигаль»?
Он только кивнул. Понятно все с ним. Обычные диверсанты, ничего интересного. Этот уже не жилец. Просто, без сантиментов стреляю ему в голову. Хлоп. Тело дернулось и завалилось на бок. Невдалеке начал подвывать дедок, услышав хлопок выстрела.
Надо на что-то решаться.
Там, в балке, еще парочка дожидается, и пока я с ними в прятки играть буду, время уйдет. Тем более, судя по тому, где я сейчас нахожусь, времени у меня мало. Это Могилевская область, и сам город является крупным транспортным узлом. Насколько я помню по истории Великой Отечественной войны, немцы сюда подойдут где-то 5 июля, и начнется бойня до 25-го числа. Сам город будет окружен, и шестидесятитысячная группировка советских войск разгромлена. После чего немцы двинутся на Смоленск. Из окружения выберутся всего несколько сотен человек. Под Смоленском будет снова котел и снова бойня.
— Значит так, Силантий. Ты мне нужен. Пока живи. Дети взрослые-то есть?
— Да, сын и дочь. Дочь замужем, в другой деревне, а сыну шестнадцать годков.
— С этого момента ты являешься внештатным агентом органов госбезопасности Советского Союза. Сам понимаешь, что с этим связано. Сболтнешь что лишнего, и будешь ликвидирован незамедлительно. Ты меня понял?
Он быстро-быстро закивал головой.
— Кстати, что это за гулянье в деревне?
— Дык завтра мужчин на войну забирают, с города, с военкомата приехать за ними должны.
— Это хорошо. Когда их забрать должны?
— К обеду обещались.
— Значит так. Ты сейчас идешь за сыном, и трупы самостоятельно закапываете в лесу. Потом идете в балку и закапываете тех тоже. Это первое задание. Все — время пошло, только быстро.
— А как же брат, его семья?
— Не дергайся. Видимо, ты у них был на крайний случай. А так группа пропала — и все. Никто ничего не видел и не слышал. Все, иди, выполняй, а то мне кажется, что ты не все мне рассказал. И смотри, без глупостей, я тут не один, если что сразу завалят.
Пока он ходил за сыном, я раздел остальных и выгреб все документы и оружие, все это добавил в первый сверток.
Минут через пятнадцать дедок привел своего сына, предусмотрительно прихватив лопаты. Я снова спрятался, и пока он стоял и озирался по сторонам, я его негромко окликнул.
— Ну что?
— Вот, привел, как обещал.
— Как придет машина из военкомата, сразу идешь сюда. Я тебя здесь ждать буду. Понял? — Дождавшись кивка головой, продолжил: — Ну, работайте. И… дедуля, следи за языком, если еще какие визитеры появятся, сразу иди в НКВД.
Напоследок напугав семейку, я подхватил сверток с трофеями и растворился в лесу.
— База, это Феникс, прием.
— База на связи. Как там дела?
— Познакомился с местными. Готовь посылку, времени мало. К обеду должен быть на месте, возле поселка. Прием.
— Вас понял.
— Все, конец связи, скоро буду на базе.
Постараюсь успеть. Мне еще в балке нужно найти двух последних диверсантов.
Сбросив сверток у приметного дерева, я побежал к балке. Все как рассказывали — вырубка. Пришлось обходить вырубку, наверняка там наблюдатель сидит. Сделав крюк этак метров триста, пересек вырубку и стал заходить с фланга к балке. Все-таки прибор ночного видения — вещь великолепная. Свинтив с пистолета глушитель, спрятал его в кобуру, а из-за спины выхватил укороченный автомат Калашникова с глушителем, передернул затвор и взял его наизготовку.
Очень трудно подбираться к бодрствующему противнику, особенно ночью. У человека обостряются слух и обоняние, а если он внимательно наблюдает, то нужно быть десять раз осторожным, чтобы не выдать себя и к нему подобраться. Я, конечно, не специалист в таких вопросах, не охотник, и специально меня никто не готовил. Так, немного пришлось побегать по Крымским горам — и все. Так что страшно. Одно преимущество, что вижу в темноте лучше противника.
Так осторожно мне пришлось пробираться с полчаса. Видимо, наблюдатель нервничал, ожидая людей, посланных в деревню, и начал ворочаться, чем себя и выдал. Остальное дело техники. Но где же второй?
Потратив еще минут десять, чтобы подкрасться поближе, наконец-то рассмотрел и второго, он лежал в низине на нарубленном лапнике и тихо постанывал. Пришлось с трудом выбирать место, с которого видны обе мишени.
Как ни был осторожен, но под ногой все-таки хрустнула ветка.
Наблюдатель сразу обернулся, но оружие
