Связь без брака - Дмитрий Викторович Распопов
Я лишь повернулся на другой бок, вызвав у него поток матов, которые правда прервала появившаяся медицинская сестра, поставившая ему болючий укол. Завопив, он заткнулся, чем повеселил остальных, лежащих с нами.
Перед самой выпиской, в палату зашёл доктор, который приходил к нам только утром на обход и позвав меня, пошёл в свой кабинет. Затем открыв дверь сказал.
— Андрей Григорьевич прислал свою дочь, она хочет тебе что-то сказать наедине. У вас пять минут.
— Спасибо вам, — поблагодарил я его. На что тот лишь отмахнулся, уходя к посту дежурной по этажу.
Войдя внутрь, я плотно закрыл за собой дверь, и лишь потом повернулся, чтобы увидеть её. Ангел привычно был в дорогом американском платье, таких же заграничных туфлях и выглядела словно пришелец в сером кабинете с покрашенными зелёной краской стенами, ровно до половины стены.
— Ты с ума сошла? — поинтересовался я у неё, — если об этом узнает твой отец?
— Не узнает, он в отъезде, договаривается о ремонте интерната, — легко отмахнулась она.
— Будут организовывать то, же что и в прошлом доме? — правильно понял я её слова.
— Какой умный, — с ехидством улыбнулась она.
— Да и ты на свои пятнадцать, как-то не тянешь.
— Из любимой дочки родителей, мне как-то внезапно пришлось повзрослеть знаешь ли, — она перестала улыбаться и пожала плечами.
— Что ты хотела? У нас немного времени.
— Для начала, поцелуй моему рыцарю, — улыбнулась она и подойдя ко мне, поднялась на цыпочках и едва коснулась губами моих губ. Волосы на теле мгновенно встали дыбом от ощущения девичьего тела рядом и запаха её мыла, а бугор на больничных штанах стал расти помимо моей воли, что конечно же не осталось незамеченным.
— Но-но! — она погрозила мне пальчиком и отошла.
— Ира, зачем ты пришла, — я постарался переключить мгновенно взбунтовавшийся от гормонов юношеский организм, на деловой разговор, хотя получилось это не очень.
— Сказать, чтобы ты был осторожнее, Пень стал подозрительным, заставляет всю еду пробовать сначала меня, — она стала серьёзной, — поэтому пожалуйста, не отрави случайно меня, как чуть не получилось с теми пионервожатыми из лагеря. Их чудом откачали.
— Я не понимаю, о чём ты сейчас говоришь, — ответил я спокойно.
— Ну-ну, — поморщился человек, которому по-хорошему нужно было проживать счастливое советское детство и беззаботную юность, а не находится в сексуальном рабстве у другого человека, — в общем я предупредила тебя, я ем его еду.
— Я понял, — я кивнул и вышел из кабинета, подойдя к доктору и поблагодарил его за помощь. Тот лишь отмахнулся, но было видно, что он запомнил мою вежливость.
Глава 5
— Ну с…а жди, я приду, — кинул мне на Бык, когда нас завели в интернат и сказали идти к себе.
Моя персона особо любопытных взглядов давно не вызывала, я условно был для всех «своим», так что лишь некоторые встречаемые подростки здоровались, на что я просто проходил мимо игнорируя их. Во время лежания в больнице, я окончательно понял, что выбраться из задницы, в которой я сейчас живу, можно только через спорт, так что пока остался последний месяц лета, нужно было начинать набирать форму. Глянув на свой школьный костюм и заношенные ботинки, я также понял, что мне не помешает обзавестись и спортивной одеждой, пока же, я спустился вниз и на поле, где парни гоняли мяч, разделся, оставшись в одной майке и трусах, затем встал на тропинку и побежал наматывать круги. Для начала мне нужно было просто понять в каком состоянии моё нынешнее тело. Оказалось, в крайне печальном, хотя, чего я ожидал: постоянное недоедание, переломы, травмы, нервное истощение и прочие радости проживания в школе-интернате.
Сдохнув на пробежке, я отдохнул десять минут и стал делать просто общефизические упражнения: подтягивание на турнике, отжимания, приседания, выпады, всё лучше понимая, что мне придётся тренироваться три раза в день с небольшими перерывами на еду и отдых. Первый день становления бегуна с барьерами был положен.
* * *
— Новые ботинки не выдам, ещё не закончился срок для старых, — категорически отмёл мою просьбу выдать новую обувь комендант, — если все будут снашивать их раньше времени, интернат разорится. Иди отсюда, нет обуви у меня.
— Евгений Анатольевич, — я показал ему на полностью убитые от бега ботинки, — в чём мне ходить тогда? Ну есть что-то старое хотя бы?
— Нету ничего, не отвлекай меня, — он захлопнул передо мной окошко его каморки, и я изумлённый, побрёл к себе, раздумывая над новой неожиданной проблемой. Обувь, не предназначенная для бега, к тому же советского качества, приказала долго жить уже через неделю тренировок. Обе подошвы просто отлетели от кожаной основы.
С трудом найдя обрывки каната, рядом с каморкой физрука, я как смог примотал подошвы, и надел башмаки. Но в них можно было ходить только по школе, даже лёгкой пробежки они точно не выдержали бы.
«Ладно по фигу, побегу босиком, — фаталически решил я, и вернулся на стадион».
Бегать босыми, не приспособленными даже к хождению без обуви ногами по земле, на которой встречались камни, оказалось тем ещё удовольствием, но выбора всё равно у меня не было, правда приходилось кроме бега, ещё и тщательно смотреть себе под ноги.
Несмотря на то, что я бегал в юношестве с барьерами, моим кумиром уже во взрослом возрасте, всегда был Усэйн Болт, я зачитывался его биографией, смотрел все документальные фильмы с его тренировками и становлением великого спортсмена, не говоря уже о том, что когда у меня было всё хорошо с финансами и работой, я смог попасть на Олимпиаду в Лондоне, на которой он выиграл свои вторые золотые медали в коронных сто, двести метрах и эстафете четыре по сто. Так что к собственным знаниям по беговой дисциплине я добавлял и часть его тренировок, жаль конечно, что у меня не было ни санок с утяжелителями, ни парашюта, ни штанги или гантель, чтобы начать укреплять тело, поскольку для спринтеров, важна была общая выносливость и развитость всех групп мышц, а не только выносливость ног. Но я пока заменял это всё занятиями с собственным весом, поскольку до хорошей формы, было ещё очень далеко.
* * *
Первое сентября, а затем и вернувшиеся
