Герильеро - Д. Н. Замполит
Временным лагерям, разумеется, такого счастья не полагалось, так на то они и временные. Хорошо, если их разворачивали в финках, как тут называли подворья, или в каких еще “центрах цивилизации”. Хуже если приходилось ставить палатки в богом забытой глуши, но и там тарахтели переносные генераторы, распускались лепестки спутниковых антенн и работала электронная почта. Цивилизация, йоу.
Еще две недели ушли на распаковку, сборку, наладку и освоение привезенного оборудования, по вечерам Вася падал в походную койку и отключался до утра, не хватало сил даже читать. Потом началась эпопея с геомагнитными, сейсмическими и электросъемками – таскать датчики, расставлять их по схеме, снимать данные, сворачивать и все по новой, изо дня в день.
Пауза наступила когда начали обрабатывать собранную информацию, личный состав поделился на “камеральщиков” и всех остальных. Вот с остальными Вася наконец-то выбрался “по профилю” – посмотреть сельский праздник в соседней общине. Как ему объяснили, это уменьшенная местная версия главной ярмарки Боливии – Alasitas, нечто вроде локализованной рождественской традиции. В роли дедушки Мороза или Санта Клауса выступал инкский бог изобилия Экеко, только никто не писал ему писем, пожелания тут высказывали иным образом – проситель покупал миниатюрную копию желаемой вещи и вешал ее на статую божка, несущего огромный мешок утвари.
Импровизированные прилавки занимали малюсенькие шляпы, сандалии, флейты, мешочки с кукурузой, валяные фигурки лам и других домашних животных, посуда и прочие предметы, необходимые в крестьянском быту. Но попадались и керамические “телевизоры” и даже спутниковые тарелки, вырезанные из пивных банок. Два американца из состава экспедиции скалили зубы и тыкали пальцами, выбирая самые эффектные безделушки и жалея, что никак не получится попасть на большой Alasitas в конце января в Ла-Пасе.
По возвращении Вася узнал, что назавтра в столицу департамента поедет пикап за припасами, причем он пройдет буквально в паре километров от “клада”. За вечер удалось уговорить отца и начальство чтобы водитель подбросил его к нужному месту, высадил и забрал на обратной дороге.
Выехали затемно, рулить водиле предстояло верст двести в одну только сторону. Примерно через час он высадил Васю и велел через восемь часов быть на этом же месте как штык.
“Так, по описанию все сходится – резкий поворот дороги, приметная скала и спуск в небольшую долину” – Вася прикинул, что до места он за два часа заведомо дойдет, еще часа четыре потратит на поиск схрона и успеет вернуться к назначенному времени.
Примерно так и вышло, разве что обнаружить склад не удалось – были там и пещерки, и все вроде совпадало с описанием, но увы, никаких следов gran principal не было. Вася даже задержался на полчаса, чтобы проверить еще одно место, отчего возвращаться ему пришлось бегом. Как при этом не сломал ноги в темноте горной ночи, известно только андским богам.
Бежал он, впрочем, зря – пикап приехал с опозданием на час. А ночью на высокогорье, несмотря на то, что формально кругом лето, бывает и до десяти градусов мороза. Одно счастье – все то веселое насекомое царство, так и норовящее впиться в залетного гринго, угомонилось и оставило его наедине с мыслями о странностях климата. Дубак усиливался, Вася малодушно решил двинуть по дороге в сторону лагеря, надеясь за разумное время добраться до жилья или хотя бы согреться в движении, но тут вдали мелькнули отсветы от фар. Опоздавший водитель страшно ругался на дороги, полицию, нерасторопных грузчиков, бюрократию с их чертовыми бумагами – в общем, вел себя, как настоящий водитель.
Добрались ополночь, с утра Вася рассказал родным о своих поисках, те только ухмылялись с видом “Ну мы же говорили!” И только один из подсобников, местный индеец, утешил неудачливого кладоискателя – в горах много похожих мест. А раз наскоком не получилось, надо искать системно и Вася добыл топографическую карту и попытался определиться по ней. Но тщетно – большинство упомянутых в описании ориентиров на ней отсутствовали. От разочарования он даже перечитал еще раз “Боливийские дневники” Че, на этот раз на испанском, и с удивлением понял, что на русский они были переведены отнюдь не целиком – отсутствовали большие куски о действиях партизан летом 1967 года.
Несмотря на наличие в лагере газовых и даже электрических плит, по вечерам ученые, техники, охранники и подсобники предпочитали собираться вокруг очагов, сложенных из самого доступного здесь материала – обломков камней. За время работы экспедиции “каминов” построили аж пять штук и все могли найти себе место по интересам.
Сегодня у костра собралась русская часть экспедиции
– Ну что, вьюнош, тяжело? – спросили из темноты, отгороженной золотыми всплесками огня, голосом профессора Зайончковского.
– Тяжело в учении, легко в гробу! – хохотнул Рома-морпех.
Вася только поморщился – тело все еще страдало от высокогорья, хорошо хоть спортивная подготовка не давала раскисать.
– Тяжело. Дыхалка сбивается, к вечеру как выжатый.
– Это нам еще повезло с районом. Угораздило бы к солончаку Уюми – вот бы взвыли!
– Почему? – как ни устал Вася, но сил на любопытство хватило.
– Там очень сухо, сильные ветра и днем резкое солнце, – объяснил голос профессора. – Через один день в поле трескается и кровоточит кожа на руках, через два на лице, через три воспаляются глаза.
– От сухости?
– Нет, пыль. Ветер поднимает пыль, а она соленая. Ну и солончаки блестят так, что глаза слезятся. И очень высоко, воздух совсем разреженный, ночью адски холодно. Без внешнего источника тепла даже в альпийских спальных мешках колотун.
– Как же там индейцы живут?
– А никак, – Зайончковский явно усмехался, – они там только за солью появляются. Не дураки, полдня там и сразу обратно.
Через неделю руководство экспедиции собрало совещание, на котором выползшие на свет божий камеральщики, переругиваясь и тряся отросшими бородами, тыкали пальцами в карты съемок.
По всему выходило, что обнаружено нечто гораздо большее, чем просто одиночное сооружение, из-за находки которого и пришлось усиливать экспедицию. А тут на картах прослеживался крупный подземный комплекс, причем не весь – заметная часть уходила глубже и дальше, туда, где имевшиеся в распоряжении экспедиции приборы уже не давали достоверных данных. Особенно возбуждал широкий вроде бы тоннель в сторону гор. Во всяком случае, именно так трактовали результаты измерений специалисты.
Профессор Зайончковский говорил ровно, но было хорошо заметно, что он крайне воодушевлен находками:
– Если наши предположения подтвердятся, то мы можем получить доступ к сооружению куда
