Павел Дмитриев - Время собирать камни
— Спорить не буду, — Воронов явно искал повод для следующей стопки. — Но какой из этого ты делаешь вывод?
— Очень простой, Геннадий, — Александр Николаевич легко разгадал нехитрую тактику Предсовмина РСФСР. — Но за него мы пить не будем. Потому как господа империалисты не гнушаются изучать труды Маркса и его последователей, и реально нас опередили. Скажем прямо, для этого они использовали очень изящную лазейку. Именно высочайший уровень развития механизации позволил им эксплуатировать неквалифицированных рабочих Азии, Африки и Центральной Америки. В то время как для "своих" они оставляют работу в сфере услуг, науке, образовании, финишных стадиях производства, финансах, логистике, и прочих операциях, все еще требующих глубоких знаний и опыта. Вовлеченность в процесс на этих направлениях на порядок выше, а значит, специалисты получают значительно большее удовлетворение от своего труда. Но это еще не все! Получается, что пролетарии США и Европы, формально не являясь буржуазией, вовсю эксплуатируют чужой труд. Они стали соучастниками!!! Вот кто, товарищи, кроме капиталистов входит в "золотой миллиард"!
Как ни странно, никто не попытался возразить. Напротив, веселые и разговорчивые несколько минут назад, члены Президиума ЦК КПСС явно задумались. Экономические успехи последних лет, мягко говоря, не впечатляли. Можно сколько угодно говорить с трибуны "догнать и перегнать", но прекрасно известные руководителям страны сухие цифры статистики говорили, что производство электроэнергии в СССР составляет всего 42 % от США, и это, фактически, можно считать общим индексом всей советской промышленности. Свежие идеи были нужны буквально как воздух, но… Вот так взять и врезать все открытым текстом, без оглядки на мнение партии… Наверное, во всем СССР такое мог себе позволить лишь один человек.
— А в чем проблема? — наконец осторожно поинтересовался Леонид Ильич. — Ну, кроме того, что мы, судя по всему, до победы коммунизма так и не доживем.
— Лень, неужели ты не понял? — не удержался от колкости Александр Николаевич. — Нам придется "догонять и перегонять" не только капиталистов США и Европы, а весь "золотой миллиард". — Шелепин на секунду замолчал, подергал язычок "молнии" своей модной синей кожанки, распахнул ее, и, как будто бросаясь в омут, продолжил: — Не считайте меня пораженцем, но я просто не вижу способа развернуть ситуацию в нашу пользу. По всему выходит, что империализм получил отсрочку как минимум лет эдак в сорок-пятьдесят. Причем скрывать это от советских людей уже неумно, над нашим лозунгом "неизбежного краха империализма" открыто смеются все, кому не лень.
— Ну, Саша… — медленно протянул Микоян. — Порадовал ты нас, ничего не скажешь.
— По большому счету, ничего нового, — скептически бросил до этого молчащий Кириленко. — Всем известно, что капитализм неплохо себя чувствует только за счет ограбления колоний. Да и про вынос за границу социальных конфликтов Кваме Нкрума[38] совсем недавно хорошо писал.
— Лучше бы он управлением занимался, а не бумагу переводил! — резко отреагировал Воронов. — Ведь именно из-за этого идиота мы Гану потеряли!
— И кучу денег впридачу, — вставил свои "пять копеек" Анастас Иванович.
— Тем не менее, после Сашиного рассказа много встает на место, — вернул беседу в прежнее русло Косыгин. — Мы ведь еще не слышали его предложений, — Председатель Совета Министров СССР повернулся в сторону Шелепина, — надеюсь, я не ошибся?
— Разумеется, — не разочаровал старшего товарища Александр Николаевич. — Но боюсь, — он аккуратно, двумя пальцами ухватил за косточку кусок глухаря, — если мы срочно не выпьем, Геннадий обидится.
— И не думай сомневаться! — немедленно отозвался Воронов, поднимая стопку. — За крах империализма! Что бы они ни придумали, победа будет за нами.
Беседа прервалась, жесткая весенняя дичь, несмотря на искусство поваров, заставляла членов Президиума ЦК КПСС по большей части работать ножами, вилками и челюстями. Лишь спустя десяток минут Микоян откинулся на спинку стула:
— Хороший аппетит у вас, товарищи, только позавидовать.
— Не все тебе колбасу да сосиски перед кинокамерой дегустировать, — за всех отшутился Косыгин. — Глухарю уважение нужно, особый подход, так сказать.
— Ладно, — Шелепин отодвинул от себя едва тронутую тарелку. — Сейчас вся кровь от головы к желудку ринется, забуду чем Гегель от Геббельса отличается. Впрочем, — улыбка стерлась с лица Председателя Верховного Совета СССР, — все на самом деле просто. Наши предшественники здорово увлеклись определением коммунизма по виду собственности на средства производства. Их можно понять, но… Это ошибка. Помните, как сказал когда-то Ильич? "Коммунизм есть Советская власть плюс электрификация всей страны". Тоже ошибка, как мы можем легко видеть, но… Лозунг сработал на все сто! Все потому, что направление товарищ Ленин угадал верно, гениально верно! Только для коммунизма электрификации недостаточно, нужна еще полная автоматизация, но таких терминов сорок лет назад вообще не было. Однако сейчас мы просто обязаны продолжить его мысль! И сказать всему миру открыто — коммунизм есть форма общественных отношений в постиндустриальном обществе.[39] Или, если угодно, "Советская власть плюс автоматизация всей страны"!
— Лучше бы ты записку написал! — занервничал теряющий нить рассуждений Микоян. — Такие вещи после охоты…
— Уже все, — извиняюще развел руками Александр Николаевич. — Хочу только особо отметить, что в рамках этой парадигмы мы уже сейчас можем с высокой достоверность предсказать, как будет выглядеть коммунизм! Без всякой заумной философии, языком, понятным любому рабочему или колхознику. Вы представляете, какие это дает нам преимущества на идеологическом фронте?
— Ты случайно не хочешь пообещать, что "наше поколение будет жить при коммунизме"? — подозрительно спокойно поинтересовался Демичев. — А то был уже один товарищ…
— Почему бы и нет? — легко согласился Александр Николаевич. — Вы помните, что еще в прошлом году наши ученые засунули на один крошечный кристалл целую ЭВМ? Конечно, пока она не слишком впечатляет возможностями, но… Нет никаких сомнений, через десять-двадцать лет на подобные кусочки кремния будет помещаться…
— Позитронный мозг? — Петр Нилович блеснул знанием произведений Айзека Азимова и скептически скривился. — Фантастика!
— Не сбивай с мысли! — укорил официального идеолога партии Шелепин. — Никаких чудес, просто мощная ЭВМ, способная совершать многие миллионы арифметических действий каждую секунду. Такое устройство возьмет на себя все рутинные расчеты, обработку данных, связь всех со всеми, управление станками, и многое, многое другое. Особо замечу, все перечисленное ЭВМ могут делать уже сейчас, только их использование непомерно дорого. Однако стоит нужному числу элементов поместится на маленькую фитюльку, — Председатель Верховного Совета вытащил из кармана микропроцессор и аккуратно выставил его на стол, — мы получим взрывообразный рост производительности труда. А что это значит?
— Немедленный крах империализма! — после выпитого Воронов не слишком оригинально скрывал свое послезнание.
— Увы, нет, — осадил коллегу Косыгин. — За океаном развивают производство ЭВМ ничуть не меньшими темпами.
— Но мы хотя бы будем с ними на равных! — не стал спорить Геннадий Иванович. — Если будут работать автоматы, то эксплуатировать пролетариат других стран никто не станет.
— Все гораздо интереснее, — наконец позволил себе улыбнуться Шелепин. — При переходе США и стран Европы в постиндустриальную стадию развития мы можем ждать там мирные, подчеркиваю, мирные коммунистические революции, хотя этот процесс, по хорошему, требует разработки совершенно отдельной теории.
— Это с чего же мирные? — Демичев чуть не опрокинул рюмку от удивления. — Ведь противоречия в капиталистическом обществе только усиливаются!
— Не думаю, что они смогут полностью отказаться от частной собственности, — постарался подыграть Председатель Совета Министров СССР, хорошо запомнивший отчет пришельца из будущего, и поэтому более-менее представляющий, куда клонит Шелепин.
— А есть хоть одна европейская компартия, готовая с оружием в руках бороться за свободу пролетариата? — откровенно хмыкнул Александр Николаевич. — В то время как акционирование предприятий вполне объективный процесс. И вообще, — он внимательно посмотрел в глаза идеолога, — Петр, ты же сам прекрасно знаешь самый неудобный вопрос!
— Кем считать рабочего, владеющего пакетом акций своего или соседского завода? — опередил Петра Ниловича Микоян.
— Именно! — обрадованно подхватил Шелепин. — Нам сейчас приходится уходить от этого противоречия, а тем временем количество подобных "хозяйчиков" в Европе и США быстро растет.
