Александр Плотников - Коридор
От последних слов Кюстера к горлу опять подкатил ком. Но тут неожиданно на помощь пришел доктор Кох.
— Ну, я бы не стал сразу уж так говорить о полетах. Рано еще делать какие-то выводы. Все покажет время…
— Да ладно, знаем мы вас, — с наигранным раздражением прервал его Кюстер — Вам ведь только и надо, как бы нас на землю списать. Показать, кто здесь главный. — Кюстер артистично указал пальцем в пол. — Но знайте, его мы вам не отдадим.
Он уже было пошел к двери, но, резко остановившись, опять обратился к Карлу.
— Ах да, чуть не забыл, зачем пришел. — Улыбнувшись, Кюстер отдал дань собственному остроумию. — Вчера пришел приказ из Берлина, так что хочу вас поздравить. За тот Веллингтон[8], который сбили в начале прошлого месяца, вас наградили «Крестом военных заслуг» 2-го класса.
Последняя новость окончательно лишила «новоиспеченного асса» дара речи. Такой оборот ему трудно было себе даже представить.
— «Да… Дед мог бы мной гордиться»
В комнате воцарилась гробовая тишина. Все присутствующие, приветливо улыбаясь, ожидали, когда «счастливчик» наконец-то закроет рот и что-то скажет.
— Извините, какого класса?
— Да, да, Карл, я и сам знаю, что вы заслуживаете большего. Ваши былые заслуги, а также исполнительность и самоотверженность при выполнении воинского долга были мной приняты во внимание, когда я подавал наградной рапорт. Но эти жопоголовые штабисты, — Кюстер мельком оглянулся на медсестру, компания которой его явно раздражала, мешая изъясняться на привычном для него языке, — решили, что вы недостойны «Железного креста» 1-го класса. Как же! Для них это не подвиг. Вот если бы вы разбомбили Букингемский дворец вместе с королем или штаб-квартиру королевских ВВС в Фарборо, тогда пожалуйста, — последние слова он почти выкрикивал, обращаясь к кому-то свыше.
В эти минуты Кюстер, благодаря своим усикам, был похож на разгневанного таракана. Прямо как сюжет из сказки. И муха— цокотуха тоже имеется. Вопрос стал только о том, кто будет спасительным комариком?
— Ну, я думаю, для первого раза этого вполне достаточно, — своевременно вмешался доктор Кох. — Карлу информацию о его прошлом надо давать порционно, соблюдая этакую информационную диету. И у меня к вам, господин оберст, по этому поводу будет маленькая просьба. — Доктор провел рукой по направлению к двери, предлагая всем выйти.
— Да, да. Мы и так задержались. Выздоравливайте, Карл. Мы вас еще обязательно навестим.
Вся процессия, не торопясь, потянулась к выходу. Все, кроме Отто, который, подойдя к Карлу, положил на тумбочку что-то вроде барсетки.
— Думаю, что это тебе пригодится.
— Да, спасибо, — автоматически ответил он, даже не имея представления о том, что находится внутри «этого».
— Я еще загляну попозже. Выздоравливай.
Когда Он остался один, его внимание первым же делом привлекло таинственное «это», оставленное Отто. На кожаной верхней части лицевой стороны красовался орел на фоне свастики.
— Да, начало интригует. Интересно, а что же внутри?
А внутри оказались всего лишь туалетные принадлежности. Опасная бритва, помазок, одеколон, от запаха которого из палаты гурьбой повылетали все мухи. И то, что ему сейчас было необходимо больше всего, — зубная щетка.
— «Не густо. Но, по крайней мере, я хоть первый раз за трое суток зубы почищу. Вот как бы мне повторить вчерашний подвиг и доковылять самому до умывальника. Да, это проблема». — Он сразу вспомнил, как вечером на него в коридоре наткнулась сердобольная Хильда, которая и помогла дойти до пункта назначения. Нечто подобное следовало совершить и сейчас, но уже без чьей-либо помощи.
— «Ладно, Андрюха, пора в путь. Хотя какой я теперь, к черту, Андрюха, теперь я Карл. Карл Маер. Время совершить подвиг, дружище Карл. Ведь не зря же тебя „Крестом“ наградили. Хорошо еще, что не деревянным».
* * *29 апреля 2002 года
Санкт — Петербург,
квартира Андрея Коваленко
— Солнце взошло. Пора на плантацию, — прямо над ухом прозвучал звонкий, женский голосок.
Он уже давно не спал и, нежась в полудреме, старался найти повод для полного пробуждения, который так неожиданно нашелся. Хотя правильней было бы сказать, что он его сам нашел. И теперь, во всю тормоша, надеялся привести в чувство.
— Все, все. Я встал.
Сев на кровать и спросонья хлопая ресницами, он пытался разглядеть свою нежданную гостью. Она, в свою очередь, даже после пробуждения продолжала игриво тормошить за руку, совершенно не обращая внимания на его раздражение.
— Хватит, — почти прокричал он.
Тряска тут же прекратилась. И ему, наконец, удалось, как следует рассмотреть своего «мучителя». Им оказалась молодая, привлекательная особа, примерно его возраста. В ее внешности все было какое-то оптимистически-жизнерадостное. Небольшой носик, живые и озорные глазки, незамысловатая прическа. С виду она чем-то походила на какого-то юркого и шаловливого зверька.
Совершенно не обидевшись на его хамский вопль, она спокойно присела на край кровати и, слегка прищурившись, стала изображать заговорщицкую гримасу.
— Как поживает мой Андрюшка-раскладушка? — наклонившись, она играючи слегка боднула его головой в живот. По всему телу мягкой дрожью пробежала приятная волна легкого возбуждения.
Злиться больше почему-то не хотелось, но он так и не понял, кто перед ним находится.
— «Может быть, она вообще ошиблась адресом? Хотя не похоже…».
— Как ты сюда попала? — хрипло произнес он, пытаясь убрать с лица это дурацкое выражение, отражаемое зеркальной гладью аквариума.
Но вместо ответа она по-прежнему продолжала, хитро щурясь, корчить смешные рожицы, изображая его похмелье.
— Ты это что, сам все выдул? Без меня? — воскликнула она, заметив батарею пустых бутылок, выстроенных в дальнем углу комнаты.
Встав и подойдя к письменному столу, девушка положила на него связку ключей, точь-в-точь напоминающих его собственные.
— О-о-о. Рациональное использование денег. Водка плюс пиво. Ну и как голова? Ничего в ней не болит?
— Да так, немного, — пробурчал он, обведя взглядом комнату, в которой после вчерашнего «праздника души» творилось что-то невообразимое. Вещи из шкафа были разбросаны по полу. Телевизор по-прежнему работал, показывая черно-белую хронику военных лет, а на письменном столе, в луже пива, плавали какие-то важные документы «прежнего хозяина».
— У тебя что, двадцать три неотвеченных вызова? — с изумлением произнесла она, вертя в руках мобильный телефон, которым он так и не научился пользоваться.
— Не знаю, я не считал.
— Ха, ха, ха. Как смешно. А я, дура, звоню ему с утра до ночи третий день подряд. Уже думала, что-то случилось. А он здесь, как Ленин в «Разливе», к революции готовится, — с выражением произнесла она, бросив взгляд на пустые бутылки. — Ты, что, хочешь работу потерять?
Не зная, что ответить, он лишь глупо улыбнулся.
— У нас времени ровно до обеда. То есть сорок пять минут. Если ты до этого времени не покажешь Гольцману готовую статью, то тебя уволят. А потом и меня за компанию. Так что на сборы пять минут.
После ее слов в Андрее вслед за телом неожиданно проснулось чувство ответственности за «новое я», которое по его же вине было так изрядно потрепано. Быстро вскочив с кровати, он тут же, несмотря на присутствие «незнакомой» женщины, принялся переодеваться. Ему почему-то совершенно не хотелось причинять никому неприятности. К тому же его новая знакомая умела так убедительно изъясняться, что повторять дважды не пришлось.
Только когда он уже почти закончил с переодеванием, в его голове вдруг всплыл эпизод разговора, которому раньше он не придал особого значения.
— А этот Гольцман, он кто? — неподвижно застыв посреди комнаты в одной штанине, спросил Андрей.
— «Он, что, надо мной издевается? — Знает же, как я не люблю, когда он начинает так себя вести» — с раздражением промелькнуло в голове Леры.
— Если ты вчера пропил последние мозги, то я тебе напомню. Это наш главный редактор.
— А он, что, еврей?
— А ты, что, антисемит?
— Да.
— И давно?
— С тех пор, как вступил в НСДAП[9].
— Ну, знаешь, ты так еще не разу не гнал.
— Ты мне не ответила. Он еврей?
— Нет, узбек. А фамилию сменил специально, чтобы попасть на землю обетованную, — на лице Валерии не осталось и следа того хорошего и жизнерадостного настроения, в котором она пребывала еще совсем недавно. — У тебя еще есть ко мне вопросы?
— Да. Кто ты такая?
— Да пошел ты… — швырнув на кровать его мобильный, она направилась к выходу, но у самых дверей вдруг остановилась.
