Евгений Белогорский - Операция «Возмездие».
— Они ждут когда их отправят в Германию, для защиты своего рейха — сказал Фельтон, предано глядя в глаза переводчика.
Англичанин был отправлен в штаб Говорова, но едва он туда прибыл, как произошло ещё одно важное событие. Ночью, на участке батальона капитана Глазунова, перебежали два немецких солдата. Пожилые рабочие мобилизованные из Бремена, подтвердили начало замещение английских частей немецкими, а также полную неосведомленность немцев о капитуляции нового руководителя рейха.
— Если это правда товарищи, то половина нашей роты сдастся в плен хоть сейчас — заверили особистов два смертельно уставших человека, вопреки своей воле одетые в военную форму.
Полученные сведения были немедленно доложены в штаб, куда затем были отправлены и перебежчики. Несколько часов там шло всестороннее обсуждения последних новостей, вырабатывался план действий. После чего маршал позвонил в Москву и переговорил с Антоновым.
Во время войны, проведение операций местного значения относилось к компетенции командования фронта и как правило не требовало одобрение Ставки. Однако теперь, когда любой шаг в отношении бывших союзников тщательно выверялся, консультация с Москвой была обязательна. Генерал Антонов внимательно выслушал командующего Полярной группы войск и дал свое согласие, не преминув напомнить об осторожности.
Спешно готовя наступление, маршал Говоров не знал, что англичане изменили свои первоначальные планы и сократили процесс ротации до суток. Причиной этого был срочный приказ полученный из Лондона. Не сумев сместить Черчилля с поста премьер министра, оппозиция отыгралась в другом. Используя страх англичан перед именем Дюнкерка, они настояли на немедленном возвращении на остров части английских войск, без которых, он по их мнению был беззащитен.
Речь шла как минимум о пятидесяти тысяч человек и вынужденный бросить кость оппозиции, Черчилль отдал приказ об отступлении из Норвегии. Не посвящая в суть своих планов Прютвица, англичане начали отход, сказав, что намеренны создать крепкий оборонительный рубеж на подступах к Буде.
Замена одних войск на другие прошла без каких-либо происшествий и к моменту русского наступления, англичане имели фору времени в целые сутки. Рано утром шестого сентября, на узком промежутке земли зажатой морем и горами, заговорили громкоговорители.
— Немецкие солдаты и офицеры армейской группы «Норвегия»! Английские военные власти скрывают от вас правду о том, что 21 августа этого года, рейхспрезидент Дениц подписал акт о полной и безоговорочной капитуляции соединений вермахта перед советскими войсками. Всем военным соединениям находящимся на территории Германии, Дании и Норвегии, предписано немедленно сдать оружие представителям советского командования и ждать отправки в Германию. Всем сложившим оружие гарантируется жизнь и достойное обращение. Советское командование дает вам два часа для принятия решения и отправки парламентеров. В случаи отказа сложить оружие будет открыт огонь на полное уничтожение.
Это обращение было зачитано в течение двадцати минут, после чего было объявлено о начале отсчета времени. Долго, ох как долго тянулись эти сто двадцать минут, что дал маршал Говоров генералу Прютвицу. Одна и другая сторона мучительно ждали, чем все закончится. Ведь каждому человеку не хочется умирать после того как уже подписан акт капитуляции.
Так думали простые солдаты и офицеры, но никак не генерал Прютвиц. У него было совершенно противоположное мнение, ибо к назначенному маршалом Говоровым времени, парламентеры так и не были отправлены для переговоров. Звенящая от напряжения тишина продлилась пять, десять минут, а на двенадцатой минуте заговорили пушки.
Желая сломить сопротивление немцев, Говоров решил выложиться по полной программе. Артподготовка длилась в течении сорока минут из всех видов орудий. Минометы, полевые орудия, гаубицы добросовестно обрабатывали все ранее выявленные огневые пункты обороны врага и иные интересные цели.
Советским комендорам очень пригодились сведения интенданта Фельтона. Уже на шестнадцатой минуте обстрела взлетел на воздух склад снарядов противника, что произвело сильное впечатление на немцев. Не успела ещё осесть пыль от артиллерийских разрывов, как немцы на этом участке обороны начали массово сдаваться. В серых мышиных шинелях, с поднятыми вверх руками, в которых у многих были зажаты платки, потоки людей покатились вниз с криками: «Них шиссен!».
В одну минуту, позиция за которую неизвестно сколько бы потребовалось бы положить людей на её взятие, пала без единого выстрела. Прошло несколько минут и их примеру последовал соседний участок обороны, потом другой, но на этом все кончилось. Когда солдаты центральной позиции стали покидать свои окопы, по ним ударил пулемет.
Как выяснилось потом, за оставленный пулемет лег офицер из числа непримиримых, для которых мысль о капитуляции была недопустима. Намертво вцепившись в тяжелый приклад «МГ», он принялся яростно поливать свинцом спины людей решивших выбрать мир. Хищно перекосив рот, он строчил и строчил, пока подбежавший офицер не разнес его голову выстрелом из пистолета.
Эта выходка фанатика одиночки поставила под угрозу жизни многих тысяч людей, но к огромной радости для них все обошлось. На выстрелы из пулемета со стороны советских войск ответа не последовало и это приободрило немцев. Выждав некоторое время, они продолжили сдачу в плен и теперь в гораздо большем количестве.
Сумев взять под контроль часть немецкой обороны, советские солдаты вышли в тыл всей линии и стали планомерно принуждать к капитуляции секторы сопротивления врага. Действуя решительно и быстро, они сначала навели порядок на центральной позиции, а затем принудили к сдаче и оба фланга немецкой обороны.
Нельзя сказать, что все прошло гладко. Были случаи когда те кто не желал сдаваться стрелялись или что чаще случалось, забрав оружие, бросились догонять ушедших англичан. Таких было довольно много и руководившие сдачей офицеры не стали препятствовать их уходу. Единственным человеком которому не удалось осуществить свой выбор, оказался генерал Прютвиц. Сторонники капитуляции из числа офицеров штаба попытались задержать генерала, но он оказал активное сопротивление. Его поддержал адъютант и начальник штаба, завязалась яростная схватка во время которой прогремел взрыв брошенной кем-то гранаты.
Все это время, советская сторона проявляла максимум выдержки. Ни один выстрел не прозвучал со стороны советских войск, предоставляя немцам самим совершить столь трудный для себя выбор как капитуляция.
Когда все было закончено, в погоню за англичанами были брошены легкие танки «Т-26» и «БТ-7» с десантом на борту. Готовясь к преследованию противника, Говоров специально приказал доставить на передовую именно эти танки, делая ставку на их быстроходность и маневренность.
По замыслу маршала, они уже к концу дня должны были вступить в огневой контакт с арьергардом противника, но действительность была иной. Фора в сутки была большим преимуществом, которое нельзя было быстро изменить даже при помощи моторов. К тому же, отказавшиеся капитулировать немцы создавали серьезные проблемы для преследователей.
Дорога на юг была одна, но конфликтующие стороны имели шанс разойтись миром. Имея малую фору во времени немцы могли сойти с дороги и укрыться в горах. Некоторые так и сделали, но в большинстве случаев преследователям приходилось останавливаться и огнем из пушек и пулеметов усмирять непримиримых последователей бесноватого фюрера.
Как не спешили и не торопились советские танкисты, застать англичан на марше им не удалось. Единственными с кем они смогли вступить в боевой контакт, был батальон уэльской пехоты, который прикрывал подход к Феусне, самой северной станции норвежской железной дороги.
Больше час смогли противостоять застигнутые врасплох королевские стрелки, настигнувшим их преследователям. Храбрость и упорство с которым они сражались, позволили английскому арьергарду не только ускользнуть от врага, но и увести с собой большую часть подвижного состава.
Будь у советских танкистов больше число автоматчиков на броне, они бы не только смогли быстро сломить сопротивление врага, но и устроить англичанам более пышные проводы. А так приходилось буквально выковыривать засевшего за камнями противника, шквальным огнем из пулеметов и орудий. Только после того, как все примыкающие к дороги склоны были очищены от вражеских стрелков, «бэтэшки» сумели прорваться на станцию.
Задержись они хотя бы на полчаса и победителям достались бы не только горящие развалины пакгаузов и прочих станционных строений. Британские саперы намеривались взорвать водокачку, стрелки и часть подъездных путей. Более того, по плану английского командования последний состав покинувший Феусне, по ходу движения должен был останавливаться и проводить уничтожение железнодорожного полотна, через каждые десять километров.
