Сергей Арсеньев - Студентка, комсомолка, спортсменка (сборник)
В том же самом подвале лежали и списанные книги, которые уже реставрации не подлежали. Вообще, такие книги полагалось либо сдавать в макулатуру, либо вывозить на свалку. Но это в библиотеке делали обычно весной, перед майскими праздниками. А была ещё только первая половина декабря, и с прошлого вывоза в подвале уже успело скопиться довольно много литературы. Вот и отвела меня заведующая в тот подвал, позволив вволю там порыться. Ещё она сказала, что если я найду что-то интересное среди книг, ожидающих очереди на реставрацию, то она может подумать над тем, как их можно быстренько списать. Всё равно такие книги, скорее всего, своей очереди не дождутся и будут списаны. Длительное нахождение в сыром подвале здоровья им не добавляло.
Я три часа провёл в подвале, отбирая среди теоретически поддающихся восстановлению книг те, что могли быть интересны первоклассникам. Заведующая несколько раз приходила узнавать, как тут у меня дела и не замёрз ли я. Один раз даже стакан горячего чая мне принесла. Действительно, добрая женщина. За три часа я успел отобрать три книжные стопки, каждая из которых была мне выше пояса. И это я ещё не искал в несписанной груде!
Разумеется, унести всё это я был не в состоянии. Но тут решение я уже знал. Санки у меня есть, приду за отобранными книгами с санками. А чтобы не надрываться в одиночку, мобилизую на погрузочно-разгрузочные работы свою звёздочку. Я ведь ещё и командиром октябрятской звёздочки заодно был. Не фига им бездельничать, пусть тоже поучаствуют. В конце концов, это ведь и в их интересах тоже. Если мой План удастся, то именно они будут пользоваться его плодами. Мне-то самому едва ли доведётся…
— Ай!!
— Сашка, осторожнее! Чуть не уронили.
— Я не нарочно. Тут скользко.
— Сейчас везде скользко. Зато санки легче едут.
— Фух! Я устал. Мальцева, давай передохнём, а?
— Борька, ну что ты за мужик такой хилый? Мы же только что отдыхали!
— Тебе легко говорить. Ты сзади только поддерживаешь. Знаешь, как тяжело за верёвку тянуть? Иди вот, сама тяни, раз такая умная.
— Я девочка, я слабее. Смотри, Мальцева не жалуется, тянет вместе с вами.
— Не знаю, как это у неё получается. А я так не могу, я устал.
— Слабак.
— Ребята, не ссорьтесь. Давайте сюда, в сторонку, чтобы не мешать. Я тоже устала, передохнём.
— Фух! Тяжело. Снег ещё этот валит.
— Хорошо, что я клеёнку взяла, а то все книги бы намочили.
— А чего они такие рваные? Ты не могла взять не рваных?
— Не могла. Новые книги нам никто не даст. Только списанные.
— Но их же читать невозможно. Они прямо в руках расползаются.
— Их ещё можно починить, я смотрела. Совсем плохие я не брала.
— А кто чинить будет?
— Я.
— А ты умеешь? Ещё хуже не станут?
— Умею. Починю, не беспокойся. Нужно только купить кое-что.
— Чего купить?
— Ну, клей там, бумагу специальную, картон, нитки. Ещё кое-что.
— А деньги на всё это у тебя есть?
— Хм… Хороший вопрос. Я как-то ещё не думала над этим. Нужно будет завтра с Тамарочкой посоветоваться.
— Мальцева, давно хотела тебя спросить, а чего ты её так называешь, Тамарочкой?
— Так ведь она же ещё совсем молодая. Почти девчонка.
— Она взрослая.
— Взрослая. Но всё равно девчонка.
— Как это?
— Так это. Подрастёшь — поймёшь. Ребята, давайте завтра в школе Соломину по ушам настучим, а? Мы тут вчетвером корячимся, а он, гад, с горки небось катается. Нехорошо.
— Правильно, Мальцева. Это ты здорово придумала.
— Мальчишки, вы тогда его держать будете, а я ему тресну. Это чтобы он ябедничать не побежал. Небось постесняется рассказывать, что его девчонка поколотила. Да ещё и самая маленькая в классе.
— Я бы точно постеснялся.
— Ну, отдохнули? Тогда хватаемся. Недалеко осталось. Всё как раньше — я посередине, Борька справа, Леха слева. Сашка, ты сзади поддерживаешь. Ухватились? И… взяли!..
Глава 13
Вопрос с деньгами я решил с помощью Тамарочки. Она посмотрела, что именно я добыл в библиотеке, и согласилась, что в таком виде читать это нельзя. Тогда по моей просьбе она обратилась к классу и попросила всех сдать по десять копеек на закупку переплётных материалов.
Дальше я четыре дня выклянчивал у всех эти несчастные десять копеек. Конечно, можно было использовать и свои деньги. У меня в кошельке редко когда меньше десяти рублей было. Но я принципиально хотел использовать только собранные деньги. Я ведь тоже учусь. Учусь собирать деньги, использовать их, а затем отчитываться о тратах. В своей прошлой жизни я такого никогда не делал.
В общем, за четыре дня мне удалось собрать ровно три рубля. Один охламон так ничего и не принёс, а ещё одна девчонка болела и в школу не ходила. Итак, у меня есть горсть мелочи. Как будем тратить?
Для начала я снова сходил в библиотеку и попросил заведующую познакомить меня с их реставратором книг. Возможно, он поможет мне советом. Та не возражала и провела меня в мастерскую, расположенную в полуподвальном помещении.
Реставратором оказался молодой взъерошенный парень лет двадцати пяти, от которого пахло клеем, старой бумагой и табачным дымом. Я немножко побеседовал с ним, похлопал ему ресницами и поулыбался. После чего парень растаял и охотно поделился со мной некоторыми секретами своей профессии. Спустя полчаса разговора он даже расщедрился и вытащил из какого-то угла старый и ржавый пресс для переплётных работ. Пресс был сломан и давно списан, но парень говорил, что его ещё можно починить и что он мне его дарит.
Пока он не передумал, я быстренько сбегал домой за санками, так как этот пресс был довольно тяжёлым. Возвращаясь с санками к библиотеке, я кое-что придумал и рассказал об этом реставратору. Он помялся, почесался, после чего мою идею в принципе одобрил, но сказал, что пятьдесят копеек — это маловато. А вот рубль будет в самый раз. На что я ему ответил, что за рубль могу и в магазине купить. Парень смеётся: «Иди, — говорит, — купи». В общем, я отсчитал ему восемьдесят копеек, он помог мне вынести и погрузить на санки пресс, и мы с ним попрощались. Потом я помахал ручкой доброй заведующей, которая наблюдала в окошко своего кабинета сцену моего прощания с реставратором, ухватился за верёвку и потащил санки домой.
Обогнув здание библиотеки, я подтащил саночки к окошку реставрационной мастерской. Как только я остановился, форточка окна тотчас открылась, и из неё высунулся кончик обмотанного газетами рулона тёмно-зелёного переплётного коленкора, который я быстро вытянул наружу и уложил в санки рядом с прессом. Мастер меня не обманул, всё сделал так, как мы с ним и договаривались. Честный малый. Хотя и чуть вороватый…
…Всё-таки в три рубля я не уложился. Как я ни старался, пришлось добавить свои. Мне сорок шесть копеек не хватило. Слишком многое нужно было купить. Очень помогло то, что цены на все товары были фиксированы. Если кисточка в одном магазине стоит шесть копеек, то можно быть уверенным, что и в любом другом магазине такая же кисточка тоже будет стоить шесть копеек. Собственно, цена на самой кисточке написана, дешевле можно и не искать.
Папа починил мне старый пресс, отчистил его от грязи, а в субботу даже помог донести до школы. В моём книжном шкафу помимо старых разодранных книг к тому времени уже были сложены принадлежности для ремонта — инструменты, бумага, клей и прочая фигня. Реставрировать книги я умел ещё по прошлой жизни, занимался этим когда-то, пусть и на любительском уровне. Да ещё и паренёк из библиотеки мне кое-что рассказал, освежил знания. Так что в своей способности починить не совсем изорванную книгу я был вполне уверен.
Ещё я составил подробный отчёт о том, на что именно потратил собранные три рубля. В конце отчёта скромненько так красовался подведённый баланс — минус сорок шесть копеек. Чтобы, значит, не думали, будто я деньги на плюшки извёл. Листочек с отчётом я повесил у нас в классе на специальную доску для объявлений.
Когда всё наконец-то было собрано, я приступил к ремонту книг. До Нового года оставалось немногим больше недели, когда я начал свои реставрационные работы. Для начала, чтобы вспомнить навыки и набить руку, конечно, починил наиболее сохранившиеся книги.
Работал я в нашем классе, после уроков. Домашнее задание я, как правило, успевал сделать ещё во время урока либо на перемене. Когда оканчивался четвёртый урок, я дожидался в классе начала пятого и шёл в школьный буфет обедать. Пятого урока я ждал для того, чтобы не толкаться в буфете в очереди, а спокойно и не торопясь поесть, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Затем я возвращался в класс, доставал очередную побитую жизнью книгу и принимался спасать её.
Так время плавно текло к Новому году и моему седьмому дню рождения. Наконец окончилась вторая четверть, и у нас начались зимние каникулы. В субботу, 30 декабря, Тамарочка раздала нам дневники с оценками за четверть и распустила нас уже в начале третьего урока. Я решил не оставаться в школе, а сразу идти домой.
