Сергей Калашников - Внизу наш дом
В своем решении Лайнус по большей части ориентировался на интуицию, чем на какие-то определенные знания и выводы. Он чувствовал, что Сомахе нужно вернуться на Пустошь. Для чего — этого он не знал, но своей интуиции он привык доверять. Вообще, конечно, много различных факторов сплелось воедино, влияя на формирование нынешнего «я» младшего — гибель друзей, потеря любимой девушки, изгнание с родины. Но если все это со временем потускнело, потеряло остроту и значимость, то изменение, затронувшее его на Пустоши, с каждым годом сказывалось на нем все сильнее. То самое изменение, которое и послужило загадочным толчком к развитию у парня с примитивной планетки уникальных, не присущих людям способностей. Никто не знал, что именно и как с ним произошло, Сомаха не распространялся на эту тему, как ни пытались его разговорить. Но строить догадки Лайнусу никто не запрещал, и кое-какие соображения, подкрепленные наблюдением на ментальном уровне, у него имелись. Кассид же просто молился на способности младшего, они приносили ему неплохой доход. Но внутренне Сомаха менялся, и менялся не в лучшую сторону, и это беспокоило всех компаньонов «Забулдыги» — Кассида, Зайду, Лайнуса. Воздействовать на младшего, кстати говоря, с каждым месяцем становилось все сложнее. Иногда острые моменты в его внутреннем состоянии еще удавалось сглаживать, чаще — нет. Способности парня росли, и тот уже начинал чувствовать тавеллианца ментально. И очень быстро научился закрываться, как только чувствовал вторжение в свое сознание…
Виртуалка лоцмана ожила, в коммуникационном окошке развернулось сообщение от Зайды:
«Лайнус, ты нам нужен. Возвращайся к челноку».
Как он и предчувствовал, отдых быстро закончился.
Он легко соскочил с высокого сиденья и по светящейся полоске на полу, разделявшей тьму надвое, стремительным шагом направился к выходу, без малейшего сожаления оставив недопитое пиво.
ГЛАВА 6
Шайя
Когда в ВИУС наконец пошла информация от «мошкары», изумление Шайи Цедзе, пилота «Миссионера», едва не прорвалось сквозь эмофильтр, но умная прога быстро перехватила и отсеяла неконструктивные эмоции.
А посмотреть было на что.
Безжизненная всего несколько секунд назад картинка с кратером древнего вулкана теперь буквально кишела жизнью. Искусственной, механической жизнью. Над центром кальдеры, визуально скрытой скальным гребнем для сенсоров «Миссионера», но не от глаз зависшей сверху «мошкары», в нескольких метрах над поверхностью парил чужой корабль. Именно чужой, а не просто незнакомый: автоматический ситуационный запрос бортового ИскИна не нашел в базе данных никаких упоминаний о таких кораблях. Соответственно не смог произвести идентификацию и одеть подсвеченные системой наведения контуры объекта в бахрому оперативных сводок тактико-технических данных. А подобная информация просто обязана быть в памяти боевой машины по простой и объективной причине, учитывая ее прямое назначение. Тактико-технические характеристики боевой техники соседей по обитаемому космосу закладываются в память независимо от того, союзники они или противники на данный момент времени. Всякое бывает. По всему выходило, что корабль не принадлежит ни к одной из известных разумных рас. Пугающее открытие. Пугающее именно непредсказуемым развитием дальнейшей ситуации.
По виду чужак напоминал огромную трубчатую крестовину с округлыми вздутиями на концах, горизонтально зависшую над плато. Синевато-черная поверхность корабля влажно блестела, словно смазанная прозрачным гелем. Спустя долю секунды после начала приема информации с «мошкары» вздутия на концах крестовины отделились, превратившись в самостоятельные модули, из четырех концов густыми потоками потекли рои объектов разнообразных форм и размеров. Черные кляксы на серо-коричневом фоне горных пород из застывшей магмы.
Мысли Шайи сплелись с усилиями обработки данных ИскИна. «Классификация затруднительна, характеристики целей отсутствуют в базе данных. Поправка: классификация произведена в рабочем порядке для удобства целеуказания. Подборка рабочих названий по шаблону ассоциативных образов закончена: „крестовина“, „пропеллер“, „жало“, „еж“; начата порядковая и количественная регистрация предположительно недружественных объектов»…
«Крестовина» — базовый корабль, вот эта самая хрень, доставившая на поверхность планеты свою технологичную начинку. Диаметр «труб» — пять метров, длина каждого плеча от утолщения в центре (центр управления кораблем?) — сорок метров. Гигантская штука. Четыре отделившихся вздутия — «пропеллеры», выглядят как сплющенные шаровидные тела около семи метров в диаметре, после отделения они приняли горизонтальное положение, зависнув в нескольких метрах над землей и выпустив пояс округлых лопастей, напоминающих лепестки гигантского цветка. ИскИн окрестил их «пропеллерами», но Шайя подобрала бы этим объектам другое название, что-нибудь из ботанического ряда, однако сейчас важнее было понять, чем они являются — автономные двигательные установки «крестовины», отделившиеся для высадки десанта? Самостоятельные боевые единицы? Пока неизвестно. Ничего не известно — ни вооружение, ни принцип функционирования. Выскакивая из торчащих под прямыми углами трубчатых каналов, словно шарики для пинг-понга из устройства для автоматической подачи, «жала» выстраивались в определенный порядок, их число уже достигло двадцати и продолжало увеличиваться. «Жало» — механический объект, напоминает гротескно увеличенный наконечник копья, летящий задом наперед — плоский ромбовидный корпус с шишкой на переднем конце и острием на заднем, четыре метра в длину, три в ширину, метр в толщину в самом центре. Последний тип объектов по рабочей классификации — «еж», мини-модуль, выглядит как летающий бублик (тор) около тридцати сантиметров в диаметре, поверхность усыпана десятками коротких, около пяти сантиметров усиков (предположительно активные сенсоры или двигательные элементы), из-за чего модуль и выглядит как еж. Этих больше всего, вокруг «жал» их вилось уже до нескольких сотен. Предположительная тяга всех объектов — антигравитационные приводы, реактивных выхлопов не зарегистрировано…
Беззвучная вспышка в небе над кратером.
Транслируемый «мошкарой» поток данных обрывается, оставив застывшую картинку в бортовой памяти. А там, где парило невидимое облако наноэлектронных созданий, теперь клубится черная муть, разрастаясь грозовой тучей. Сознание Шайи заливает красный свет тревоги. Противодействие чужаков застает врасплох. От диких наводок в оптоэлектронных схемах бортовой аппаратуры спасает собственный электромагнитный щит, да и сама аппаратура робота спроектирована с завидной устойчивостью к направленным электромагнитным импульсам, цель которых — превратить высокотехнологичную боевую единицу в бесполезный хлам с перегоревшими цепями. А вот другим повезло меньше. Туша грузовоза, подвешенная над скалистой тропой, словно просела от удара сверху — падение мощности в перегоревших схемах. Заминка с переключением на запасные едва не привела к аварии — грузовоз тяжело рыскнул носом, накренившись на сорок градусов из-за отказа одного из четырех винтов, затем медленно, словно нехотя, с надсадным ревом включившейся дополнительной тяги, начал выравниваться. ВИУС рассыпалась на составляющие, в связке остались лишь «Миссионер» Шайи и «Спринтер» Дыма. Больше всего досталось «мэрам», барражировавшим в воздухе по правому борту «Толстяка» — электромагнитный удар безжалостно швырнул «Тройку» вниз с девятиметровой высоты. Рухнув на камни, гравилет смялся, как бумажный стаканчик. Бронированный колпак кабины вырвало из креплений и отшвырнуло в сторону, кресло пилота запоздало отстрелилось, но аварийная программа не сработала, антиграв не включился. Перекувыркнувшись несколько раз, кресло вверх днищем застряло между скальных выступов на краю склона, обмякшее тело сержанта Хозе Морана повисло на ремнях безопасности. Двигатель искореженной машины задымился, источая черную маслянистую копоть. «Единица» отделался меньшим — чудом оставшись в воздухе, гравилет с воем завертелся волчком, пилот — командир звена гравилетчиков старший сержант Чекис — под прозрачным бронепластиком кабины отчаянно пытался справиться с управлением, вцепившись в рычаги ручного управления. Нейроинтерфейс, соединявший его лоцман с управляющей системой борта, наверняка сгорел. «Четверка» и «Двойка», курсировавшие по левому борту винтокрыла, отделались лишь легким испугом. Скорее всего, большую часть удара, предназначавшегося гравилетам, погасил массивный корпус «Толстяка», в тени которого они так удачно оказались в момент атаки.
— Огонек, мы атакованы! — ровный голос Дыма по бортовой связи кажется Шайе криком. — Прикрываем колонну, пока перегрузятся дублирующие системы, пока очухаются…
