Вадим Хлыстов - Заговор черных генералов
Стас тут же что-то быстро прошептал в еле видную нашлепку микрофона возле губ.
Через секунду за стеной послышались неясные крики. Дверь в зал вышибло из рамы, и в образовавшийся проем головой вперед внесло нескольких вооруженных человек, которые остались неподвижно лежать на ковре. Вслед за ними, нещадно топча лежащих, вбежали люди Касатки, мгновенно рассредоточившись по залу и наставив на присутствующих стволы автоматов.
Глава «Рейн-Сталь» удивленно крякнул, огляделся и покрутил ладонью в воздухе:
– Э-э-э… Вы считаете, ЭТО как-то может заставить нас поменять свое решение? Вы настолько наивны?
Я сделал жест Лупандину, чтобы он со своими людьми вышел из зала. Дождавшись, когда группа прикрытия покинет помещение и заберет с собой охрану замка, повернулся к председателю совета директоров «Рейн-Сталь»:
– Конечно, не считаю, господин Юргенс. Я просто надеюсь, что вы все теперь десять раз подумаете, прежде чем в будущем вдруг захотите окончательно и бесповоротно решить «мой вопрос». Как видите, ваше «в противном случае…» было совсем неуместно по отношению ко мне.
Он попытался что-то возразить, но я прервал его:
– Я терпеливо, не перебивая, выслушал вас. Теперь пришло ваше время слушать. При появлении в этом зале я просто назвал свою фамилию, но не успел полностью представиться. Помимо того, что я являюсь владельцем блокирующего пакета акций в ваших компаниях, я еще и Государственный секретарь при Совете министров СССР по иностранным делам, делам обороны и безопасности, господа. Вам просто преднамеренно не дали навести справки обо мне до нашей встречи. А не дал их навести новый председатель ОГПУ СССР господин Ногинский, который сопровождает меня.
Стас, не вставая со своего кресла, вежливо коротко поклонился и обаятельно улыбнулся собравшимся. В зале повисло недоуменное молчание. Кто-то спросил:
– И как это понимать?
– Это надо понимать так, что вы говорите не с частной персоной, а с лицом, уполномоченным вести с вами переговоры от имени СССР.
Помощник, сидящий сзади Юргенса, быстро открыл свой портфель и начал в нем лихорадочно рыться. По-видимому найдя искомые бумаги, быстро подал их своему шефу и стал что-то нашептывать на ухо, недоуменно пожимая плечами и разводя в растерянности руками. Глава «Рейн-Сталь» отмахнулся от подчиненного, внимательно, но быстро читая документы. Закончив читать, он небрежно вернул бумаги помощнику:
– Как я догадываюсь, вся эта операция с валютой была задумана именно для создания условий озвучивания вашего предложения, господин Егоров?
– Вы правильно поняли задуманное, господин Юргенс. Так вот – давайте действительно поставим все точки над «i». Во-первых – блокирующие пакеты акций ваших корпораций никто возвращать не будет. Наличие этих активов в моем распоряжении теперь объективная реальность, с которой вам придется считаться. Во-вторых – службой, которую с недавних пор возглавляет господин Ногинский, предоставлены следующие статистические данные по экономическому положению в вашей стране. На сегодняшний день вы имеете европейский рекорд по уровню безработицы. К началу этого года, по информации, которая тщательно скрывается от общественности в вашей стране, число безработных приблизилось к 8 миллионам человек. Это составляет сорок восемь процентов наемных рабочих. То есть каждый второй из трудоспособного населения не имеет работы. Все обанкротившиеся мелкие предприниматели – ремесленники, торговцы, лица свободных профессий – почти полностью лишились права на пособие. Минимальные пособия по безработице получают только двадцать процентов от общего количества безработных. Остальные находятся на грани голода, и, для того чтобы их подвигнуть на бунт, нужна сущая мелочь. Кроме полностью безработных, вы имеете полтора миллиона человек, частично занятых на производстве 2–4 дня в неделю. Они составляют около четверти работоспособного населения. И это еще не все. После того как Франция и Бельгия в 1923 году ввели свои войска в Рурскую область, вы потеряли 88 процентов добычи угля, 70 процентов выплавки чугуна, 40 процентов выплавки стали. Это называется системный кризис, господа. Коллапс. И из него только два выхода. Ваша страна, к сожалению, выбрала наихудший.
Глава «Рейн-Сталь» подался вперед:
– А именно, господин Егоров?
– Это «именно» выглядит следующим образом, господин Юргенс. По достоверным сведениям, полученным нашими спецслужбами, в верхушке НСДАП, которую возглавляет новый немецкий канцлер, для выхода из кризиса уже разработан план, в соответствии с которым вас, экономическую элиту, просто прижмут к ногтю, несмотря на всю вашу кажущуюся независимость. В стране планируется создать полицейское государство в самом отвратительном его варианте. Просто вас не считают нужным ставить об этом в известность. До вас доводят только те детали, которые позволяют вам думать, что вы негласно управляете государством. Вынужден огорчить всех собравшихся. Ваши планы, построенные на том, что вы через военных, с которыми многие из присутствующих связаны не только деловыми, но и семейными узами, контролируете ситуацию, не стоят даже инфляционной марки. Уже сейчас против генералов фон Бломберга – военного министра и фон Фрича – начальника генерального штаба готовится заговор со стороны нацистов, после которого генералы будут смещены со своих постов и уйдут с политической арены. Руководство НСДАП осведомлено о вашем совместном решении тайно поддерживать армию как необходимый для стабильности государства противовес нацистам. И как только армия будет обезглавлена – придет ваше время. Уже сейчас отработан проект государственного сверхпредприятия – «Рейхсверке», которому отойдут все ваши заводы, способные производить военную продукцию.
Вас обкладывают со всех сторон, не делая резких движений. В конечном итоге, даже если вы что-то и захотите изменить в дальнейшем, вас самым жестким образом вынудят играть по правилам Гитлера.
Я повернулся к подполковнику:
– Станислав Федорович, передайте господам копии стенограмм, которые добыла ваша служба.
Подполковник, сразу уловивший, в каком тоне я повел переговоры, не вставая с места, поднял портфель с документами, полностью подготовленными из данных моего архива, и бесцеремонно швырнул его на середину стола. Я оглядел каждого из присутствующих:
– Можете проверить переданную вам информацию по своим каналам. В порядке рекомендации могу посоветовать вам сделать это через господина Канариса, который, как мне сообщили, ожидает в соседней комнате. Он в самом ближайшем будущем возглавит военную разведку. Копия переписки по этому поводу соответствующих структур с вашим канцлером также находится в портфеле, который вы видите перед собой. И последнее. В соответствии с моими правами, я начинаю финансовую проверку на всех предприятиях, чтобы знать точно, до последнего пфеннига, сколько мне принадлежит по закону. Мои юристы свяжутся с вами. А теперь позвольте откланяться. Я очень ценю свое время.
Я поднялся. Вслед за мной поднялись Стас и Фарид. Председатель совета директоров «Рейн-Сталь» задумчиво постучал пальцами по столу:
– Минутку, господин Егоров. Все же какое предложение вы хотели нам сделать как Государственный секретарь СССР?
Упершись ладонями в столешницу, я тяжело посмотрел на Юргенса:
– Начало сближения экономик двух стран с перспективой, в будущем, введения общей валюты, основанной на золотом стандарте. Основное требование при этом – подчеркиваю, требование, а не пожелание – уход НСДАП с политической арены. Навсегда.
По залу прошел несдерживаемый гул. Глава «Рейн-Сталь» скривился:
– Утопия и авантюризм.
Я безразлично пожал плечами, ничего не ответил, развернулся и пошел к выходу.
Но, когда уже было намеревался перешагнуть через развороченный порог, сзади внезапно раздался голос Юргенса:
– Для рассмотрения вашего предложения – я подчеркиваю, только рассмотрения – нам нужно нечто даже более значимое, чем наличие у вас части наших активов, господин государственный секретарь.
Я полуобернулся и чуть поднял брови:
– Уточните вашу мысль…
– Скажем, некое знаковое событие, могущее воздействовать на внутреннее и внешнее положение в нашей стране… Это была бы весомая демонстрация возможности влияния на политику Германии и твердости намерений государства, от имени которого вы говорите.
Я поочередно оглядел выжидательно смотрящих на меня промышленников и только потом, добавив угрозу в голос, ответил:
– Хорошо. Но запомните, может быть создана и такая ситуация, при которой с вами перестанут пытаться вести диалог. Все правительства, без исключения. Говорю со всей ответственностью, поверьте, сделать это будет не так уж и трудно…
